Даже и те мыслители, которые в отличие от материалистов-механистов признают активность личности не сводимою на механический процесс, если они отрицают бессмертие я и личный характер органических единств (напр. народа, государства, церкви), низводят личное начало в историческом процессе на подчиненное место: серия смертных личностей, сменяющих друг друга во времени и включенных в неличное целое, подчинена неличным отношениям и силам в такой степени, что нельзя говорить о личном характере исторического процесса.
На вопрос, чем же особенно ценен личный характер исторического процесса, я отвечу следующее. Персоналистическая философия, в сочетании с учением о свободе воли, устанавливает, что каждый индивидуум сам созидает свою судьбу и ответствен за все детали своего поведения: он не имеет права и оснований сваливать вину за свои недостатки на среду, на исторические условия, которые сложились до его появления на свет, на семью, в которой он родился, на наследственность и т. п.
Не только история человечества, но и эволюция животного и растительного царства, а также вообще дочеловеческой природы, согласно этому учению, не есть процесс, перескакивающий с одного смертного индивидуума на другой; это есть единая история развития бессмертных индивидуумов, которые двигаются вперёд, совершенствуясь в добре или изощряясь во зле, отчасти путем собственной творческой изобретательности, отчасти путем подражания чужим творческим актам и усвоения их.
Многие запутанные и парадоксальные черты наследственности могли бы быть объяснены с помощью учения о перевоплощении. Некоторые черты характера и строения тела наследуются индивидуумом не от родителей, а от самого себя, именно на основании опыта своей собственной прошлой жизни. Так, напр., может быть, следует объяснить те свойства, в которых индивидуум сходен не со своими родителями, а с более отдаленными предками. Другие черты тела могут быть получены от родителей, поскольку тело родителей участвует в формировании тела зародыша. Кроме того, влияние родителей может быть ещё гораздо более глубоким: пребывание субстанциального деятеля (монады) в теле родителей в тесной органической связи с ним связано с обучением типу жизни родителей, усвоением изобретений, совершенных на той линии и ступени развития, к которой они принадлежат.
В психологии учение о перевоплощении можно использовать для понимания природы инстинктов, атавизмов и архаизмов, которые Фрейд прослеживает до утробной жизни, но которые на деле простираются гораздо дальше.
Перечень ценных применений учения о метаморфозах бессмертного индивидуума далеко не полон, однако дополнение его и разработка подробностей должны быть предметом особого труда.
Католическая и православная церковь усвоила традицию неблагосклонного отношения к учению о перевоплощении. Возможно даже, что это учение в той форме, как его развивал Ориген, было подвергнуто осуждению на V вселенском соборе. Гефеле в своей «Conciliengeschichte» (т. II, 2 изд., стр. 791) говорит, что учение Оригена осуждено эдиктом императора Юстиниана, и 15 тезисов Оригена подвергнуты анафематствованию в константинопольском синоде 543 года, а на V вселенском соборе учение Оригена было, вероятно, подвергнуто анафематствованию без подробного обсуждения и без установления 15 тезисов против него. Однако в той форме, как это учение развито Лейбницем, именно в связи с учением о транскреации (о дополнительном творческом акте Божием), оно никогда не подвергалось осуждению церкви. Такой видный ученый и иерарх католической церкви, как кардинал Мерсье, признает это в письме к Лютославскому, опубликованному Лютославским. Правда, кардинал Мерсье написал своё заявление, по-видимому, лишь скрепя сердце. Между тем все три основные теории происхождения души, предложенные в христианской литературе, креационизм, традуционизм и учение о предсуществовании, не могут быть признаны удовлетворительными: они не дают ответа на вопрос о наследственном грехе и о справедливых условиях вступления рождающегося человека в земную жизнь (рождение от порочных или болезненных родителей, в семье внутренне разложившейся, или страдающей от нищеты, или развращаемой соблазнами неумело используемого богатства и т. п.).
Субстанциальные деятели созданы Богом при сотворении мира как существа свободные, наделенные творческою активностью и всеми способностями, необходимыми для осуществления абсолютного добра. Те из них, которые свободно избрали путь любви к Богу и всем тварям Его, т. е. путь любви к абсолютному добру, удостоиваются обожения и принадлежат к Царству Божию. Те же из них, которые вступили на путь себялюбия, образуют царство земного (психо-материального) бытия; в этом царстве, вследствие борьбы членов его друг против друга, неизбежны бесчисленные несовершенства, душевные и телесные страдания, смерть и т. п. виды зла, которые возникают как справедливое и естественное следствие первичного греховного акта. Такие деятели обрекли себя на длинный и трудный путь развития, в котором каждое место, занимаемое ими, соответствует их относительным достоинствам или их недостаткам, следовательно, оправдано нравственно.
Глава восьмая МЫСЛЬ О ПЕРЕВОПЛОЩЕНИИ В ПОЭЗИИ
В художественной литературе мысль о перевоплощении встречается довольно часто. Этот вопрос мог бы быть предметом специального исследования. Я ограничусь тем, что приведу лишь несколько случайных примеров.
Среди римских поэтов учение о перевоплощении высказывают Энний, Гораций, Персии, Овидий, Вергилий (см. об этом статью «Metempsychose» в «Dictionnaire de Theologie Catholique»).
В «Божественной комедии» Данте в «Чистилище» речь идёт о ступенях жизни и новых видах тел.
В литературе XIX и XX вв. можно указать на следующих писателей. В «Бабушкиных сказках» Жорж Занд есть сказка «Собака и священный цветок»; в первой части её человек рассказывает о том, как он был раньше собакою, а во второй части другой человек рассказывает о том, как он был белым слоном.
Виктор Гюго во многих произведениях высказывает своё убеждение о том, что существует перевоплощение. Его мысли по этому вопросу можно найти, напр., в его Contemplations, особенно в «Fleurs dans la nuit» и в «Се que dit la bonche dombre». Подробно изложены взгляды Гюго в книге Ренувье «Victor Hugo Ie philosophe».
Английские поэты Уордсворт (Wordsworth), Браунинг (Browning), Россетти (Rossetti), американский поэт Уот Уитмен признают существование перевоплощения.
В русской литературе сторонниками учения о перевоплощении являются Лев Толстой, Апухтин, Бальмонт (см. том «Будем, как солнце», первое стихотворение в отделе «Сознание»), Ф. Сологуб («Пламенный круг», см. об этом в книге Ходасевича «Некрополь».) Бунин в романе «Жизнь Арсеньева» часто намекает на то, что впечатления, производимые природою, смертью и т. п., в детстве воспринимаются так, как будто у нас уже есть знание, принесенное нами из прошлой жизни до рождения; особенно в главе XIV он говорит в этом смысле о рыцарях, замках, готических соборах, тропиках, южных морях.
М. Пришвин, страстный охотник, глубоко проникающий в душу природы, пишет в книге «Родники Берендея»: «Со всей этой летающей, плавающей, бегающей тварью я чувствую родственную связь, и для каждой в душе есть образ-памятка, всплывающий теперь в моей крови через миллионы лет: всё это было во мне, гляди только – и узнавай…» «Миллионы лет тому назад нами были утрачены крылья, такие же прекрасные, как у чаек, и оттого, что это было очень давно, мы ими теперь так сильно любуемся. Мы потеряли способность плавать, как рыба, и качаться на черенке, прикрепленном к могучему стволу дерева, и носиться из края в край семенными летучками, и всё это нам нравится, потому что это всё наше, только было очень, очень давно» [LXXXVI].
Глава девятая ОТНОШЕНИЕ ЦЕРКВИ К УЧЕНИЮ О ПЕРЕВОПЛОЩЕНИИ
Многие христиане говорят сторонникам учения о перевоплощении: «это учение – ересь; оно было высказано Оригеном и осуждено на пятом вселенском соборе». В действительности Ориген не был, повидимому, сторонником учения о перевоплощении. Ему принадлежит учение о предсуществовании души и падении её, осужденное эдиктом императора Юстиниана и подвергнутое анафематствованию в константинопольском синоде 543г. Текст этого осуждения таков: «Если кто говорит или думает, что души людей предсуществовали, именно были раньше духами или святыми силами, пресытились созерцанием Бога, пали и потому, охладев к любви Божией, стали называться по-гречески psyche и в наказание были погружены в тела, – да будет анафема». Были ли 15 тезисов Оригена, анафематствованные константинопольским синодом, осуждены на V вселенском соборе, неизвестно. Вопрос этот до сих пор не решен историками. Но само собою разумеется, что учение Оригена о предсуществовании души, о падении её и о творении Богом материи, как несовершенной оболочки для грешной души, совершенно неприемлемо. В особенности ужасна мысль, будто возможно пресыщение созерцанием Бога. Церковь имела основание осудить такое учение не только на поместном, но и на вселенском соборе. Не правы, однако же, лица, которые отвергают всякое учение о творении Богом всех душ при творении мира, ссылаясь на то, что теория предсуществования души осуждена вселенским собором. Если пятый собор и осудил это учение, он имел в виду лишь ту его форму, в какой оно высказано Оригеном. Между тем учение о предсуществовании души может быть развито в крайне различных видоизменениях и может быть дополнено учением о перевоплощении тоже с весьма различными особенностями.
