Ответ: Это пространственная интуиция, которая не основана на животном уровне инстинкта. Это вид той подлинной интуиции, которая не связана с выживанием эго.
Вопрос: В этом ли контексте делания выборов приходит «безумная мудрость»?
Ответ: Безумная мудрость – это вид базисного импульса, движущей силы за всем процессом работы с ситуацией. Чтобы принять прямое решение, а не особенно приятное, человек должен иметь за собой некоторую силу. Это элемент безумной мудрости, этой основной силы за ситуацией. Но это не означает, что вам только следует найти наиболее болезненную альтернативу и принимать свои решения согласно ей. Тенденция здесь не должна быть самоубийственной, мазохистской. В нее вам тоже не следует попадать.
Вопрос: Снова относительно выбора. Я думал о формах предсказания, которые вы упоминаете в «Рожденном в Тибете». Используется ли техника предсказания в ситуации, где существует неопределенность относительно хода прямо впереди?
Ответ: Предсказание обычно используется, когда вы чем-то пойманы в ситуации. Вы действительно не имеете альтернативы, но вы слишком трусливы, чтобы препоручить себя своей интуиции прямоты, так что вы прячетесь за предсказание. А с предсказанием происходит так, что даже если вы весьма пристрастны в своем видении ситуации, вы претендуете на то, что это не так. Учитывая все это, вы делаете шаг из ситуации, а затем отрываете свой ум и позволяете себе принять решение в согласии с практикой предсказания. Или, более точно, как только вы оказываетесь в нечеловеческой сфере, ответ уже там. Тогда вы возвращаетесь на вашу собственную территорию и принимаете решение.
Вопрос: Таким образом, предсказание не содержит ответ, а скорее является средством для выхода (из ситуации)?
Ответ: Да. Предсказание подобно мечу. Так что вы делаете шаг и вы используете его. Вы отсекаете сомнение.
Вопрос: Я нахожу некоторое обольщающее и очаровывающее качество во вхождении в учение и в подчинении себя (его авторитету). Есть чувство чего-то очень странного, нового и открытого и втягиваешься в это вполне добровольно. Но в то же время мне подозрителен аспект его очарования.
Ответ: Мы должны оставить себе некоторые промежуточные ступеньки. Это не так уж строго. Видите ли, есть удивительная вещь относительно четырех благородных истин –они начинаются с дукхи (dukkha), боли. Они начинаются со дна, где наиболее важные вещи, а не с вершины, где все уже очищено, где сливки и тому подобное. Это начинается с примесей и менералов и всего, что опускается вниз на дно. Вы начинаете с грязной работы, но это само по себе становится ступенькой. А затем постепенно вы все больше и больше открываете вершину. И поскольку вы открываете верхний слой постепенно, он приходит не вызывая удивления. Если же начинаешь с красивых и богатых вещей в верхнем слое, тогда не хочешь опускаться вниз, потому что внизу можно обнаружить любые вещи. Не хочется входить туда. Начинаешь открывать, что там что-то подозрительно. Итак, мы начинаем снизу, с наиболее грубой части. Это наша отправная точка. Вы не должны начинать с совершенного или прекрасного. Когда начинаешь снизу, вся структура, включая основание, становится устойчивой. Поскольку вы уже имели дело с наихудшими вещами, то что может быть хуже?
В нашем виде учения мы могли бы начать со сливок. Но тогда личность не была бы удовлетворена сливками, потому что она бы не получила никакого впечатления об их ценности. Поэтому мы должны идти через весь процесс оценивания. Мы должны начать снизу, а затем подниматься. С точки зрения самого просветления это можно было бы назвать бесполезной игрой, но с точки зрения неочищенного, нераскрытого процесса это необходимо. Это игра, практика – это игра, но вы должны пройти через это.
Есть история о матери и ребенке. Дитя спрашивает мать: «Где мой отец?» А мать отвечает: «Это удивительный человек, но ты его не знаешь». В ребенке пробуждается крайний интерес к отцу, а мать продолжает рассказывать ему историю о том, какой у него чудесный отец. Ожидания ребенка растут все больше и больше до тех пор, пока наконец ситуация не достигнет точки, где мать действительно должна показать ему отца. Итак, мать выходит вместе с сыном из средней двери дома и оба поднимаются в горы. Они взбираются по кручам, пересекают потоки и преодолевают всякие препятствия. В конце концов они достигают гребня горы, откуда могут посмотреть вниз. Они смотрят и видят долину и дом. Мать говорит: «В том доме внизу живет твой отец». Затем они спускаются с гор к дому и входят с задней двери. В комнате они находят человека и мать говорит сыну: «Это твой отец». После громадного усилия, вложенного в путешествие, карабканья по горам и длинного пути пешком, ребенок чрезвычайно взволнован и очень доволен, что нашел своего удивительного отца. Потом ребенок открывает дверь с другой стороны комната, которая ведет в тот же самый дом, где он всегда жил со своей матерью. Мать могла бы прямо провести сына к отцу но ребенок не оценил бы его по достоинству, если бы они не совершили этого путешествия. Если бы мать просто отвела своего сына в другую комнату, то эта встреча не стала бы столь важной для него.
Глава 8. Практика и интеллект
На этом семинаре мы, по-видимому, смогли провести лишь краткий обзор абхидхармы, и создать некоторое представление о фундаментальных принципах, лежащих в основании описаний абхидхармы. Для подобного изучения абхидхармы потребовалось бы времени намного больше. Все же, я думаю, что мы подошли к идее общих контуров абхидхармы, как к некоторому виду психологической карты. Думаю, что наш обмен был достаточно полезным и надеюсь, наш семинар посеет зерно дальнейшего изучения этого материала.
Основное, что мы пытались – сделать изучение этого отдельного предмета прямым переживанием. Была предпринята некоторая попытка подхода, который позволил бы практикующему стать теоретиком, а теоретику – практикующим. Это возможно проделать лишь если мы достаточно плотно работаем с нашей базовой психологией и основным процессом интеллектуального понимания. Так что наш подход был в некотором роде уникальным. Никакой сложившийся теоретик не применил бы обычно этот путь и никакой совершенный практик не посмотрел бы на предмет так, как это делали мы. С другой стороны, и открытый теоретик, и открытый практик – оба могли бы посчитать его вполне уместным.
При таком взгляде на абхидхарму ничто не оказывается чрезмерно абстрактным. Многие идеи могли бы быть абстрактными при их изоляции в качестве идей, но в действительности они не абстрактны, поскольку реально опираются на наше личное переживание. Психология нашего собственного бытия демонстрирует действие пяти скандх и весь паттерн, частью которого они являются.
Большинство учений абхидхармы имеет тенденцию рассматривать пять скандх как отдельные сущности. Как мы видели – это не так; скорее они составляют всеобъемлющий процесс естественного роста или эволюции. Один этот факт мог бы принести углубление понимания. Без видения, что все пять являются частями общего паттерна, который был ясно понят, можно было бы спросить: «Почему пять скандх? Почему не десять? Почему не одна?» Если бы пять было только случайным числом, если бы основной подход был только произвольным – не было бы конца накоплениям и классификациям, которые можно придумать. Но способ рассмотрения абхидхармы, который мы предприняли, дает возможность увидеть, что идея пяти стадий не случайна. Он дает возможность увидеть, что наличествует общий паттерн, имеющий пять основополагающих аспектов. Конечно, чтобы видеть этот эволюционный паттерн, нет абсолютной необходимости говорить о пяти аспектах. Понимание этого аспекта отражено также в ряде других наборов классификаций, которые мы еще не обсуждали. Фундаментальный момент абхидхармы – увидеть полный психологический паттерн, а не обязательно пять этих и десять тех. Этот вид изначального прозрения (insight) достижим при комбинировании методов теоретика и практика.
Есть огромное богатство учений, которыми мы при благоприятном стечении обстоятельств займемся в будущем таким же образом. Не обязательно взирать на предмет (обсуждения) только бесхитростно, эмоционально или только холодным, аналитическим способом. Эрудиция ученого и прямое прозрение могут работать совместно. Преподавание учения таким способом является в некотором смысле, в большей мере, делом возбуждения интереса, чем только передачи информации. И поэтому оно применимо к изучающим независимо от достигнутой ими стадии утонченности. Вот почему говорится: «Дхарма хороша в начале, дхарма хороша в середине и дхарма хороша в конце». Каждое преподнесение дхармы имеет свои собственные уникальные качества как для продвинутых, так и для изучающих и начинающих. Одна вещь, называемая «тайной доктриной», проходит прямо через все стадии. Тайное учение продолжается на протяжении всего времени. Обсудив абхидхарму, мы некоторым образом обхватили больше чем абхидхарму. Мы затронули немало из некоторых тантрических возможностей, включенных в дальнейшую одиссею обучения. Все это – то, что известно, как «личная тайна» (self-secret). Нет никакого авторского права и ничего не скрыто. Все уже представлено настолько, насколько могло быть понято. Но с точки зрения слушателей многое может быть тайным. Если человек не готов услышать продвинутые аспекты предмета, он слышит это лишь с точки зрения начинающего. Как он готов услышать на переходной стадии – он так и слышит.
