Ознакомительная версия.
Исполнители и заказчики этого убийства не найдены до сих пор, однако и представители ДУМ Дагестана, и правительство республики, и простые мусульмане посчитали теракт делом рук радикальных исламистов. Гибель муфтия вызвала сильнейший резонанс и привела к масштабным народным волнениям. Традиционные мусульмане требовали у властей покончить с ваххабитами и разгромить их главное гнездо – Кадарский анклав. События в Дагестане вызвали серьезную обеспокоенность у федерального центра и в начале сентября 1998 года и.о. министра внутренних дел РФ Сергей Степашин посетил селение Карамахи. В ходе своей поездки он положительно отозвался о деятельности местных джамаатов и даже оказал им материальную помощь, чем внес немалое смятение в умы мусульман-тарикатистов. Поведение Степашина было расценено ими как самоустранение Москвы от проблемы радикального ислама и его фактическая легализация. Надеяться теперь оставалось только на собственные силы, и дагестанские тарикатисты стали спешно вооружаться.
14. Начало масштабного вооруженного конфликта на Северном Кавказе – попытка создания единого исламского государства на территории Чечни и Дагестана
К началу 1999 года анархия в Чечне стала абсолютной. Два года фактической независимости привели к тому, что республика превратилась в откровенно бандитское государство. Похищения людей как на территории Чечни, так и за ее пределами приобрели постоянный характер, равно как и непрекращающиеся грабежи сопредельных территорий. К лету 1999 года чеченские боевики накопили достаточно людских ресурсов и материальных средств для внешней агрессии, целью который был выбран соседний Дагестан. Формальным поводом для вторжения в Дагестан стали непрекращающиеся притеснения местных мусульман и их горячее желание воссоединится с чеченским братьями в исламском государстве «от моря до моря». Внешняя война была важна для чеченцев и в том смысле, что перенасыщенность республики боевиками и оружием на фоне растущих противоречий между тарикатистами и ваххабитами могла в любой момент привести к началу полномасштабной гражданской войны. 6 августа банды полевых командиров Шамиля Басаева и Эмира Хаттаба пересекли границу Дагестана и захватили несколько сел Ботлихского района республики. Ваххабиты Кадарского анклава, к этому моменту достроившие капитальные оборонительные сооружения и закупившие достаточно оружия, выступили на их стороне. Помощь боевикам обещал и объявленный в федеральный розыск лидер Союза мусульман России Надиршах Хачилаев, пытавшийся настроить местное население в их поддержку. После тяжелых месячных боев боевики были выбиты с территории Дагестана, а села Кадарского анклава взяты штурмом и очищены от ваххабитов. Надежды Басаева и Хаттаба на помощь местного населения не оправдались, чему в значительной степени способствовала пророссийская позиция большинства дагестанских имамов и старейшин. Отбив атаки боевиков, власти Дагестана совместно с мусульманскими духовными лидерами начали масштабную кампанию по искоренению в республике радикального ислама и за короткое время добились существенных успехов. 16 сентября 1999 года на сессии дагестанского парламента было объявлено о запрете ваххабизма на территории Республики Дагестан, правда, без конкретного упоминания его признаков.
15. Начало второй чеченской кампании – переход на сторону федеральных сил муфтия Ахмада Кадырова
Осенью 1999 года федеральные войска перенесли антитеррористическую операцию на территорию Чеченской Республики и добились значительного успеха благодаря привлечению на свою сторону большой группы пророссийски настроенных боевиков. Главным союзником Москвы неожиданно стал муфтий республики Ахмад Кадыров, который в первую чеченскую кампанию считался одним из самых непримиримых полевых командиров. Свой непростой выбор Кадыров сделал прежде всего из-за ненависти к ваххабитам, практически лишившим его власти. Не сложились у чеченского муфтия и отношения с президентом Асланом Масхадовым, который в феврале 1999 года решил ввести в республике шариатское правление и стал не только политическим, но и духовным лидером. В августе Ахмад Кадыров вступил в открытую конфронтацию с наиболее влиятельными полевыми командирами-ваххабитами, резко осудив рейд Басаева и Хаттаба в Дагестан. Все это привело тому, что к концу 1999 году муфтий стал изгоем для большинства чеченских функционеров и жил в постоянном страхе за свою жизнь. 10 октября 1999 года решением президента Чеченской Республики Ичкерия Аслана Масхадова муфтий Ахмад Кадыров был освобожден от занимаемой должности, а 16 октября объявлен врагом чеченского народа, подлежащим немедленному уничтожению. Эти заявления, впрочем, не испугали Кадырова, который к этому времени уже пережил несколько покушений и потерял немало родных и близких.
Полная лояльность Кадырова федеральной власти и его авторитет духовного лидера республики вскоре сделали муфтия признанным лидером пророссийских чеченцев.
Конструктивная политика Кадырова была по достоинству оценена Москвой и 8 июня 2000 года указом Президента РФ он был назначен главой временной администрации Чечни, временно сохранив полномочия муфтия. Одним из первых указов Кадырова на новом посту стало запрещение деятельности в республике ваххабитских групп. Вскоре он приступил к процедуре передачи духовной власти и 22 августа созвал съезд ДУМ Чеченской Республики. На этом съезде новым муфтием Чечни был избран имам Шатойского района Ахмад Шамаев, союзник и протеже Кадырова.
Глава IV ТРАНСФОРМАЦИЯ РАСКОЛА (с зимы 2001 года по настоящее время)
Четвертую фазу новейшей истории российской уммы – фазу трансформации раскола – отличает переход дезинтеграционных процессов на новый, более глубокий уровень.
Снижение накала борьбы между ЦДУМ и Советом муфтиев России, характерное для этой фазы, было вызвано не столько началом их примирения, сколько общей усталостью основных игроков. По ситуации на середину 2006 года можно было с уверенностью сказать, что ожидавшейся консолидации традиционных мусульман не произошло, зато их враги успешно объединились. Благодаря этому и ЦДУМ, и КЦМСК, и Совет муфтиев России стали подвергаться мощным и хорошо скоординированным информационным атакам, которые постепенно разрушали их единство.
К 2001 году российский ислам стал восприниматься государством как единая в своем многообразии система, хорошее состояние которой было важно не только для сохранения стабильности в стране, но и для реализации принципиальных внешнеполитических проектов. По-прежнему избегая открытого вмешательства во внутримусульманские дела, Администрация Президента требовала от его основных центров только одного – полной лояльности.
1. Завершение процесса поляризации российской уммы – регистрация КЦМСК и открытие его представительства в Москве
В феврале 2001 года в Москве было открыто официальное представительство КЦМСК, который незадолго до этого получил регистрацию в Министерстве юстиции. На посвященной этому событию пресс-конференции лидеры центра официально заявили, что являются самостоятельной структурой и не входят в состав Совета муфтиев России, представители которого, правда, настаивали на обратном. Прежде биполярная умма России преобразовалась в триполярную, причем ее новый центр предпочел занять нейтральную позицию в противостоянии ЦДУМ и Совета муфтиев. Усиление КЦМСК затронуло в первую очередь интересы муфтия Равиля Гайнутдина, который потерял возможность выступать от имени северокавказской уммы в своих контактах с федеральной властью. Кроме того, северокавказские муфтии безусловно признавали легитимность ЦДУМ и поддерживали тесные связи с его председателем, чем сильно снижали эффективность антитаджуддиновской кампании. Впрочем, правомерность существования Совета муфтиев ими также не оспаривалась, что делало бесперспективным затянувшееся противостояние Равиля Гайнутдина и Талгата Таджуддина. Взвешенная и конструктивная политика нового мусульманского центра была высоко оценена Администрацией Президента и Русской Православной Церковью. 25 декабря 2001 года КЦМСК был принят в Межрелигиозный совет России, а летом 2002 года его председатель муфтий Магомед Албогачиев получил приглашение войти в Совет по взаимодействию с религиозными организациями при Президенте России. Положительный пример северокавказских мусульман, сумевших преодолеть серьезные внутренние противоречия, несколько отрезвил сторонников эскалации конфликту между ЦДУМ и Советом муфтиев и уменьшил накал страстей в их междоусобном противостоянии. Кроме того, появились слухи, что Администрации Президента надоели внутритатарские склоки и она намеревается создать всероссийский муфтият именно на базе КЦМСК, назначив верховным муфтием страны Ахмада Кадырова. Вряд ли эти слухи соответствовали действительности, однако нейтралитет КЦМСК выгодно выделялся на фоне непрекращающихся стычек Совета муфтиев России и ЦДУМ.
Ознакомительная версия.
