Ознакомительная версия.
– Вряд ли трамвай так поздно пойдет, – высказал свое предположение Вася.
– Господи, помоги нам, – шептала Анна, – Матерь Божия, помоги.
По дороге ехала полуторка. Варя, выскочив на дорогу, замахала руками.
Автомобиль притормозил, и из кабины выглянул солдат, ехавший рядом с водителем.
– Варя, ты, что ли, это? – закричал он.
– Дядя Саша! – радостно вскрикнула Варя и подбежала к кабине. – Дядя Саша, мы на вокзал опаздываем, к папиному поезду, подвезите нас, пожалуйста.
– Сам Бог нас к тебе послал, Варя, мы ведь на вокзал тоже едем.
Он вышел из кабины, подсадил туда Анну с двумя младшими детьми, а со старшими залез в кузов. Когда автомобиль тронулся, Вася с восхищением посмотрел на орден и медали, висевшие у солдата на груди, и спросил:
– А вы на фронт едете?
– Да, паренек, ты угадал. Вот малость подлечился после ранения – и опять к своим. Война-то еще не окончена.
– А вы на танке воюете?
– Нет, – засмеялся солдат, – я в разведроте, мы в тыл врага ходим языков добывать.
– Каких, вот таких? – высунула свой язык Варя.
– Варя, – укоризненно сказал брат, – разве можно взрослым язык показывать.
– Ничего, – засмеялся солдат, – сестренка у тебя хорошая. Ты ее береги. Давеча мне такую книжку хорошую читала, о том, как собачку утопили. Веришь ли, нет, на вой не столько крови навидался, а тут не выдержал и заплакал. До того мне собачку жалко стало, а мужика этого, Герасима, еще жальче.
Вася стыдливо опустил голову, вспомнив, как он смеялся над этим солдатом.
На железнодорожном вокзале пошли искать санитарный поезд. Дежурный по перрону сказал, что санитарный поезд стоит на третьем пути и отправляется только через полчаса. Все с облегчением, радостно вздохнули и побежали на третий путь. У поезда Анна подошла к первому встречному санитару и спросила, где найти капитана Соколова. Тот указал вагон. Алексей стоял у вагона и разговаривал с каким-то военным. Увидев бегущих к нему детей, он растерянно и одновременно радостно развел руки и пошел к ним навстречу. Первым подлетел Дима, отец подхватил его на руки и высоко поднял над головой. Вася с Варей прижались к отцу с двух сторон. Сияющая от счастья Анна остановилась от мужа в двух шагах. Алексей, поцеловав Диму, медленно опустил его на землю и шагнул к жене, которая сразу же утонула в его крепких объятиях. Затем наступила очередь Васи и Вари. Андрейка стоял в сторонке, понурив голову, ковырял носком сандальки перрон.
– Я ведь, Аня, попросил владыку Луку помолиться о том, чтобы мне с вами увидеться. Смотрю, вас все нет и нет, я решил уже договориться с комендантом вокзала передать вам гостинцы. А вы тут как тут.
– Папа, это все щука сделала, – сказал Дима.
– Какая щука? – не понял отец.
– Мы с Варей щуку сегодня волшебную поймали, вот по щучьему велению тебя и встретили. Правду же, Варя, я говорю?
Варя покраснела, так как ей не хотелось перед отцом выглядеть наивной простушкой, верящей в щуку, все-таки ей девять лет.
– Ну что же, – сказал отец, – по щучьему, так по щучьему. Вы почаще таких щук ловите. А ты как у нас поживаешь? – потрепал он по голове старшего сына. – Ведь ты в семье сейчас первый помощник у мамы.
– Он у нас молодец, кормилец в семье, – поспешила похвалить сына Анна.
И тут же, нагнувшись к уху мужа, прошептала:
– Леша, видишь вон того мальчика, его Андрейка зовут. Он круглый сирота. Его сегодня Вася привел, просит у нас оставить. Как ты, согласен?
– А ты-то сама как, потянешь? Не тяжело тебе будет? – участливо спросил муж.
Дети, поняв, о ком идет совет родителей, замерли в ожидании вердикта.
– Тяжело, конечно, будет, но с Божьей помощью как-нибудь справлюсь.
– Ну, если с Божьей, то я не против, пусть будет еще один сын.
Затем он подошел к Андрейке и протянул ему руку:
– Давай с тобой знакомиться. Соколов Алексей Николаевич, капитан медицинской службы.
Андрейка приосанился и, пожимая руку, важно ответил:
– Андрейка Серьмяжин, я сам по себе гуляю, где придется.
Алексей засмеялся и, подняв на руки парнишку, спросил:
– Ну что, Андрейка – сам по себе, хочешь, я твоим папой буду?
– Нет, – замотал головой Андрейка.
– Это почему же? – удивился Алексей, ставя паренька на перрон.
– А ручищи-то у тебя о-го-го какие. Небось как шваркнешь ремнем, мало-то не покажется.
– У нас папа никого ремнем не бьет, – заверила Андрейку Варя.
– Мама иногда только тапком может по заднице огреть, но это совсем не больно, – поспешил вставить уточнение Дима.
– Да и то когда вы доведете меня до белого каления, – оправдывалась мать.
– Ну, раз ремнем не бьют, тогда я согласен.
В это время санитар вынес из вагона солдатский вещевой мешок, чем-то набитый. Алексей надел мешок на Васины плечи.
– Тут я вам гостинцев скопил: сахар, сухари, тушенка, даже конфеты есть.
Какие конфеты, подушечки? – поинтересовался Дима.
– Да нет, получше подушечек будут, это шоколадные, трофейные.
– Навряд ли что есть вкуснее подушечек, – покачал с сомнением головой Дима.
Просвистел дежурный по перрону. Паровоз несколько раз громко чавкнул, выпустил пар, прогудел и стронул вагоны с места. Алексей быстро поцеловал всех детей, включая и Андрейку, и прильнул губами к жене. Затем догнал медленно отходивший вагон и запрыгнул на подножку. Дети побежали вслед за вагоном, махая руками. Андрейка, заливаясь смехом, бежал впереди всех, его пытался догнать Дима. Тут Анна, спохватившись, закричала:
– Дети, дети, быстрее расстегните воротники и – покажите отцу, что у вас есть на груди.
Андрейка не задумываясь залихватски рванул на себе ворот рубахи, так что посыпались пуговицы, и оглянулся назад, посмотрите, мол, я какой. Он увидел, как дети достали нательные крестики и показывают их отцу. Он с недоумением скосился на свою грудь и в растерянности остановился. Другие, обгоняя его, все еще бежали вслед за поездом.
Когда возвращались назад, то увидели на перроне одиноко стоящую фигурку Андрейки. Его худенькие плечи содрогались от рыданий.
– Что с тобой? Что случилось? – окружив Андрейку, спрашивали они.
– У меня… у меня… – повторял он, всхлипывая.
– Да что у тебя? – недоумевали дети.
– У меня нет крестика. – И Андрейка заплакал еще громче.
Все облегченно вздохнули.
– Хочешь, я тебе свой отдам, – с готовностью стал с себя снимать крестик Вася.
– Погоди, сынок, – сказала ему мама, – этот крестик тебе дали при крещении. Андрейке мы купим новый крестик. Ты у нас как, крещеный? – обратилась она к Андрейке.
Тот поднял заплаканное лицо на Анну.
– Не знаю.
– Ну, тебе мама твоя чего-нибудь говорила, есть ли у тебя крестный?
Андрейка отрицательно замотал головой.
– Раз так, то мы с тобой завтра пойдем в Покровский собор и посоветуемся с батюшкой. Он тебя окрестит и сразу повесит на шею такой же, как у детей, крестик.
– А кто у него будет крестным? – спросила Варя.
– Вася его привел, он пусть и будет крестным, – сказала мама. – Ты как, Вася, согласен?
Тот пожал плечами:
– Не знаю, а что должен делать крестный?
– Крестный должен воспитывать крестника, чтобы тот стал настоящим христианином.
– Да я сам не знаю, как быть настоящим христианином, – признался Вася.
– Мы все с вами мало что знаем, – улыбнулась мама, – так что будем учиться все вместе. А Бог нам обязательно поможет.
Март 2005. Самара
Выйдя из дверей барака, Вика, опасливо оглянувшись по сторонам и убедившись, что во дворе никого нет, облегченно вздохнула. «Может, мне пойти на свою остановку, а не шлепать вкруголя?» – подумала она.
– Это ты куда в такую рань собралась? – услышала Вика голос соседки Екатерины Матвеевны, и сердце ее затрепетало, как у пойманного кошкой воробышка.
– Да так, погулять… – пролепетала девочка.
– Погулять? – удивленно протянула Екатерина Матвеевна, оценивая взглядом новое ситцевое платье в горошек, недавно сшитое Вике. – Да ты прямо как на бал вырядилась, только кто сейчас в шесть утра, да еще в воскресенье, твои наряды увидит? Разве петухи безымянские, они-то уж, поди, встали.
Довольная своей шуткой, она направилась к общественному туалету, волоча огромные калоши, надетые на босу ногу, похохатывая на ходу:
– Ну надо же, погулять. Мать ненормальная, и дочка в нее пошла. Вот семейка, недаром, видать, Виктор от них сбежал.
Вика вначале было перевела дух от испуга, но, расслышав последние слова тети Кати, чуть не расплакалась от обиды.
Виктор – это ее отец, которого она очень любила, да и сейчас любит не меньше, хотя он ушел к другой тете. Как было хорошо раньше! Жили они дружно, весело. В бараке у них – большая уютная комната. Здесь же, на Безымянке, она родилась в победном сорок пятом году, да еще 9 Мая. Папа назвал ее Викторией, что в переводе означает Победа. С дочерью у папы были особые отношения: она в нем души не чаяла, а он ее баловал, что несколько сердило маму, которая в делах воспитания была непримиримой к любым отступлениям от правил.
Ознакомительная версия.
