«На следующий день Аполлоний толковал в том же духе, однако был уже подослан к нему ОСВЕДОМИТЕЛЬ, дабы оповещать Домициана о речах его. Вид у этого осведомителя был мрачный, и твердил он, будто грозит Аполлонию некая превеликая опасность, а говорил он обиняками, как то в обычае у ДОНОСЧИКОВ, успевших добыть десятки улик. Аполлоний понял уловку и повел беседу так, чтобы доносителю от нее толку не было…
Случались в эту пору В ТЕМНИЦЕ и другие происшествия… но среди них не было ничего важного… Впрочем, Дамид, дабы ничто не забылось, записывал и всякую малость…
На заре пришел императорский посыльный писарь и возвестил: „По государеву повелению ты, Аполлоний, обязан в присутственное время явиться в Судебную палату, ОДНАКО ЕЩЕ НЕ ОТВЕТЧИКОМ, но желает государь взглянуть, каков ты есть, И ПОБЕСЕДОВАТЬ С ТОБОЙ НАЕДИНЕ“…
Он (Аполлоний — Авт.) смежил глаза… а на рассвете ПОМОЛИЛСЯ СОЛНЦУ… Явился посыльный писарь, зовя скорее отправиться к императору… „Идем“, — сказал Аполлоний и смело пошел вперед. По дороге сопровождали его четверо из охраны, но не стерегли каждый его шаг, а держались на приличествующем расстоянии. Следом шел Дамид, хотя и напуганный, однако по виду погруженный в раздумье. Все встречные глазели на Аполлония, любопытствуя его нарядом, да и святость самого его облика внушала изумление…
Так они (Аполлоний и Дамид — Авт.) беседовали, покуда не выдался у императора досужий час, так что, избавясь от всех дел, вознамерился он, наконец, поговорить с Аполлонием, который и был препровожден в государеву палату дворецкими служителями, не позволившими, однако же, Дамиду идти следом. Император был в масличном венке… двор этот весь был уставлен цветочными горшками — такие цветы ассирияне растят у себя под крышей… Прервавши священнодействие, император поворотился к посетителю и, изумленный его обликом, воскликнул: „Элиан, да ты привел ко мне какого-то НЕБОЖИТЕЛЯ!“» [876:2a], с. 160–163.
Начинается длительная беседа Аполлония с римским императором, якобы Домицианом. Подчеркнем, что она снова описывается как БЕСЕДА НАЕДИНЕ, С ГЛАЗУ НА ГЛАЗ. Не исключено, что в данном сюжете в образ императора дали вклад сведения не только о Пилате, но и о евангельском царе Ироде, а также иудейских старейшинах, обвинявших Христа в государственной измене и других нечестивых деяниях. Император требует от Аполлония объяснений по поводу его участия в заговоре Нервы. Аполлоний категорически отрицает факт заговора и утверждает, что у него и в мыслях никогда не было покушаться на царскую власть.
Может возникнуть недоуменный вопрос — почему же Аполлоний отрицает свою вину, когда в предыдущих рассказах он вроде бы описывался как главный организатор заговора. Наше объяснение простое и вытекает из новой хронологии. Те, прежние, рассказы Филострата относились к эпохе Ирода I, когда, как мы видели, Аполлоний-Христос был еще мальчиком и стал невольным виновником избиения вифлеемских младенцев. Они погибли именно из-за него. А теперь мы находимся в самом конце жизнеописания Аполлония-Христа, в эпохе Ирода II. Здесь Христос уже взрослый. Тут никакого заговора со стороны Аполлония-Христа, конечно же, нет. Напротив, он сам становится жертвой коварного доноса, обмана и интриг против него. Но Филострат этого не понимает, и ошибочно считает, будто второй его рассказ является НЕПОСРЕДСТВЕННЫМ ПРОДОЛЖЕНИЕМ первого. Что совершенно неверно. Между ними зияет временнóй промежуток в несколько десятков лет. Поэтому Евангелия совершенно справедливо заявляют, что Христос был обвинен перед Пилатом ложно, что никакого заговора против власти и прежней веры он не организовывал. Иисус пал жертвой доноса и мятежа. Как мы уже знаем, кровавого бунта и государственного переворота в Царь-Граде = евангельском Иерусалиме, в 1185 году. См. книгу «Царь Славян».
Но вернемся к Филострату.
Несмотря на все уверения и объяснения Аполлония, император не верит ему. «И тут император ЖЕСТОКО НАДРУГАЛСЯ НАД АПОЛЛОНИЕМ — ВЕЛЕЛ ОСТРИЧЬ И ОБРИТЬ ЕГО, А ЗАТЕМ ЗАКОВАТЬ САМЫМ ЗЛОДЕЙСКИМ СПОСОБОМ. О волосах Аполлоний сказал: „Я и позабыл государь, что шерсть моя в опасности!“, а о кандалах: „Ежели я, по-твоему, колдун, что тебе толку в этих оковах?“…
Вот так описывает Дамид встречу, которая была у Аполлония и Домициана С ГЛАЗУ НА ГЛАЗ ЕЩЕ ДО СУДА» [876:2a], с. 163–164.
Здесь стоит обратить внимание на еще одно упоминание о длинных волосах Аполлония-Христа.
Согласно Филострату, данная беседа Аполлония с императором разными летописцами описывалась по-разному. Встрече явно придавалось большое значение, бытовали разные мнения о том, что на самом деле произошло.
Филострат пишет: «Однако же кое-кто ЗЛОНАМЕРЕННО искажает названное происшествие, утверждая, будто Аполлоний прежде оправдывался, а лишь затем был заключен в оковы и острижен. Эти-то клеветники и состряпали некое послание… в котором представляют Аполлония падающим в ноги Домициану со слезною мольбою, дабы тот совлек с него кандалы… И еще: Аполлоний ушел из суда, выиграв дело, — как же мог он быть закован в кандалы после оправдательного приговора» [876:2a], с. 164.
Описанная сцена жестокого надругания над Аполлонием-Христом по приказу правителя хорошо нам известна из канонических Евангелий (Матфей 27:27–30). Это — известное бичевание Христа, см. рис. 1.78. Его связали, раздели, возложили на голову терновый венец, избивали. Так что описание Филострата хорошо соответствует евангельской версии.
53. И снова обсуждаются длинные волосы Аполлония-Христа
Мы уже отмечали, что длинные волосы Христа обращали на себя внимание многих и неоднократно обсуждались, см. нашу книгу «Царь Славян». Филострат тоже внес свою лепту в данную тему. Вот что он пишет.
Рис. 1.78. «Бичевание Христа». Михаэль Пахер. Алтарь приходской церкви в Зальцбурге. Якобы около 1495–1498 годов. Австрийская Галерея. Вена. Взято из [143:0], с. 135.
«Впрочем, о самом суде я пока рассказывать не стану, а расскажу, что говорил Аполлоний касательно стрижки и прочего, — право, речи эти весьма достойны внимания.
Итак, уже два дня был Аполлоний в оковах, когда явился к нему в темницу некий незнакомец, якобы ПОДКУПИВШИЙ СТРАЖУ, чтобы добраться до узника и посоветовать ему, как можно спастись. Человек этот был уроженцем СИРАКУЗ и состоял НАУШНИКОМ И ЛАЗУТЧИКОМ ПРИ ДОМИЦИАНЕ, коим им был подослан вослед первому СОГЛЯДАТАЮ» [876:2a], с. 164.
Между прочим, скорее всего, тут снова всплывает образ Иуды Искариота — притворного друга Христа, однако на самом деле — предателя. Упоминается здесь и некий ПОДКУП. Наверное, речь опять-таки идет о знаменитых тридцати сребренниках Иуды, из-за которых он предал Христа. Кстати, упоминание, что этот наушник был из СИРАКУЗ, вероятно, является следом евангельского имени ИСКАРИОТ.
Флавий Филострат продолжает. Наушник лицемерно восклицает: «„А кто бы мог подумать, что сии благоуханные кудри будут столь грубо острижены?“ — „Я мог бы — волосы-то мои“…
Тут лазутчик вновь упомянул о волосах и принялся было сводить разговор к сему предмету, однако Аполлоний отвечал: „… Ты тут твердишь, будто жалеешь мои седые НЕЧЕСАНЫЕ КОСМЫ“… Сиракузянин, конечно же, вел свои речи СО ЗЛОДЕЙСКИМ УМЫСЛОМ…
Однако же ответы Аполлония совершенно сбили лазутчика с толку, а потому он объявил: „Государь злобится на тебя по многим причинам, но более всего за то, за что уже изгнаны преступные сообщники Нервы. До императора дошли кой-какие ябеды касательно речей твоих в Ионии — будто ты говорил о нем враждебно и дерзко“…
„Речь идет о ЕВФРАТЕ (восклицает Аполлоний — Авт.) — это понятно! Я-то знаю, КАК ОН ВО ВСЕМ СТАРАЕТСЯ МНЕ НАВРЕДИТЬ, однако же случалось мне терпеть от него и худшие обиды“…
Аполлоний, догадавшись, что СИРАКУЗЯНИН подстрекает его дать подходящие императору показания… повернулся к сиракузянину спиной, а тот, раздосадованный превосходством мудрости его, покинул темницу» [876:2a], с. 165.
Итак, здесь снова обсуждаются длинные волосы Христа-Аполлония, история Иуды Искариота = Евфрата и заточение Христа в темницу.
54. Аполлоний-Христос сознательно идет на страдания во имя людей и предсказывает свое воскресение после смерти
Как мы уже отмечали, согласно Евангелиям, Христос знает о своих будущих страданиях и абсолютно сознательно идет на них. Тот же самый мотив присутствует и в книге Филострата. Очень интересно, что при этом начинает все громче звучать тема скорого Воскресения Аполлония-Христа. Аполлоний демонстрирует Дамиду, что может в любой момент сбросить наложенные на него оковы и выйти на свободу, но, тем менее, предпочитает остаться в темнице. При этом сообщает, что ПОСЛЕ СВОЕЙ СМЕРТИ СКОРО ВОСКРЕСНЕТ.
Вот это яркое свидетельство Филострата.
