Константин Пархоменко - Сотворение мира и человека

Ознакомительная версия.

И соглашается она на уничтожение только после того, как ее другие дети укоряют ее в не любви к ним:

Какие черты создатели эпоса считают достойными уничтожения в Тиамат и оправдывающими ее уничтожение в Мардуке? Тиамат – воплощение инерции, бездействия, недвижности, Мардук и молодые боги – символизируют, наоборот, деятельность, движение. Тиамат воплощает принцип анархии, хаоса, Мардук выступает в роли упорядочивающего начала.

Власть Тиамат основана просто на том, что она изначально существующая, все породившая богиня. Мардук же законно избран на Совете богов как сильнейший. Таким образом, Мардук, в отличие от Тиамат, – воплощение не только силы, но и законности, и порядка. Эта разница между ними подчеркивается даже в выборе Мардуком оружия для борьбы с Тиамат. Мардук сражается на колеснице, которая во времена написания поэмы была атрибутом царской власти. В качестве оружия в тексте встречаются лук, булава и сеть. Известно, что лук и булава действительно могли использоваться в сражении, однако сети использовали только для охоты на диких зверей и никогда в бою. Это значит, что Тиамат сравнивается с обезумевшим от ярости животным, а сражение с ней больше похоже на охоту, на поимку дикого зверя.

После победы над Тиамат Мардук из ее тела создает уже нынешнюю Вселенную. И тут первобытные боги выступают как первоматерия для сотворения мира. В этом смысле, хотя три бога старшего поколения убиты, ничто в них не уничтожено до конца: Апсу становится местом пребывания Энки, из тела Тиамат образуется мир, из крови Кингу создается человечество.

Создавая современный мир, Мардук рассекает тело Тиамат. Одной половиной он «покрывает» небо, делает «запоры» и приставляет сюда стражей, которые должны следить, чтобы воды не просочились. Вторая (это не сказано, но подразумевается) становится землей.

Затем Мардук переходит к устроению мироздания и начинает с создания мест обитания главных богов.

Как уже упоминалось, представление о шумерской космогонии складывается у нас в результате сопоставления фрагментов самых различных мифов. Конечно, эти тексты не такие подробные и ясные, как нам бы хотелось, однако и в них вырисовывается вполне определенная картина устройства мироздания. Особенно важен для нас здесь текст «Гильгамеш, Энкиду и подземный мир», так как это единственный известный нам текст, касающийся устройства мира в целом, на всех уровнях бытия, а не только его отдельных проявлений.

Впервые ученые познакомились со сказанием о Гильгамеше, Энкиду и подземном мире, вернее, со второй половиной сказания в виде 12-й таблички эпоса о Гильгамеше. Сразу у исследователей возникло подозрение, что текст был просто механически добавлен к 11 табличкам эпоса, представляющим собой единое целое (не было даже никакой сюжетной связи: согласно 7-й таблице эпоса, Энкиду умирает, а в 12-й он вдруг снова оказывается живым и умирает другой смертью). Только когда сам текст сказания «Энкиду, Гильгамеш и подземный мир» был восстановлен и переведен, стало окончательно ясно, что 12-я таблица – часть шумерского сказания, присоединенного к аккадскому эпосу о Гильгамеше, скорее всего, в I тысячелетии до н. э.

А тот факт, что текст был присоединен к эпосу без всяких исправлений, несмотря на сюжетную неувязку, подчеркивает, насколько он виделся важным и даже священным людям того времени.

Как показала проф. В.К. Афанасьева в статье «Сказание о Гильгамеше, Энкиду и подземном царстве», текст делится на три части: первая посвящена делам небесным, вторая – земным, а третья – жизни подземного мира. Первая часть текста после рассказа о том, как возник мир, переходит к описанию следующих событий: на берегу Евфрата растет дерево хулуппу, тут Энки стремительно проплывает в свои владения – глубины Мирового океана – и дерево едва не погибает. Дерево спасает Инанна, она пересаживает его в свой сад и мечтает сделать из него священное ложе и священный трон. Дерево выросло, но в нем завелись «змея, не знающая заклятья», Лилит и Анзуд с птенцом. Инанна обращается за помощью к богу Уту, но тот не отвечает на ее просьбы.

Дела земные – история дерева хулуппу: Инанна обращается за помощью к Гильгамешу, тот убивает змею, а Лилит и Анзуд уходят сами. Гильгамеш срубает дерево, ствол отдает Инанне, а из корней делает пукку и микку – волшебный барабан и палочки, с которыми связаны таинственные события. Эти предметы причиняют неприятности жителям Урука и по проклятию женского населения проваливаются в подземный мир. Гильгамеш пытается их достать, но не может. Свою помощь ему предлагает его слуга Энкиду. Гильгамеш наставляет Энкиду в том, как себя вести, чтобы потом вернуться на землю: постараться остаться незамеченным и, главное, не уподобляться умершим.

И наконец, дела подземного мира – Энкиду нарушает все указания Гильгамеша и остается в подземном мире. Гильгамеш умоляет о встрече с другом. По приказанию Энки, Уту открывает дыру в подземном мире, и Гильгамеш задает духу Энкиду вопросы о порядках иного мира и участи умерших людей. К сожалению, эта часть текста сохранилась хуже всего.

Сейчас в сказании нас главным образом интересует устроение небесного и подземного миров.

Поскольку среди шумерских текстов нет такого полного, специально посвященного космогонии мифа, как «Энума элиш», мы не всегда можем говорить о последовательности создания тех или иных элементов мира, тем более что по большей части это мифы этиологические, задача которых – просто объяснить существование конкретного явления. Древние жители Двуречья представляли себе Вселенную как «космическое государство», и, соответственно, устройство мироздания казалось им подобным устройству государства. Рассмотрим наиболее важные для нас мифы.

Энки организует мировое хозяйство

Миф (текст его сильно поврежден) рассказывает об устроении природной экономики Месопотамии и описывает установление всех основных функций в экономической жизни Месопотамии.

Энки обходит свою территорию. Он заполняет чистой водой реки Тигр и Евфрат, наполняет их рыбой, наделяет зарослями тростника и назначает божественных надзирателей над всем этим. Затем Энки упорядочивает работу моря и опять назначает управляющего им, потом переходит к ветрам, приносящим дожди, и сельскому хозяйству. Энки прокладывает борозды, заставляет зерно расти, выстраивает для его хранения амбары. После этого переходит к устройству города: назначает бога, ответственного за изготовление кирпичей, закладывает фундаменты, строит стены и назначает бога, который будет следить за такого рода работами. Потом организует жизнь степи и определяет бога – надзирателя за ней, строит загоны для домашних животных и отдает попечение о них в руки бога Думузи.

Сказание об Энки и Нинхурсаг

Миф затрагивает несколько интересных для нашей работы моментов. Во-первых, в нем говорится об устроении на острове Дильмун центра торговли и культуры. Во-вторых, рассказывается о происхождении божеств – покровителей важных отраслей хозяйства и культуры (а значит, и о происхождении самих отраслей), как богини льноводчества и ткачества Утту, богини пива Нинкаси, «отца растений» Аба-У и других. И, в-третьих, самое главное, что, по мнению В.К. Афанасьевой, через все повествование проходит мотив упорядочивания процесса рождения: в начале сказания создается впечатление, что боги не имеют представления о парной половой жизни и рождение происходит безболезненно; заканчивается же миф тем, что Энки с помощью Нинхурсаг разрешается от бремени и на свет появляются парные существа, видимо, способные нормально вступать в брак. Вообще через все сказание проходит мотив, особенно отчетливо звучащий во введении, о неосознавании и, следовательно, очевидно, о несуществовании определенных явлений и затем об их возникновении или, скорее, оформлении.

Сказание о подвигах бога Нинурты

Очень сложный, имеющий несколько противоположных интерпретаций текст. Это этиологический миф о происхождении камней и определении их роли в мироздании. По мнению В.К. Афанасьевой, сказание соединяет в себе несколько тем – это идея борьбы стихий, оледенения, смещения мира и коррекции Нинуртой земной оси, роли каменной природы в мироздании.

Существует также целый ряд памятников, написанных в жанре диалога-спора: «Мотыга и Плуг», «Лето и Зима», «Серебро и Медь», «Дерево и Тростник», «Птица и Рыба» и др. Традиционно композиция этого жанра включает в себя космогоническое введение, сам диалог-спор и приговор-решение. Эта серия мифов непосредственно касается устроения важных аспектов мироздания, заканчивается каждый подобный миф определением места в мире участникам спора. Очень хорошо это видно на примере диалога-спора Ашнан-Зерна и Лахар-Овцы. Начинается миф описанием первозданного мира, еще не благоустроенного и не приспособленного для жизни:

Ознакомительная версия.