6–10 Расширение сферы влияния: царь и другие цари. Его благодетельное, мудрое правление, при котором праведники и справедливость процветают, когда повсюду царит мир и благоденствие (6—7), притягивает к нему народы всего мира (8—10; ср.: Ис. 2:2—4). 6 Дождь… скошенный луг — образ несравненного благоухания (2 Кор. 2:14—16). 7 Процветет праведник — состояние общества позволит праведности стать нормой жизни (обратная картина в Ам. 5:13), а соответствие между праведностью и вознаграждением станет очевидным (обратная картина в Пс. 72:12–13). 9, 10 В свою очередь, все восстающие против такого правления — жители пустынь, его противники (враги) и другие подобные им мятежники — будут покорены. Фарсиса и островов — указание на дальние расстояния, морской путь; Аравии и Савы — вероятно, труднодоступные районы на крайнем юге Аравийского полуострова. Упоминание моря и суши указывает на необъятные владения царя.
11–14 Притягательная сила правления этого царя. Правление царя снискало ему мировую славу (11, 12). С благотворным действием дождя (6) сравнивается его защита, забота о слабых, сочувствие к обездоленным, спасающая и избавляющая сила. 12 Нищего… угнетенного — см.: ст. 4 и 2. Вопиющего — ср.: Исх.2:24. 14 Избавит — искупит, заплатит выкуп, как близкий родственник, который рассматривает их нужды и заботы как свои собственные (см.: Пс. 68:19).
15—17 Молитва за царя. После описанного выше правления царя и его достижений молитва о благоденствии царя возникает вполне естественно. Молитва набирает силу, переходя от царя к его народу, к процветающему царству и распространяясь далее на весь мир. Явно ощущается переход от реального царя к Царю грядущих времен. Молитва подданных за своего царя — естественное следствие того, что он воцарился в их сердцах (15), в сердцах тех, кто с надеждой уповает на него в молитве: «Ей, гряди, Господи Иисусе!» (Отк. 22:20).
18–20 Эти завершающие строки — редакторское заключение ко второй книге псалмов (ср.: Пс. 40:14).
Псалом 72. Нет, «не тщетен пред Господом»
Мы верим «во единого Бога Отца, Вседержителя», но часто наш личный опыт и опыт других людей заставляют нас сомневаться в Его всемогуществе (поскольку кажется, будто действуют и другие силы), в Его отцовской любви (поскольку жизнь в этом мире противоречит представлению о любящем Боге), а многие и вообще сомневаются в существовании Бога: «Если Бог есть, то почему… и т. д.?» Книга псалмов замечательна тем, что она без обиняков, прямо и безбоязненно ставит жизненно важные вопросы. Книга 1 открывается кардинальным утверждением (Пс. 1:3) о процветании праведного; Книга 2 открывает (Пс. 41:4,6,10—11) нам, что в жизни нет прямой зависимости между добродетелью и наградой, что жизнь благочестивого человека не всегда безмятежна и легка. Книга 3 ставит вопрос ребром: есть ли смысл в благочестии или это напрасная трата времени (13)? Поскольку жизнь других полна удовольствий (4, 5), а на нашу голову сыплются одни несчастья и страдания (14), то почему бы не бросить все и не присоединиться к счастливому большинству (10)? Псалом Асафа ставит нас перед лицом реальной жизни, дает практические рекомендации для решения суровых жизненных проблем и способствует нашему духовному возрастанию, открывая новые горизонты. Асаф на свой столь пессимистический вопрос: «Так не напрасно ли?» (13) — отвечает оптимистически — примешь меня в славу (24). Подобное утверждение находим у апостола Павла: «…труд ваш не тщетен пред Господом» (1 Кор. 15:58). В псалме эта тема рассматривается всесторонне.
А1 (1) Декларация истины: Бог благ
Б1 (2–14) Бедный я!
В (15—20) Новые перспективы
Б2 (21–26) Я богатый!
А2 (27–28) Подтверждение истины: да, Он благ!
1–14 Истина под сомнением. Стихи, начинающиеся со слов как благ (1) и так не напрасно ли (13), обрамляют первую часть псалма и сводят воедино обе его части. Истина (1) вступает в противоречие с опытом (2—14). Истина в том, что Бог благ по отношению к Своему народу; несоответствие возникает из очевидности незавидной судьбы праведников (14) и процветания нечестивых (3—5). Благость Бога, о которой идет речь, выражается не во всеобщем благоденствии (Пс. 144:9), но в благословениях, которые Он гарантирует Своему народу при условии его доверия и благоговения перед Ним (Пс. 33:9,10), постоянной молитвы (85:5,6; 106:6—9) и чистоты сердца (1). Вместе с тем нравственная высота, стремление хранить в чистоте свой внутренний мир (13а) и внешнее его проявление — поведение (13б) — приносили только страдания и горе (14). И это спровоцировало зависть к процветанию и благоденствию безумных (3, т. е. легкомысленных и беззаботных) и нечестивых. Псалмопевец видит, что они даже умирают без страданий (4). Они наслаждаются безмятежной жизнью (5). Гордыня и агрессивность характерны для них (6). Они эгоистичны и самоуверенны, не знают недостатка ни в чем (7). Речи их (язык в Библии всегда — мерило характера человека) злы и надменны; они не сомневаются в своем праве пренебрегать моральными ценностями (8а, злобно), проявлять высокомерие (86), устанавливать свой порядок на небе и на земле (9). Они привлекают тех, кто рассчитывает поживиться за счет их благосостояния (10), даже если цена — принятие их убеждений, бесчестящих Бога (11). Как ни убедительна критика позиции нечестивых, опыт показывает, что они продолжают благоденствовать и умножать свое богатство (12).
15—20 Новые перспективы. В этих мучительных раздумьях о несправедливости жизни выкристаллизовались три чрезвычайно важных принципа. 1) В каждой ситуации сохранять верность Богу и охранять от соблазна веру народа Божьего (15). 2) Посещать место служения Богу. Поскольку Асаф не мог разделить тяжесть этой проблемы со своими соплеменниками, он, не желая смущать детей Божьих (пред родом сынов Твоих, 15), вынужден был решать ее один, но обнаружил, что это слишком тяжело (16). Затем он уразумел, что нет необходимости делать это в одиночку, и пришел поклониться Господу во святилище (17а), то есть туда, где Господь обещал пребывать постоянно и где Его можно найти всегда. 3) Размышлять о вечности. Жизненный путь нечестивых небезопасен (17–18); они однажды обнаружат, что стали жертвой тотального заблуждения, которое привело их к погибели (к пропасти), при этом гибель их будет ужасна (19), как стихийное бедствие, уничтожающее всякую надежду на снисхождение Бога (20).
21—28 Торжество истины. Эти стихи подразделяются на две неравные части и как бы заключены в рамку между ст. 21, 22 (где речь ведется от лица того, кто сознает себя невеждой и скотом пред Богом) и 27, 28 (где он сознает благо приближения к Богу и предстает уповающим на Господа). При всей бедственности своей ситуации псалмопевец оставался богатым, потому что имел Бога: Его защиту и руководство в настоящем (23), в будущем (24а) и в вечности (24б), благоденствие на небе и на земле (25), силу и наследие за пределами земной жизни (26), благость и заступничество Божье, которых лишены погибающие от Его гнева (27—28), а вместо молчания (15) — возможность возвещать о делах Божьих (28). 21, 22. Можно перефразировать так: «Когда горькие мысли не покидали меня и я переживал духовный упадок, почему я вел себя как человек, который не усвоил уроков духовного воспитания и пребывал во тьме, как бессловесная скотина пред Тобою?» (ср.: Пс. 48:13,21). 23, 24 Четырехчастное богатство: мир с Богом (я… с Тобою); твердая рука Божья («Ты держишь меня за правую руку»); Божий план о моем будущем («Ты руководишь»); грядущая жизнь с Богом (потом примешь меня в славу). Развитие мысли в ст. 23, 24а логично завершается в ст. 24б представлением о будущей жизни потом. Это слово потом напоминает и о конечной судьбе нечестивых (17, «не уразумел их конца»). Далее в ст. 25 и 26 внимание сосредоточено на небе и сопричастности Богу (часть моя), когда физическая жизнь (плоть) и помышления сердца приходят к концу. 26 Часть — исполнение обетования для Асафа, который был из колена Левия (1 Пар. 24:30 — 25:1), обетования, записанного в Нав.13:14,33; 18:7.
Псалом 73. Голос во мраке
Этот псалом воскрешает в памяти страшный 587 год до н. э. и события, описанные в 4 Цар. 24 — 25. Псалмопевец снова видит картину разрушения Иерусалимского храма (3), снова слышит страшный гул голосов врагов, посягнувших на святое место, где некогда слышал он слово Божье (4), и видит варварское уничтожение святынь (5, 6). Описание настолько эмоционально и детально (топорами и секирами рушились предметы внутреннего убранства Храма, 6), что создается впечатление реального присутствия псалмопевца при этом, когда он мысленно молил: «Только не трогайте резьбу, оставьте резьбу!» Кажется, что это «навсегда», навечно (1, 10), потому что нет никаких признаков Божественного гнева (1), не слышно слова от Бога (9), нет никаких свидетельств того, что Бог собирается предпринять какие–то действия в защиту Своего народа, вспомнить о Своих обетованиях или восславить имя Свое (19–21).
