III, 14. Поэтому не думай, что тебе, вследствие богатства и независтливой благодати Духа, уже нечего бояться, поскольку [как тебе это представляется] ты пребываешь в совершенном обладании дарами Его. Наоборот, когда обогатишься даром Духа, тогда будь беден мыслью[650], всегда смиряйся, ожидая для души любви, словно некую защиту[651]сокровища благодати, и подвизаясь против всякой страсти.
IV, 1. Следовало бы тебе достичь высшей цели благочестия, к которой поспешал сам апостол и к которой он возводил, посредством молитвы и научения, [Своих учеников,] показывая любящим Господа происшедшее благодаря любви изменение к лучшему и являя им благодать [Божию]: Ибо во Христе Иисусе ничего не значит ни обрезание, ни необрезание, а новая тварь. Тем, которые поступают по сему правилу, мир им и милость, и Израилю Божию (Гал. 6, 15–16)[652]. И еще [апостол говорит]: Итак, кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло (2 Кор. 5, 17)[653]. А новая тварь есть апостольское правило. В чем же заключается оно, ясно объясняет сам апостол в другом месте: чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего‑либо подобного, но дабы она была свята и непорочна (Еф. 5, 27)[654]. Он называет новой тварью вселение Святого Духа в чистую и непорочную душу, избавившуюся от всякого порока, лукавства и позора. Ибо когда душа возненавидит грех, усвоит себя, по возможности, Богу с помощью добродетельного жития и, преобразив жизнь свою, воспримет в себя благодать, тогда станет она новой и воссозданной[655]. Это и означают слова: очистите старую закваску, чтобы быть вам новым тестом, и станем праздновать не со старою закваскою… но с опресноками чистоты и истины (1 Кор. 5, 7–8).
IV, 2. Поскольку много сетей ставит душе искуситель, со всех сторон подбрасывая ей свои [приманки] порока, а человеческая природа сама по себе слаба для победы над ним, то апостол призывает нас вооружить члены [свои] небесным оружием: облечься в броню праведности, обуть ноги в готовность благовествовать мир, препоясать чресла истиною, взять щит веры, благодаря чему и возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого (то есть необузданные страсти). Апостол еще увещевает взять шлем спасения и меч духовный (Еф. 6, 14–17), называя мечом святое и мощное слово Божие, который следует вложить в десницу души, чтобы сокрушить козни врага[656].
IV, 3. А каким образом следует взять это оружие, узнай от самого апостола, глаголющего: Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом, и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением (Еф. 6, 18)[657]. Поэтому он и молится о всех так: Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога Отца, и общение Святаго Духа со всеми вами (2 Кор. 13, 13); и еще: и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа (1 Фес. 5, 23). Видишь, сколь много способов спасения, направляющих на один путь и устремленных к одной цели, показал тебе [апостол], чтобы быть [тебе] совершенным христианином[658]. Ибо это и есть тот предел, к которому должны поспешать, с помощью сильной веры и неизменной надежды, ревнители истины, шествующие путем подвижничества с готовностью и удовольствием[659]. Благодаря таким способам легко осуществляется [движение] по ристалищу жизни к вершине заповедей, на которых утверждается всякий пророк вместе с Законом. О каких заповедях я говорю? возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею и [возлюби] ближнего твоего, как самого себя (Мк. 12, 28–34; Лк. 10, 25–37; Мф. 22, 37–40).
V, 1. Такова цель благочестия, о которой [глаголал] Сам Господь и знание которой апостолы, восприняв от Него, передали нам. И если мы, заботясь скорее о том, чтобы [точно] изложить истину, чем о [предельной] краткости такого изложения, продолжим наше рассуждение, то пусть это не вызовет нареканий. Ибо стяжавшим ведение относительно того, как должно любомудрствовать, и избавившим [свои] души от скверны порока следует еще и точно знать [конечную] цель любомудрия, дабы ведать как об этом конечном пределе его, так и о трудностях пути [к цели][660].
V, 2. Всем им следует отвергнуть самодовольство и не думать много о своих успехах, но, по заповеди Писания, отрекшись от души и от самой жизни своей[661], взирать на единое богатство, которое, как награду за любовь ко Христу, Бог назначил любящим Его, приглашая [к этому] всех, готовых принять подвиг борения за Него. И Крест Христов помогает им на их жизненном пути, доставляя всё необходимое[662]. Шествующие этим путем с радостью и благой надеждой должны следовать за Богом Спасителем, принимая Домостроительство Его как закон и [единственный] путь жизни, о чем и сказал апостол: Будьте подражателями мне, как я Христу (1 Кор. 11, 1); и еще: с терпением будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на начальника и совершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление, и воссел одесную престола Божия (Евр. 12, 1–2)[663].
V, 3. Ведь следует [весьма] опасаться того, чтобы мы, впав в гордыню, превозношение и самодовольство от [обилия] даров Духа и [собственных] преуспеяний в добродетели, не отказались бы, еще не достигнув цели, от ревностного стремления [к Богу, собственной] самоуверенностью[664] соделав бесполезным предшествующий труд и оказавшись недостойными того совершенства, к которому влечет нас благодать Духа. Нельзя ослаблять напряжение [духовного] труда, уклоняться от предлежащих борений и обращать [все] свое внимание на то, что с [великой] ревностью мы совершили прежде; наоборот, следует, забыв об этом, простираться, согласно апостолу, вперед (Флп. 3, 13) и сокрушать сердце заботами о трудах, имея ненасытное желание правды, которую одну только следует алкать и жаждать (Мф. 5, 6) тем, которые взыскуют совершенство и стремятся к достижению его[665]. Будучи смиренными и пребывая в страхе [Божием], они [всегда чувствуют себя] далеко отстоящими от обетованных [благ] и удаленными от совершенной любви Христовой[666].
V, 4. Ибо кто любит эту любовь и устремляет взор свой к горнему обетованию, тот, постясь, бодрствуя и усердствуя в [прочих трудах] добродетели, не превозносится прежними своими успехами, но, преисполненный томления по Богу и пристально взирая на Призывающего его, считает малым и недостойным награды все то, что приходится ему преодолевать для того, чтобы встретиться с Призывающим. Он упорно подвизается до конца жизни сей, присоединяя труды к трудам и добродетели к добродетелям до тех пор, пока через дела не представит себя Богу достойным уважения. При этом в совести его отсутствует мысль о том, что он сделал себя достойным Бога.
V, 5. В том и состоит величайшее достижение любомудрия, чтобы, будучи великим в делах, смиряться сердцем и осуждать жизнь [свою], страхом Божиим извергая гордыню, дабы вкусить обетование, возлюбив его по мере веры [своей], а не соделав его по мере труда [своего][667]. Ведь когда имеются столь великие дары, то невозможно обрести достойные [их] труды. Соизмеримо с ними должно быть [лишь] воздаяние великой веры и надежды, а не вознаграждение, [заработанное] трудами. Осуществлением же веры[668] являются нищета духовная и неизмеримая любовь к Богу.
VI, 1. Думаю, что для избравших любомудренную жизнь в надежде [достижения блаженной] цели сказано достаточно. К сказанному следует только добавить еще [наставление] о том, как должно им жить друг вместе с другом и какие труды возлюбить, чтобы совместно шествовать по [избранному пути] до тех пор, пока они достигнут горнего града.
VI, 2. Итак, искренне пренебрегший почестями жизни сей, отрекшийся от сродников, отказавшийся от всякой дольней славы, возлюбивший небесную почесть и вступивший в духовный союз с братьями по Богу должен вместе с жизнью отречься и от собственной души.
VI, 3. А отречение от души [своей] состоит в том, чтобы никоим образом [и никогда] не искать воли своей, но, наоборот, иметь [постоянное] попечение о слове настоятеля[669] и исполнять его словно слово Божие; [поэтому все братия] нуждаются в настоятеле, как в добром кормчем, который общую полноту братства в единомыслии направляет к гавани Божией воли. Не следует ничего приобретать или что‑либо считать своей собственностью наряду с собственностью общей за исключением разве плаща, прикрывающего тело. Ведь если [инок] не имеет ничего из этих [мирских вещей] и в нем отсутствует [всякое] житейское попечение, то он будет служителем общей пользы[670], с усердием, удовольствием и упованием исполняя повеления предстоятелей, как преданный раб Христов, купленный для общей нужды братий.
