Почему вы в такой степени против ритуалов и правил?
Потому что это не религия и не может ею быть. Я против ритуалов, но это не значит, что религиозный человек не может входить в ритуал. Однако когда религиозный человек входит в ритуал, то это вообще не ритуал. Ведь в нем его сердце, и слова его тогда имеют крылья.
Поэтому помните: я против ритуала, когда в нем нет сердца. Тогда это ритуал! А вот когда есть сердце... вы только вспомните тех трех мистиков, тех трех русских мистиков, молящихся Богу: «Трое нас, трое вас — помилуй нас!» Ведь это тоже ритуал, простой ритуал, который они сами придумали; ведь это тоже молитва — но в ней было их сердце.
А вот знаменитая история о Моисее.
Он шел через лес. И увидел молящегося человека. Но тот молящийся человек говорил такую несуразицу, что он не мог дальше идти. Он должен был остановить того человека, объяснить ему что тот говорит что-то нечестивое, святотатственное. Он говорил Богу «Бог, ты должен иногда чувствовать себя очень одиноким — а я могу прийти и быть всегда с тобой, как тень. Ты можешь на меня положиться! Тебе не надо быть одному. Зачем же страдать от одиночества, когда я здесь? От меня ведь тоже есть какой-то толк — я могу принести большую пользу я могу быть в своем распоряжении. Я могу тебя искупать. Могу и массаж сделать. Я ведь пастух! И я вытащу всех вшей из твоих волос и твоего тела...»
Вшей? Моисей не может поверить своим ушам: «О чем это он говорит?»
«И я приготовлю для тебя еду. И знаешь, что это будет? — все любят, что я готовлю. Это очень вкусно. И я приготовлю тебе постель и выстираю твою одежду. Я ведь могу делать тысячу и одну вещь. А когда ты заболеешь, я буду о тебе заботиться. Буду тебе матерью, женой, слугой, рабом — я могу быть кем угодно. Ты только дай мне намек — и я приду».
Моисей остановил его и сказал: «Слушай! Что это за молитва? Чем ты занимаешься? С кем ты разговариваешь? Вши в волосах Бога? Ему нужно искупаться? И ты говоришь: «Я потру мочалкой твое тело и сделаю его абсолютно чистым»? Прекрати нести эту чушь. Это не молитва: ты же оскорбишь Бога!»
Взглянув на Моисея, человек тот упал к его ногам. «Прости, — сказал он. — Я неуч, невежа. Я не знаю, как молиться. Пожалуйста, научи меня ты!»
И Моисей научил его, как правильно молиться, и был вполне счастлив, ибо наставил человека на путь истинный. И счастливый, удовлетворенный в своем эго, Моисей ушел.
Но когда он остался в лесу один, с небес раздался громоподобный глас: «Моисей, я послал тебя в мир затем, чтобы ты привел ко мне людей, чтобы люди были со мной, а не затем, чтобы ты отбирал от меня любящих меня. Но ты делал именно это. Тот человек — один из самых близких мне. Вернись! Попроси прощения. Возьми обратно свою молитву. Ты уничтожил всю красоту его диалога, а он искренний. Он любящий. Его любовь истинна. Что бы он ни говорил, он говорил из своего сердца. Это был не ритуал. То же, что ты ему сейчас дал — это лишь ритуал. Он станет это повторять, но это будет только на губах; это не будет исходить из его существа».
Я не против молитвы, я против ритуальной молитвы — потому что это не молитва — вот почему я против нее. Не заучивайте пустых жестов. Пусть ваши жесты будут живыми, спонтанными. Иначе в глубине души вы будете знать, что это ритуал, в глубине души вы будете знать, что это всего-навсего исполняемая вами формальность. И если у вас такое внутреннее чувство, то как сможете вы во все это входить?
Во время расового мятежа в Детройте полиция остановила черного человека, ведущего автомобиль, с радиоантенны которого свисала белая наволочка.
«Это еще для чего?» — спросил полицейский.
«Это белая наволочка, показывающая, что я нейтральный!» — объяснил водитель
Полицейский быстро его обыскал и обнаружил в его кармане пистолет.
«Нейтральный, говоришь? — сказал фараон. — А зачем тогда это оружие?»
«На тот случай, если кто-то этому не поверит», — ответил водитель.
Но ваши ритуалы таковы. В глубине души вы знаете, что это ритуалы. Вы же сами в них не верите. Им вас обучили. Вы подогнаны под них. И вы продолжаете механически их повторять, как роботы. Если же вы их не повторяете, то у вас возникает такое чувство, что чего-то не хватает, но если вы их повторяете, то ничего не приобретаете. За ними не стоит никакого понимания.
«Нет, — заявила Клара Белл. — Я не отношусь к девицам такого пошиба. К тому же трава мокрая, мама сказала, что мне не следует этого делать, и двадцати пяти центов недостаточно».
То, что вам сказано другими, никогда не станет вашей истинной жизнью. Оно так и останется наносным. Но это еще не все: для вашей истинной жизни оно останется абсолютно неприемлемым. И все заученные вами ритуалы заучены вами с подачи других, которые сами заучили их с подачи кого-то еще. Они сами не знают, что делают. Они сами не знают, чему вас учат.
Поэтому на поверхности вы учитесь одному, а глубоко внутри вы учитесь другому. Глубоко внутри вы учитесь ложному. Глубоко внутри вы учитесь лицемерию.
Бабушка наблюдала, как ее внук ест суп не той ложкой, берет столовые приборы не так, как надо, ест в основном руками, наливает чай в блюдце и дует на него.
«Тебя твои мама и папа хоть чему-нибудь научили за обеденным столом?»
«Да, — ответил мальчик — Никогда не женись».
Люди учатся на двух уровнях: один уровень — то, чему они учатся, другой уровень — то, что они есть. Маленькие дети очень чувствительны; они всегда замечают любую ложь. Вам не удастся обмануть маленького ребенка; он очень интуитивен. Он знает. И даже если он позволяет вам себя обманывать, он знает, что вы обманываете и знает, что обманывается сам и что он позволяет это, но он лишь играет в игру. Он ею наслаждается! Вы думаете, что это вы его обманываете, а он думает, что он сам обманывает вас.
Я против ритуалов, потому что они убили в этом мире дух религии. Но я не говорю «не молитесь» — просто позвольте молитве возникнуть. Пусть она будет вашей собственной. Пусть она будет проистекать из вашего чувства. Не повторяйте ее, как попугаи.
Я не против правил, но правила должны возникать из вашего понимания. Они не должны навязываться вам извне. Я не против дисциплины! Но дисциплина не должна быть рабской. Любая истинная дисциплина — это самодисциплина. А самодисциплина никогда не идет вразрез со свободой — это на самом деле лестница к свободе. Только дисциплинированные люди становятся свободными, но их дисциплина — это не обязанность по отношению к другим: их дисциплина — это обязанность по отношению к своему собственному внутреннему голосу. И они готовы ради него все поставить на карту.
Пусть ваше собственное осознание определяет ваш стиль жизни, вашу структуру жизни. Не позволяйте определять ее никому другому Это грех — позволять кому-то другому ее определять Почему это грех? — потому что вас никогда в ней не будет. Вы так и останетесь поверхностными, это будет лицемерием.
Четвертый вопрос:
Любимый Ошо, в отличие от Яшодхары, Шила сообщила мне, что она не сойдет сума, если я ее покину и не скажу ей — когда бы я ее ни покинул.
Чинмайя, Яшодхара не была моей саньясинкой. А Шила саньясинка. Так что учти: не покидай ее, надеясь, что она станет скорбеть или сойдет с ума. Если ты ее покинешь, то это будет праздником. Светлым праздником! Великим праздником! Так что нет смысла ее покидать.
Пятый вопрос:
Существует ли какая-то связь между пониманием и энергией?
Сантош, да, существует большая связь. На самом деле, и связью-то назвать ее будет неверно — потому что энергия — это и есть понимание. Это не две сущности.
Какой энергией является понимание? Энергия становится пониманием, когда она не занята. Когда энергия занята, она остается невежеством, она остается бессознательностью.
Например, ваша сексуальная энергия занята женщиной или мужчиной. И она останется невежеством — потому что энергия сосредоточена на объекте, она устремляется вовне, она экстравертна. Если энергия свободна от объекта, куда ей устремляться? Она начнет впадать в субъект, в ваш внутренний источник. А энергия, впадающая обратно в источник, становится пониманием, становится осознанием.
Я не отговариваю от секса. Нет. Но пусть секс будет больше субъективным, чем объективным явлением. Таково различие между сексом и любовью. Любовь субъективна, а секс объективен.
Вы начинаете интересоваться женщиной или мужчиной как объектом. И рано или поздно этому интересу придет конец, ведь стоит только вам поэксплуатировать объект, как ничего больше не останется. И вы уже готовы перейти к кому-то еще. Да, женщина кажется красивой, но как долго может она казаться красивой?
Объект есть объект. Она для вас еще не личность Она лишь красивый объект. А это унизительно. Вы низводите душу до объекта, субъект до объекта. Вы пытаетесь эксплуатировать, вы превращаете ее в средство. Ваша энергия останется невежественной. И вы будете переходить от одной женщины к другой, а ваша энергия так и останется в круге. Она никогда не вернется домой.
