— Спасибо, — сказала Лотти, принимая приглашение и отвечая на любезность мистера Травиллы, который подвинул ей стул. — Не могу найти в себе сил воспротивиться подобным искушениям.
— Мне принести блюдо для персиков, мисс? — спросила Хлоя, которая прислуживала за столом.
— Да, пожалуйста, Хлоя.
— А давайте выложим их в ту старомодную китайскую корзину для фруктов, тетя Уэлти! Я всегда ею так восхищаюсь! — воскликнула Лотти. — По-моему, Элси ее еще ни разу не видела.
— Да, не видела, но теперь увидит, — сказала пожилая леди, быстро подходя к буфету. — Тетушка Хлоя, поставь, пожалуйста, блюдо и достань корзину с верхней полки. Или, может быть, Хорас, ты ее достанешь, поскольку ты повыше ростом. Я всегда напоминаю смоковницу, которая была невысокого роста и не могла увидеть Закхея, пока он не взобрался на нее.
— Это, наверное, переработанная версия библейского рассказа, тетя? — удивленно спросил мистер Динсмор, подходя к ней. — Пожалуй, я воспользуюсь стулом, чтобы достать корзину.
— Ах! Я, как обычно, ставлю лошадь позади телеги, — сказала тетушка, присоединяясь к всеобщему смеху. — Это все мой возраст. И чем дальше уходит молодость, тем чаще я путаю слова. Иногда мне кажется, что еще чуть-чуть и меня перестанут понимать. Но если вы еще способны меня понять, то остальное не имеет значения.
— Тетя Уэлти - она восхитительна, — сказал мистер Динсмор, спускаясь со стула с корзинкой в руке.
— Эта корзинка принадлежала твоей прабабушке, Хорас, и потому я ею очень дорожу. Нет, тетушка Хлоя, я сама вытру ее и положу в нее персики. Это займет всего минуту. Корзинка - слишком драгоценная реликвия, чтобы доверить ее чужим рукам.
Лотти явно была в веселом расположении духа, оживляла беседу шуточками и радостным смехом, наслаждалась лакомствами и на все лады расхваливала хозяйку. Однако при этом она украдкой наблюдала за своей подругой. Лотти с печалью отметила, что лицо Элси необычно бледно, под глазами — следы слез, да и радость Элси была притворной, а ела она только из желания угодить отцу, который ни на миг не спускал с нее глаз и был очень обеспокоен отсутствием у нее аппетита. Эти признаки рассказали Лотти о крушении надежд Эджертона и Элси. «Полагаю, отец приказал ей отказать Эджертону, — подумала Лотти. — Бедняжка! Неужели можно быть настолько покорной?»
Девушки ускользнули в сад, оставив джентльменов беседовать в гостиной. Мисс Стэнхоп занялась какими-то домашними делами.
— Ах, бедняжка, мне так жаль тебя, дорогая! — шепнула Лотти, обнимая подругу. — Ты действительно должна дать ему безоговорочный отказ?
— Так сказала папа, — прошептала Элси, тщетно пытаясь сдержать слезы.
— Значит он думает, что мистер Травилла не ошибся?
— Да, и он... он узнал и другие сведения о мистере Эджертоне. Отец считает объяснения Эджертона совершенно нелепыми. Ах, Лотти! Он даже не позволил нам встретиться перед разлукой. Он говорит, что я больше не должна видеться с мистером Эджертоном или иметь с ним хоть какие-то контакты. Если я встречу его на улице, то должна сделать вид, что не знаю его, и пройти мимо, будто мы незнакомы. Я не имею права смотреть на него и не должна показывать ему свое лицо.
— И ты подчинишься этим требованиям? Не думаю, что я смогла бы быть такой же послушной.
— Я должна. Папу всегда нужно слушаться.
— Тебе не кажется, что это очень трудно? Разве ты не сердишься на своего отца, не любишь его хоть чуточку меньше?
— Я ненадолго рассердилась на него после обеда, — призналась Элси и покраснела, — но я уверена, что не имею на это права. Я знаю, что папа все делает ради моего блага. Он поступает так, чтобы защитить мое счастье. Он говорит, что это необходимо, чтобы спасти меня от страданий. Он уверен, что меня ожидает лишь горе, если я свяжу свою судьбу с таким человеком, каким, по его мнению, является мистер Эджертон.
— Но ты же не веришь этому, Элси?
— Нет, конечно, нет! Я не разуверилась в Эджертоне, и надеюсь, однажды он сможет доказать папе, что он добрый, благородный и достойный человек.
— Правильно. Надейся. Не теряй надежды.
— Ах, я не знаю, как можно было бы жить без надежды, — сказала Элси, слабо улыбаясь сквозь слезы. — Но я не должна быть такой плохой. Как я могу жаловаться на жизнь, когда у меня столько благословений. Столько людей любят меня! Одна лишь отцовская любовь дает мне радость в жизни. И кроме того, — добавила она тихим голосом, — у меня есть «Друг, более привязанный, нежели брат», Который пообещал: «Не оставлю тебя и не покину тебя».
— И Он исполнит Свое обещание, дитя мое, — подхватила тетя Уэлти, подходя к беседке, в которой они сидели. — Я много раз убеждалась в Его верности. Он никогда не подводит. Элси, дорогая, твоя старенькая тетя хранила бы тебя от всех неприятностей, если бы могла, но Он — более мудрый и преданный Друг. Он сделает так, что все обратится тебе во благо. Он не допустит ненужных страданий и ненужной боли. — Она нежно погладила племянницу по блестящим волосам, лицо ее выражало нежность и сострадание. — А теперь идем в дом, — добавила она. — Думаю, уже выпала роса, мой племянник спрашивал, где его дочь.
— Как долго ты еще пробудешь с нами, Элси? — спросила Лотти по дороге к дому.
— Папа назначил отъезд на вечер понедельника.
— Сегодня пятница, значит мы сможем еще два раза прокатиться вместе. Дорогая! Как я буду скучать по тебе, когда ты уедешь!
— А я по тебе. Я никогда не забуду, как приятно мы проводили вместе время: тетя Уэлти, ты и я. Не позволяй ей скучать обо мне слишком сильно, Лотти, — и Элси бросила на старенькую родственницу полный любви взгляд.
— Как будто это от меня зависит! Но я сделаю все, что в моих силах. Можешь быть уверена.
— Вы обе такие милые девочки, — сказала мисс Стэнхоп с дрожью в голосе, — вы оживили мой дом. Ах, если бы я могла задержать тебя!
— Но, тетя, у вас еще есть я, — весело ответила Лотти, хотя в ее глазах тоже блестели слезы.
После разговора с мистером Динсмором Бромли Эджертон пребывал в крайней ярости. Его только что угостили несколькими неаппетитными истинами. Кроме того, было ясно, что он упустил свой заветный трофей, завоевать который ему стоило таких огромных усилий. От мистера Динсмора он не узнал о себе ничего нового, хотя он еще никогда в жизни не выглядел хуже чем сейчас, после того, как на него взглянули глаза честного, искреннего, ненавидящего порок джентльмена-христианина. Эджертона трясло, когда он воспоминал об отвращении и презрении, которые отразились в голосе и выражении лица мистера Динсмора.
Но он не допускал и мысли отказаться от Элси. Он не испытывал к ней чувства, достойного называться любовью. Но его низменная, эгоистичная натура была вряд ли способна на подобную сентиментальность, особенно по отношению к столь утонченной, бесхитростной, по-детски невинной и чистой девушке, как Элси. Даже находясь рядом с ней, он испытывал очень неприятное чувство, ощущая, что недостоин ее.
Эджертону была нанесена рана, причинявшая ему боль. Ранены были его себялюбие и алчность: он узнал, как неприглядно выглядит в глазах честного человека, и ему не удалось наложить руку на огромное состояние. А он так надеялся заполучить это огромное богатство, чтобы тратить его по своему усмотрению.
Эджертон выскочил на улицу, кипя от гнева. Он быстро зашагал, едва ли сам зная, куда идет. Он шел без остановки через леса и холмы, пока не зашло солнце. Лишь когда начала сгущаться тьма, он решил вернуться домой.
Проходя мимо дома мисс Стэнхоп, он увидел свет в гостиной. До его слуха долетела красивая мелодия. Он отвернулся, выругался, пересек улицу и вошел в ворота миссис Шиллинг. Она сидела на крыльце, отдыхая после трудового дня и наслаждаясь прохладным вечерним воздухом.
— Мистер Эджертон! Это вы? — воскликнула она, вскакивая и отступая в сторону, чтобы дать ему дорогу. — Я уж начала думать, что вы не вернетесь. Вот уже два часа, как я погасила свет и убрала со стола. Вас, кстати, ожидало изысканное угощение. Но потом я пришла к выводу, что вы остались на чай у мисс Стэнхоп или у кого-нибудь еще.
— Нет, я еще не ужинал, — ответил он угрюмо.
— Не ужинали? Тогда, полагаю, вы голодны. Присаживайтесь. Я что-нибудь состряпаю для вас. Но, боюсь, у вас будет несварение, если есть так поздно. Сейчас уже девять или десять часов. Я собиралась запереть двери и идти спать.
— Что ж, я еще недолго буду причинять вам беспокойство. Через несколько дней я покидаю этот город.
— Уезжаете из Лэндсдэйла?
- Да.
— Почему?
— Время, которое я отвел для отдыха и восстановления сил, истекло. Бизнесмен не может развлекаться вечно.
— Я понимаю. Мистер Динсмор тоже приехал за своей дочкой.
— Что мне за дело до того? — пробормотал Эджертон. Однако хозяйка его не услышала, поскольку уже вышла из комнаты.
