То, что Эджертон так стремился склонить ее и Лотти к непослушанию и обману, не улучшило мнения Элси о нем. Скорее, произвело противоположный эффект.
— Думаю, сегодня он не помешает мне увидеть ее, — прошептал Эджертон, стоя на следующее утро перед окном. Близился час богослужения.
Вскоре он увидел мисс Стэнхоп и мистера Травиллу. Они вышли из дома напротив и пересекли лужайку. Вслед за ними — мистер Динсмор и Элси. Он поспешно вышел и открыл ворота миссис Шиллинг как раз в тот момент, когда Элси с отцом выходили в ворота на противоположной стороне улицы.
— Опусти вуаль, Элси, возьми меня под руку и не смотри в сторону этого человека, — приказал ей отец. Она послушно выполнила его приказ.
Эджертон шел всю дорогу по противоположной стороне улицы, но не выражал при этом никакого протеста. Он зашел за ними в церковь и расположился на дальнем конце скамьи чуть впереди того ряда, в котором сидела мисс Стэнхоп. Таким образом, слегка повернув голову, он мог видеть лица всех, кто сидит сзади него. Однако лицо Элси было частично скрыто вуалью, и она ни разу не посмотрела в его сторону.
Она сидела рядом с отцом, который, казалось, не сводил с нее глаз. Но он не был похож на тюремного надзирателя. Скорее, на нежного заботливого стража, охраняющего самое ценное для себя. Каждый раз, когда ее нежные глаза встречались с взглядом отца, в глазах девушки отражались любовь и почтение.
— Бедная Элси сегодня находилась под пристальным наблюдением, — сказала Нетти Кинг своей сестре, когда они вместе шли домой. — Отец поглядывал на нее каждые пять минут, а мистер Эджертон вообще не сводил с нее глаз.
— На мой взгляд, он вел себя крайне неприлично.
— Но разве мистер Динсмор не слишком уж строг с Элси?
— Думаю, да, хотя он очень сильно любит ее, а она — его. Никогда еще не видела отца и дочь, которые были бы так привязаны друг к другу.
Они уже приближались к своему дому и к усадьбе мисс Стэнхоп.
— Смотри, смотри! — воскликнула Нетти. — По-моему, Эджертон собирается привлечь к себе их внимание, он хочет заговорить с Элси.
Эджертон пересек улицу и прямо у ворот настиг Элси. Встречи избежать было невозможно.
— Доброе утро, мисс Динсмор, — сказал он самым радушным тоном.
Элси вздрогнула и крепче сжала руку отца, но не взглянула на Эджертона и ничего ему не ответила.
— Моя дочь не желает вас видеть, сэр, — заносчиво ответил мистер Динсмор. Эджертон развернулся и в гневе зашагал прочь.
— Ты видишь, Элси, какой он на самом деле. Он ведет себя так, как не подобает джентльмену, — заметил отец, распахивая перед ней ворота. — Не надо так дрожать, дорогая, тебе абсолютно нечего бояться.
Как крепость сердца женского слаба,
Чтобы осаду выдержать врага.
/«Любовь во тьме», Фейн/
Дорогое мое дитя, что мне делать без тебя? — вздыхала мисс Стэнхоп, когда пришло время расставаться. Она заключила Элси в долгие е объятия. — Хорас, ты еще привезешь ее ко мне?
—Да, тетя, если она захочет. Но не просите меня,
чтобы я снова оставил ее у вас.
—Что ж, если ты не сможешь остаться с ней или
доверить ее мне, пусть мистер Ванилла приедет и будет для нас стражем. Буду рада, сэр, видеть вас здесь с Хорасом и Элси или же без них в любое время, которое вы сочтете удобным.
—Благодарю, мисс Стэнхоп. А я и моя мама будем
очень рады видеть вас в Ионе.
—Идем, Элси, нам пора. Экипаж ждет, скоро прибудет поезд, — сказал мистер Динсмор. — До свиданья, тетя Уэлти. Доченька, опусти вуаль.
Эджертон также был на станции, но не смог ни обменяться с Элси словом, ни увидеть ее лицо. Она ни разу не подняла вуаль, а мистер Динсмор не отходил от нее ни на шаг. Мистер Травилла купил билеты, Симон занялся сдачей багажа. Прогромыхав колесами, прибыл поезд. Элси поспешно села в вагон, сопровождаемая с одной стороны мистером Травиллой, а с другой — отцом. Таким образом, у огорченного и разочарованного охотника за богатыми невестами не было никакой возможности приблизиться к ней. Он вернулся в дом миссис Шиллинг, проклиная свое невезение и мистеров Динсмора и Травиллу. Хозяйке он сказал, что на следующее утро его комната освободится.
Когда поезд тронулся, набирая скорость, Элси опять положила голову на плечо отцу и тихо заплакала
под вуалью. Каких усилий ей стоило быть безупречно
покорной и послушной! Ее напряжение достигло своего предела, и теперь натянутые нервы требовали облегчения в виде слез. Юные мечты о первой и самой нежной любви были позади. Теперь она не надеялась когда-либо увидеть человека, которого все еще представляла себе добрым, благородным, с сердцем, исполненным глубокой, страстной любви к ней.
Отец Элси понимал ее переживания и сочувствовал ей. Он обнял ее за талию, привлек ближе к себе и с любовью сжал ей руку.
Как это утешило ее! Она никогда не смогла бы быть непослушной тому, кто так любит и лелеет ее.
Когда они прибыли на место, мама и маленький брат Элси были так рады ее возвращению, будто нашли давно утерянное сокровище.
—Больше никогда не уезжай, — сказал малыш;
крепко обнимая сестру. — Если у мальчика только одна
сестра, он не может уступить ее другому, правда, папа?
—Конечно, сынок, — ответил мистер Динсмор,
потрепав сына по розовой щеке. Потом он нежно провел рукой по волосам Элси. — То же самое можно сказать и о человеке, у которого только одна дочь.
—Ты не такая радостная и веселая, как прежде, —
сказал мальчик, бросив внимательный взгляд на лицо
сестры, которое было бледнее и печальнее, чем обычно.
—Сестра утомлена путешествием, — мягко сказала
мама, — сегодня вечером ей не следует докучать.
—Да, — откликнулся мистер Динсмор. — Сегодня
вечером ей нужно раньше лечь спать, чтобы отдохнуть
как следует.
—И завтра она будет в полном порядке? Но, мама
я не докучаю ей. Ведь так, Элси? Если кто-нибудь
огорчил ее, то я убью его, потому что она — моя сестра, и я должен защищать ее.
—А если ее опечалил папа, что тогда? — спросил
мистер Динсмор.
—Ты этого не сделал, папа, — сказал мальчик, покачав головой. — Ты слишком сильно любишь ее. Если она будет послушной, ты ни за что не опечалишь ее.
А Элси всегда слушается. Она сразу же исполняет то,
что говоришь ты или мама.
—Это правда, сынок. Я люблю ее слишком сильно,
чтобы печалить ее без причины. И она никогда не узнает таких страданий, от которых ее может оградить отцовская любовь, — и он опять нежно погладил Элси по волосам.
Она схватила его руку в свои ладони и с любовью прижалась к ней щекой. Когда она взглянула на отца, в ее глазах блестели слезы.
—Я знаю, папа, — прошептала она. — Я знаю, что
ты сильно любишь свою маленькую глупую дочку.
Почти так же сильно, как она любит тебя.
—Почти, дорогая? Если бы существовали весы, на
которых можно было бы взвесить любовь, то я уверен,
что и твоя и моя любовь имели бы одинаковый вес.
Мистер Динсмор и его тесть сняли на лето соседние коттеджи. Но летний сезон уже почти завершился, потому гостиницы и постоялые дома опустели и вскоре должны были закрыться. Однако эти две семьи намеревались задержаться в Кэйп Мэй еще на месяц. Поэтому Элси, можно сказать, вернулась домой.
После чая вся семья Аллизонов собралась, чтобы тепло поприветствовать Элси. Все были рады ее приезду, в особенности Ричард, Херолд и Софи. Они были полны планов о том, как будут вместе развлекаться. Они собирались за четыре или пять недель предполагаемого совместного пребывания на острове получить столько удовольствий, сколько будет возможно.
—На следующей неделе будет полная луна, — сказала Софи, — и мы сможем совершать восхитительные прогулки вдоль берега. Море в лунном свете выглядит таким прекрасным и таинственным.
—Мы получаем море удовольствия, купаясь по утрам, — вставил Херолд. — Пойдешь завтра с нами, Элси?
—Нет, — ответил мистер Динсмор за свою дочь. —
Она сможет заходить в воду только через два или три
дня. Это будет намного лучше для ее здоровья.
Элси вопросительно посмотрела на отца.
—В первые несколько дней тебе вполне будет достаточно соленого воздуха, — сказал он. — Твой организм должен привыкнуть к перемене климата, прежде чем ты сможешь купаться.
—То же самое говорят некоторые местные врачи и
старожилы, — отметил мистер Аллизон. — Я уверен,
что для Элси так будет лучше.
—Тем временем мы можем совершить несколько
верховых прогулок к Бриллиантовому пляжу, к маяку
и куда-нибудь еще, — сказал Эдвард Аллизон, а его
брат Ричард добавил:
—Немного порыбачить и покататься на лодке.
