—Это правда, дорогая, — сказал он, — ты никогда
не испытаешь недостатка в любви, пока твой отец
жив. Как приятно, что ты выглядишь сегодня утром
такой довольной.
—Боюсь, я не повиновалась тебе с радостью, как
должна была, — прошептала она со слезами на глазах, —
но я решила, что в будущем постараюсь быть покорна.
Я попросила помощи у Того, Кто может мне помочь.
—Я не осуждаю тебя, доченька, — сказал отец с
нежностью. — Но если ты не будешь хмуриться, то это
послужит на пользу не только тебе самой, но и всем
нам.
Элси старательно исполняла свое обещание и была вознаграждена тем огромным удовольствием, которое получила от многочисленных развлечений.
Мистер и миссис Динсмор были еще молоды и с большим интересом участвовали в спортивных состязаниях наравне с молодежью. Они вместе ходили на все экскурсии, принимали активное участие во всех забавах детей, придумывали все новые развлечения. Эти несколько недель показались Элси сплошным праздником.
Мистер Травилла был с ними почти все время. Он задержался в Филадельфии, когда мистер Динсмор с Элси проезжали этот город, но несколько дней спустя присоединился к ним на острове Кэйп.
Вся компания уехала с побережья только в конце сентября. Семья Аллизонов вернулась в свою городскую резиденцию, а мистер Травилла — в своей дом на Юге. Динсморы же продолжили путешествие и посетили множество романтических и живописных уголков Пенсильвании и Нью-Йорка. Потом на две-три недели они остановились в Филадельфии, где Роза и Элси провели немало времени в походах по магазинам, обновляя свой осенний и зимний гардероб.
Мистер Динсмор воспользовался представившейся возможностью и нанес еще один короткий визит двум младшим братьям. Артур уже почти поправился, и мистер Динсмор сразу потребовал от него полного отчета о его делах с Томом Джексоном (он же — Бромли Эджертон), о замыслах против Элси и участии в них Артура.
—Я об этом ничего не знаю, — угрюмо ответил Артур.
—Не отрицай, что ты знаком с Томом Джексоном.
Кроме как от тебя, ему неоткуда было узнать об Элси и
ее местонахождении.
—Я не отрицаю, что имел некоторые дела с Джексоном. Но я не имею ни малейшего представления о твоем Бромли Эджертоне.
—Тебе лучше говорить правду, сэр. Это, в конце концов, пойдет тебе же на пользу, — сказал мистер Динсмор сурово, в его глазах сверкнуло негодование.
—Могу напомнить тебе, что ты имеешь дело не с
Элси. Я тебя не боюсь.
—Может и так. Но бойся Того, Кто сказал: «Лживый язык — только на мгновение». Как ты объяснишь, что в прошлый раз, когда я был здесь, у тебя было обнаружено вот это письмо?
—Скажу, что довольно подло с твоей стороны клеветать на парня, который не в силах с тобой поквитаться.
—Даже если бы ты был в полном здравии, ты вряд
ли отважился бы пойти против меня, Артур.
—Отважился бы.
—Ты не ответил на мой вопрос о письме, сэр.
—Я написал его сам.
—Хорошая сказка. Почерк сильно отличается от
твоего.
—Я могу при желании подделывать почерк. И сейчас докажу тебе это, чтобы развеять все твои сомнения.
Он открыл стол, написал на обрывке бумаги предложение и передал его мистеру Динсмору. Почерк был в точности таким же, как в письме Эджертона. Во время своего медленного выздоровления Артур готовился к неизбежному разговору с братом. Он провел немало часов, усердно копируя заурядный почерк Джексона, которым было написано большинство полученных от него писем. Вот что Артур написал брату: «Я сделал это ради собственного развлечения, и чтобы подшутить над Уолтером».
— Я не верю ни единому этому слову, — сказал мистер Динсмор, сурово глядя на брата. — Артур, тебе лучше быть честным со мной. Ты вряд ли считаешь меня настолько наивным, чтобы я поверил столь абсурдной лжи. Я не сомневаюсь, что ты направил этого негодяя в Лэндсдэйл, дабы он поупражнялся в своей ловкости на Элси. За это ты заслуживаешь моего гнева и самого сурового наказания, которое в моей власти применить к тебе. Мне непросто простить тебе те страдания, которым ты подверг моего ребенка, Артур. Но я пришел сюда с добрыми намерениями. Я надеялся увидеть твое раскаяние и готовность оставить свои злые пути. В этом случае я помог бы тебе расплатиться с долгами и начать новую жизнь. Мне не хотелось бы, чтобы отец огорчился, узнав о том, что ты бесчестно злоупотребил его доверием. Ты упорно отрицаешь связь с мерзавцем Джексоном. Это не похоже на раскаяние.
Слушая брата, Артур угрюмо молчал. Но быстро изменяющийся цвет его лица указывал на то, что он испытывает острое чувство вины. Был момент, когда он готов был во всем признаться, отдав себя на милость отца и брата. Ему хотелось зажить честно, но он был напуган письмом, которое получил утром от Джексона. Поэтому Артр отказался от своего намерения и решил держать язык за зубами. По крайней мере пока.
Мистер Динсмор выдержал паузу, ожидая ответа. Но Артур молчал.
Уолтер смотрел на Артура с удивлением:
—Давай, Арт, расскажи все. Почему ты молчишь?
Хорас, не будь таким суровым и злым. Я же знаю, что
он хочет начать новую жизнь. Он сам мне сказал об
этом. Ты ведь поможешь ему, правда?
—Я не нуждаюсь в помощи того, кто поливает меня
грязью, — злобно пробормотал Артур.
—А я не могу помочь тому, кто упорно отрицает свою вину, — сказал мистер Динсмор. — Но, Артур, я даю тебе еще один шанс. Надеюсь, что ради нашего отца ты воспользуешься им. Если ты будешь вести такую же жизнь, что и последние три-четыре года, ты сведешь отца в могилу. Я догадываюсь, что ты оказался во власти Джексона. Если ты сейчас во всем признаешься мне и пообещаешь исправиться, я помогу тебе избавиться от притязаний этого негодяя и начать новую жизнь. Ты сделаешь это?
—Нет. Ты назвал меня лжецом. Какой смысл мне
рассказывать тебе что-либо? Ты все равно мне не поверишь, — упрямо ответил Артур.
Она делает вид, что не больно,
Но есть что-то в ее глазах,
Что при встрече наводит невольно
На догадку о горьких слезах.
/Миссис Имбэри/
Обитатели Розлэнда собрались за обеденным столом. Теперь семья была намного меньше, чем в былые времена. Хорас забрал Элси и жил теперь своим собственным домом, двое других сыновей были в колледже, две дочери вышли замуж. В старом доме остались только мистер и миссис Динсмор, Аделаида и Анна.
—Полагаю, львиная доля писем, как обычно, адресована тебе, папа, — сказала Анна, когда отец открыл пакет с письмами, только что принесенный Помпом.
—А кто в этом доме старший, мисс Дерзость? — парировал пожилой джентльмен. — Да, здесь несколько
писем для меня, но есть по одному и для каждого из вас. Поэтому нет причин жаловаться. Помп, передай госпоже письмо. Вижу, оно от Уолтера.
—Да, — ответила она, вскрывая письмо, — и несколько строк от Артура. Я рада, что он снова способен писать, бедняга.
—Да, — сказала Аделаида. — Роза пишет, что Хорас
навещал Артура и нашел его почти здоровым. Роза
также сообщает, что они возвращаются домой.
—Когда? — спросила Анна.
—Сегодня! Письмо задержалось, — ответила сестра, взглянув на дату. — Я немедленно поеду в Оакс,
чтобы проверить, все ли там в порядке.
—В этом нет нужды, — заметила ее мать. — Роза
наверняка написала миссис Муррей.
—Полагаю, так и есть. Однако я все равно съезжу.
Мне будет очень приятно поприветствовать их.
—Ты так любишь Розу, — проговорила миссис
Динсмор с досадой. — Думаю, ты не уделяешь столько
внимания ни одной из своих сестер.
—Но я не могу не любить ее, мама. Мы схожи по
духу.
—И Элси твоя любимица, — сказала Анна насмешливо. — Что до меня, то я отложу свой визит до завтра, когда уже распакуют все чемоданы, и я смогу увидеть
модные обновки. У Элси будет куча новых вещей. Хорас осыпает ее подарками — это просто абсурдно. То же самое можно сказать о карманных деньгах. И зачем ей столько украшений? Двое или трое золотых часов?
Да и другие побрякушки в таком же количестве?
—Он может себе это позволить. Элси никогда не
сможет истратить и половины своего состояния, — отметил мистер Динсмор, — если только не пристрастится к азартным играм, — добавил он.
Все тут же вспомнили, что его кошелек сильно страдает от пристрастия к этому пороку некоего молодого человека.
Миссис Динсмор нахмурилась. Анна выглядела раздосадованной и раздраженной, Аделаида — печальной и озабоченной. Отвечая на последний выпад Анны, она сказала:
—Да, у Элси, без сомнения, будет множество красивых вещей, которые она покажет нам. Однако она не носит никаких эксцентричных нарядов и никогда не была — и думаю, не будет — зеркалом моды. Это не соответствует ни ее вкусам, ни вкусам Хораса. Ты знаешь, что несмотря на свою любовь к дочери, мать с отцом никогда бы не позволили ей такую вольность, как самой выбирать стиль одежды и что-либо другое. Поэтому очень хорошо, что их вкусы совпадают.
