Покаяние не имеет нужды в шуме и пышности, но нужна ему исповедь. Будь умерен в том и другом, не слишком обилен, а также и не краток; потому что то и другое обращается в вину приступающему к молитве. Не будь посуплен в церкви, а также не будь угрюм и на торжище, но приобрети себе соразмерность в поведении. Не будь зол дома и смирен на улицах; не будь печален, как бедняк, и не подвергай себя осмеянию, как чрезмерно радующийся, но все совершай, как сказал Апостол, благообразно и по чину (1 Кор. 14:40). Даниила не унизил Вавилон, и тебя не унизит пребывание в городе, если будешь истинно благочестив. Трех отроков не попалила пещь, и ты не потерпишь вреда, когда по приказанию или для общеполезного служения пойдешь в город или селение, если только будешь управлять собою с воздержанием и верою. Товия не соблазнялся, живя с Ниневитянами, и сообществом оных не доведен до слабости. Неукоризненного жития Лотова не осквернило беззаконие содомлян, и неистовый их разврат не переменил в Лоте твердой веры. Если и ты будешь тщателен, то и торжище не повредит тебе в шествии к Богу. Безмолвия не обращай для себя в предлог к жестокости, и подвижничество да не будет для тебя препятствием странноприимству. В нестяжательности не ищи причины к бесчеловечию и ради заповеди не оставайся бесплодным.
Спаситель сказал: да не увесть шуйца твоя, что творит десница твоя (Мф. 6:3), чтобы истребить в душе тщеславие. Но Сам же Господь говорит: да просветятся дела ваши пред человеки, яко да… прославят Отца вашего, Иже на небесех (Мф. 5:16), чтобы сделать тебя причастником Царства Его. Дай Ему взаем в этом мире, и воздаст тебе и в сем мире сторицею и в будущем — жизнь вечную. Дай Ему не своё, чтобы Он воздал тебе Своим. Неверен настоящий век, возлюбленные, потому что обладающего чем-нибудь лишает всего, и он утомляется, утруждается в веке сем. Кто нерадит о нем, тот приступает к Богу нелицемерно, не имея при себе никаких от века сего залогов здешнего. Мир сей содержит в себе тленное, потому что сам основан на смерти. Знает, что у кого во всем недостаток, у того нет и состязателей, и разделяет чужие труды суеты. Почему же тебе, человек, не стать благоразумным и не расторгнуть союза со здешним? Почему не ухитриться против суеты и в обладании имуществом не вступить в согласие с покаянием? Наследница дел человеческих — суетность, ибо ей свойственна рассеянность, а рассеянность есть порождение любостяжательности, славолюбия и сластолюбия, и чрезмерно благорасположена к породившим её. Преодолей хитрость змия и сохраняй благорасположение к Владыке. Возьми принадлежащее суете, а дай это Богу, чтобы в будущий век стать тебе наследником своего. Вручи имущество своё Богу, и суета лишится своего наследства. Сделай завещание на своё имя, потому что, как смертный, должен ты умереть и, пребывая верным во всем, обратно получишь своё. Смерть вместо наследника сделай попечителем, чтобы, когда наступит время воскресения, получить тебе это, как достигшему совершенного возраста. Скройся в смерти, как младенец, не имея власти над своей собственностью, и явись в воскресение, как полновластный господин трудов своих. Бог отдаст тебе залоги твои. Если при посредстве покаяния ущедришь нищих, то не бойся: в покаянии найдешь благодарного посредника; оно напомнит о тебе Богу, оно послужит для тебя как бы рукописанием, по которому с лихвой получишь все, что дал. Как самый достаточный рукоприкладчик, оно подтвердит верность твоего счета; как поручитель позаботится о возвращении отданного тобою. Лихва возрастет у тебя несравненно выше данного взаем, потому что доставит тебе вечные утехи. Знаю, что пренебрежешь ты уже тем, что тобою было отдано. Никто не будет столько прост, чтобы зажечь светильник и с ним смотреть на свет, когда взошло уже солнце; никто не будет столько безрассуден, чтобы, когда вблизи открылся источник, черпать в дальнем озере негодную воду. Никто из благоразумных не поступит так, чтобы, оставив гумно, наполненное целыми кучами пшеницы, идти и сидеть у плевел.
И Божественное Писание говорит, что местопребывания святых ни око не видало, ни ухо не слыхало, и сердце гадать о нем не может. Итак, какая потребность временного для вечного состояния? Какой счет годов по наступлении вечности? И как быть годам, где нет ночей, или какой счет неделям, где не будет месяцев, ибо единый день имеет в себе будущий век. И пророк сказал: и будет… и не день и не нощь, но при вечере будет свет (Зах. 14:7). Потому и Исаия сказал, что свет солнечный будет седмерицею… и свет луны аки свет солнца (Ис. 30:27), ибо не будет у луны ущерба, а потом рождения и полнолуния, так как не будет потребности в лунном обращении для составления годовых перемен. Не будет и солнца, переменяющего пути своего течения и место восхождения, потому что в воскресение не нужны ни зима ни лето, ибо весь будущий век будет единый день, и ничто не будет иметь там движения для совершения оборота и для изменения. И Апостол сказал, что еще единою потрясутся не токмо землею, но и небом (Евр. 12:26), то есть изменятся при скончании, чтобы оставаться уже непоколебимыми. Посему, какая там потребность в посеве и дождях, в большей продолжительности лета и в сокращении осени, в истечении и опять в начале года? В том и состоит свобода твари, чтобы не служить более суете. Ибо святые, наслаждаясь вечными благами, не имеют нужды во временном служении. Бог уставил есть день, в оньже имать судити вселенней в правде (Деян. 17:31), уставил на многие дни, но один; ибо ночь сего дня есть тьма кромешняя. Для святых один день — вечное наслаждение светом, а для грешников одна ночь — вечная темница. Потому и Христос говорит: идут сии в живот вечный, а беззаконные в муку вечную (Мф. 25:46). Солнце, луна и звезды соберутся в одно место рая, и ночь опять сделается тьмою. Ибо стихиям света определено место на тверди для человеков, чтобы им безопасно наслаждаться, ходя по земле. Они определяют собою время, светят и доставляют все полезное плодам, а тем указывают, что Промысл Божий имеет троякое действование, в котором открывается Божество Святой Троицы; огонь, свет и свод небесный указывают на единое нерожденное естество Единосущной Троицы. Посему, если прекратятся рождение и тление, то не будет уже ни лет, ни кратчайших чисел, ни седмичного круга, который, изменяясь в тождестве дней, наподобие колеса, возвращается сам на себя.
Рай есть место упокоения святых, как и Господь сказал в Евангелии. Итак, для чего же праведным, оставив рай, пиршествовать на земле? Спаситель говорил сперва о скончании, а потом о воскресении. Он сказал, что звезды спадут с тверди, как листья смоковничные (Мф. 24:29). Посему как же будут праведные по плоти жить на земле тысячу лет? Да и блаженный апостол Петр говорит, что все на земле и на небе будет кончено огнем (2 Пет. 3:10). Посему как же воспользоваться земным наслаждением? Нам обещаны новые небеса и новая земля (Ис. 65:17). Ужели же воскресшие святые не будут иметь ничего большего? Павел сказал, что обветшавающее и состаревающееся близ есть нетления (Евр. 8:13). Ужели уничтожатся обетования, данные праведным, если и они будут пользоваться временным? Владыка не говорил о двоякой кончине мира, так что по истечении тысячи лет опять будет кончина. Иоанн в Откровении не сказал о временном употреблении плодов Божиих, показывая, что наслаждение ими будет вечное. Как же некоторые думают, что по истечении тысячи лет опять будет скончание земного состояния? Неправда. Но согласно с Иоанном Давид, а с Моисеем Иоанн говорят о древах, которые своими листьями приносят исцеление и плодами — жизнь вечную. Потому не рай ли мысленный и духовный есть место вечного наслаждения? Ибо такой рай не будет иметь конца; в нем все пребывает непоколебимым. Так, новые небеса распрострутся в нетлении, и новая земля срастворится вечностью и блаженством, ибо и Моисей гадательно говорит, что Бог насадил там древо вечной жизни, и Давид с Иоанном сказали, что лист его не отпадет (Пс. 1:3. Откр. 22:2). Итак, не тысячу лет продолжится блаженство святых. Если Иоанн в Откровении обо всем говорил приточно и гадательно, то и о тысяче лет сказано у него гадательно.
Но требуешь у меня объяснения тысячи лет. И я потребую у тебя объяснить светильник (Откр. 2:1): камень бел (Откр. 2:17), теплое питие и изблевание (Откр. 3:16), все, что Иоанн гадательно представил, пиша к седми Церквам. Если требуешь у меня тысячелетнего первого воскресения; то и я потребую у тебя коня (Откр. 6:8), и бледнеющего Ангела, и духовного живого существа, называемого апсиноос (Откр. 8:11), горького по свойству, подобно полыни. Дай мне седмь фиал (Откр. 16:1) и возьми у меня тысячу лет. Докажи, что жена означает город (Откр. 21:9–10), и представлю тебе доказательство о тысяче лет. Объясни мне, что жена, сама собою возносящаяся (Откр. 12:14), сделается Иерусалимом и, собственно, есть не жена, и дам тебе объяснение на тысячу лет. Ужели город рождает? (Откр. 12:2). Ужели родившая делается Иерусалимом? Ужели человек беззакония (2 Фес. 2:3) есть зверь? (Откр. 13:1). Ужели десять глав соединены у зверя, чтобы им царствовать? (Откр. 13:1). Ужели от седми есть осмыи, который однако ж не осмыи по числу, потому что глав седмь, но три главы уничтожились? (Откр. 17:11). Ужели имя зверя неизъяснимо и так же неименуемо, как имя Божие? Да не будет сего! Ужели имени зверя не знал тот, кто сказал число имени? (Откр. 13:18). Сперва известны ему стали слоги, а потом уже разложил имя на буквы; сперва сам в себе произнес имя, а потом, сложив буквы, сказал число, то есть, что из букв составляется шестьсот шестьдесят шесть. Так и под тысячею лет гадательно разумел он необъятность вечной жизни. Ибо если един день пред Господем яко тысяща лет (2 Пет. 3:8), кто в состоянии вычислить, сколько дней в тысяче лет и определить тысячи тысяч и тьмы тем такого числа дней? Итак, по бесконечному числу лет в сих днях и дней в тысячах сих лет упокоение святых по воскресении определил тысячею лет.