— Она упала с холма, — сказал он, — но я не видел почему.
— Она сильно ушиблась? — голос мистера Динсмора дрожал. Гэрри не знал, но сказал, что она в плохом состоянии.
— Она была без сознания?
— Да, когда я уходил, — ответил мальчик. Мистер Динсмор откинулся со стоном на спинку сиденья и больше не мог говорить. В следующее мгновение лошади остановились, и поспешно распахнув внутрь, он выпрыгнул наружу. Отец подошел к малышам, которые все еще стояли вокруг Элси, одни были бледные и дрожащие, другие громко всхлипывали. Уолтер горько плакал, и даже у Анны на щеках видны были следы слез. Что же касается Артура, то он содрогался при одной только мысли, что, возможно, он был убийцей. Полный раскаяния он спрятался за спины других, когда увидел своего приближающегося брата.
Элси все еще лежала на коленях Кэрри.
Торопливо отстранив детей, мистер Динсмор склонился над девочкой. В каждой черточке его лица можно было прочесть невыразимую муку и печаль. Элси опять открыла глаза и, увидев отца, слабо улыбнулась.
— Прелесть моя, — прошептал он тихим ласковым голосом, поднимая ее на руки. — Тебе больно?
— Да, папа, — слабо ответила она.
— Где, милая?
— Нога, папа, ужасно болит и голова, я думаю, что её я тоже ушибла.
— Отчего ты упала? — спросил он, оглядывая детей. Никто не ответил.
— Пожалуйста, папа, не спрашивай, — еле слышно попросила она.
Он посмотрел на нее любящим, сочувственным взглядом, но не стал внимать ее протестам.
— Кто был рядом с ней? — И он сурово стал оглядывать притихших детей.
— Артур, — раздалось несколько голосов.
Артур сжался под пристальным взглядом брата, когда тот повернулся к нему и произнес:
— Ага! Теперь мне все понятно! Я думаю, что ты ни за что не успокоишься, пока не убьешь ее!
— Папа, пожалуйста, отнеси меня домой и не ругай Артура, — умоляюще и ласково попросила Элси. — Я не очень разбилась и уверена, что ему жаль меня.
— Хорошо, доченька, — ответил он. — Я отвезу тебя домой и постараюсь сделать так, чтобы не причинить тебе боли. — Ничто не могло сравниться с той нежностью, с какой он нес Элси к коляске, с той осторожностью, с какой держал ее на руках во время их корткой поездки. Когда они подъехали к дому, отец отнёс ее в комнату и бережно положил на диван.
Джим прибыл с доктором, и мистер Динсмор попросил его полностью осмотреть Элси, чтобы определить тяжесть повреждений. Доктор внимательно обследовал девочку и сказал, что у нее сильное растяжение связок на ноге, а на голове небольшой синяк; это всё.
— А вы уверены, доктор, что ее позвоночник не поврежден?— тревожно спросил отец, добавив, - об этом я больше всего переживаю.
— Абсолютно нет, — ответил уверенно врач, и мистер Динсмор облегченно вздохнул.
— У меня совсем не болит спина, папа, я не думаю, что я ее ушибла, — заверила его Элси, с любовью глядя ему в глаза.
— Как же ты упала, моя дорогая? — спросил доктор.
— Простите, пожалуйста, сэр, я лучше не буду говорить. — И она густо покраснела, а затем опять мгновенно побледнела. Элси страдала от сильной боли, но старалась переносить ее терпеливо.
Доктор перевязывал поврежденную ногу, а отец сидел рядом, держа ее за руку.
— Можешь не говорить, милая, — ответил он, целуя ее в щечку.
— Спасибо папа, — сердечно поблагодарила Элси, а затем шепнула, — ты побудешь со мной до ужина, если не занят?
— Да, доченька, а также весь вечер... возможно, даже, и ночь.
На лице ее выражались счастье и благодарность, а доктор заметил, что она очень терпеливая и выносливая. Отдав распоряжения относительно пораненной ноги, он пожелал своей маленькой пациентке спокойной ночи и сказал, что наведается утром.
Мистер Динсмор проводил его до двери.
— Какой замечательный ребенок, мистер Динсмор, — заметил доктор. — Не представляю, какое нужно иметь сердце, чтобы обидеть ее? Но я считаю, что здесь не обошлось без чьего-то вмешательства. Если бы она была моей дочерью, то я бы непременно все разузнал до конца.
— Можете быть уверены, что этим я обязательно займусь, сэр. Но скажите мне, доктор, насколько серьёзно повреждена ее ножка?
— Я надеюсь, конечно, что все пройдет, о ней необходимо проявить хорошую заботу и не давать ей нагрузку довольно продолжительное время. Но знаете ли, растяжение очень капризная штука, и Элси не сможет ходить много недель. Спокойной ночи, сэр, не переживайте сильно, все пройдет, только дайте время, и можете радоваться тому, что не произошло что-либо хуже.
— Я очень благодарен, доктор, — ответил мистер Динсмор, сердечно пожимая протянутую ему руку.
Все спрашивали, что сказал доктор и как сильно пострадала Элси. Мистер Динсмор на секунду зашел в гостиную, чтобы успокоить взволнованных гостей, а затем опять поспешил к своему ребенку. Увидев его, она обрадовалась.
Мой бедненький маленький птенчик, — жалостно произнес он, — у тебя будет печальный Новогодний праздник, и ты вынуждена будешь проводить его на своём диване. Но ты можешь считать меня своим компаньоном столько, сколько пожелаешь.
- Правда, папа? Тогда ты должен будешь находиться со мной весь день.
- С удовольствием, милая, — и он с любовью наклонился к ней, убирая со лба ее кудряшки. — У тебя сильные боли сейчас, доченька?— спросил он, заметив, как слегка исказилось ее личико и мертвенная бледность расплылась вокруг рта.
— Да, папа, довольно сильные, — слабо ответили она. — И мне так нехорошо... Пожалуйста, возьми меня на руки, я хочу прижать голову к тебе.
Он бережно поднял Элси, осторожно сел на диван и посадил ее себе на колени. Затем попросил тетушку Хлою подложить подушку под ее поврежденную ножку.
— Вот так, крошка, теперь лучше? — ласково спросил он, когда она положила свою измученную головку ему на грудь, а он прижал ее своими руками.
— Да, папа, только очень больно, — вздохнула она.
— Моя бедненькая малышка! Мой бедный птенчик! — проговорил он с глубоким сочувствием. — Так трудно смотреть на твои страдания. Я бы с удовольствием взял на себя твою боль и сам бы терпел.
— Ой, нет, папа, я лучше сама ее перенесу, — поспешно возразила она.
Зазвенел звонок, и Элси встрепенулась было.
— Лежи спокойно, моя радость, — сказал отец. — Я не спешу, поэтому ты можешь покушать первой, а пока ты будешь есть, я подержу тебя. Что тебе хочется? Ты можешь просить все, что только вздумаешь.
— Я не знаю, папа, все, что ты считаешь полезным.
— Ну что ж, тетушка Хлоя, сходите вниз и принесите все, что там есть хорошего, и пусть она выберет. Принесите также чашку горячего чая, я думаю, что сегодня он пойдет ей на пользу.
— Спасибо, милый папочка, ты такой добрый, - поблагодарила Элси.
Когда экипаж с мистером Динсмором и Элси отъехал от места происшествия, юная компания сразу же направилась домой. Артур плелся позади всех, по дороге дети живо обсуждали происшествие.
— Артур толкнул ее, я вполне уверена, — решительно произнесла Люси. — Мне кажется, что он ненавидит ее, как отраву, и он преследовал ее вот уже несколько дней, я это сразу заметила даже по одному его
взгляду на нее. И это с самого утра после вечера у Карлетонов. И еще я вспомнила, я слышала его голос, как сердито он разговаривал у нее в комнате в это самое утро. Я пошла, чтобы взять книгу, которую там оставила, но дверь была заперта, и я сразу же ушла.
— Но какое это имеет отношение к падению Элси? — спросила Мэри Лэсли.
— Разве ты не видишь, это ведь говорит о том, что между ними что-то произошло и у Артура была причина на то, чтобы столкнуть ее вниз, — ответила Люси, немного нетерпеливо. — Не могу, Мэри, ты кажешься иногда такой глупенькой.
Мэри обиженно отвернулась.
— Не знаю, как можно быть таким злым и жестоким, особенно к такой милой, приятной девочке, как Элси, — заметила Кэрри Ховард.
Я тоже не знаю, — ответил Гэрри. — Но чем больше я думаю об этом, тем больше уверен, что Артур всё-таки толкнул ее; я теперь точно вспомнил, где она стояла, и мне кажется просто невозможным, чтобы она туда упала сама. Кроме того, вполне ясно, что Артур чувствует себя виноватым, это видно было даже по его поведению, когда приехал мистер Динсмор. Но, возможно, он сделал это нечаянно.
— Ох! — воскликнула Мэри, — я думаю, что я бы тоже до смерти испугалась, если бы мистер Динсмор посмотрел на меня так, как он глянул на Артура.
— Взгляд не бьет, — глубокомысленно заметил Гэрри, но я бы ни за что не хотел сейчас оказаться на месте Артура, я уверен, что мистер Динсмор не ограничится одним только взглядом, а сделает что-то значительно хуже, прежде чем оставит его в покое.
Когда они подошли к дому, Люси сразу же направилась в комнату своей матери. Герберт был более беспокойным в этот день и лежал на диване, а мама сидела рядышком и читала ему. Про несчастный случай они ничего не слыхали и были не на шутку встревожены возбужденным поведением Люси.
