А когда сподобится кто благодати, тогда молится без труда и с любовью, будучи подкрепляем и утешаем ею.
«И когда воздействует молитва, тогда действие ее покоряет себе ум, веселит его и освобождает от пленения лукавого», — сказал святой Григорий Синаит.
Когда же душа, подвигнутая духовным действием, приблизится к Божественному и через непостижимое общение уподобится Божеству и просветится в своих движениях лучом высокого света, а ум сподобится ощущения будущего блаженства, тогда забывает и себя, и окружающих, и теряет, так сказать, и способность к самодеятельности в чем-нибудь.
Во время молитвы ум, сверх желания, восхищается к мыслям бесплотным, и никакие чувства не могут выразить сего. Тогда внезапно возжигается радость, язык умолкает, не в силах высказать всю сладость ее. Из сердца изливается постепенно некоторая сладость, которая неощутительно сообщается всему человеку. Все тело его проникает такая духовная пища и радость, что язык человеческий забывает о всем земном, и вменяет его ни во что. И когда подобная кипящая сладость сообщается и телу человека, он думает, что это-то состояние и есть Царство Небесное.
Говорят, что получивший радость о Боге не только не прилепляется страстями, но и не обращает внимания на свою жизнь. Любовь к Богу для него дороже жизни, и познание Бога, из которого рождается любовь, для него слаще сотового меда. Это состояние души нельзя передать словами, говорит Симеон Новый Богослов. Какой язык скажет? Какой ум объяснит? Какое слово выразит?
Страшно, поистине страшно, и выше всякого слова!
Святой Исаак говорит: «Когда человеку будет снято покрывало страстей от мысленных его очей, он увидит Божественную силу, и ум его приходит в священный ужас». И все потому, что человек идет по ложному пути — прилепляясь к миру сему, копит вещи тленные, и ради них погружается в заботы и смуты с вредом для души и здоровья тела. Как говорит святой Исаак: мирскую жизнь, скорби мира или блага его и покой считаем мы за нечто важное.
Несколько наставлений в борьбе со страстями и лукавыми помыслами.
Прежде всего, и насколько возможно, нужно удалиться от суеты сего мира.
Во всем исполняй заповеди Божии — это сохранит чистоту сознания.
Всегда твори мысленную молитву, иначе нельзя избавиться от страстей.
В борьбе со страстями чревоугодия, блуда, гнева и гордости преподобный Нил Сорский учит: «Если стужает, то есть сильный и всегдашний напор делает на тебя помысел чревообъядения, представляя тебе различные вкусные и дорогие яства, вспомни тогда первое слово Господа: „Да не когда отягчают сердца ваша объядением и пиянством“ (Лк. 21, 34). И, помолясь Ему и Его на помощь призвав, размысли о том, что изрекли отцы: „Сия страсть (чревообъядения) в иноках корень всему злу, а наипаче — блуду“.»
Главное и сильное победоносное оружие против духа нечистоты состоит в прилежной молитве к Господу Богу, как учат святые отцы. Максим Исповедник наставляет вооружиться на блудные помыслы молитвой, заимствуя слова для молитвы у псалмопевца Давида (пс. 16 и пс. 31). Преподобный Иоанн Лествичник представляет нам образец молитвы для обуздания помыслов блудных: Поспеши, Боже, избавить меня, поспеши, Господи, на помощь мне. Да постыдятся и посрамятся ищущие души моей! Да будут обращены назад и преданы посмеению желающие мне зла. Да будут обращены назад за поношение меня говорящие (мне): «хорошо! хорошо!» Да возрадуются и возвеселятся о Тебе все, ищущие Тебя, и любящие спасение Твое да говорят непрестанно: «велик Бог!» Я же беден и нищ; Боже, поспеши ко мне! Ты помощь моя и Избавитель мой; Господи! Не замедли. (Пс. 69, 2.)
Полезно призывать на помощь тех святых, которые известны нам особенным подвигом своим и трудами в сохранении чистоты и целомудрия. Так, Даниил Скитский брату, борющемуся с блудом, приказывал молиться, призывая на помощь мученицу Фомаиду, за хранение целомудрия убиенную: «Боже, за молитвы мученицы Фомаиды, помози мне», и боримый брат, помолясь у гроба мученицы, тотчас избавлен был от блудной страсти.
Если брань длится и нападение от врага не прекращается, то, встав и простерши на небо очи и руки, возопи к Могущему спасти тебя, не хитросложными словами, но смиренной и простой просьбой: «Помилуй мя, Господи, яко немощен есмь», и тогда познаешь силу Вышнего, и невидимых врагов невидимо отведешь от себя. Бей всегда нападающих именем Иисусовым, ибо крепче этого оружия нет ни на небе, ни на Земле.
Ежели кого-либо томит и мучит дух гневный, питая в нем зло и пробуждая в ярости воздать злом и отомстить оскорбившему, то пусть вспомнит он слова Господа: Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его (Мф. 18, 35).
Великая, говорит отец Дорофей, и блистательная победа над гневным помыслом в том состоит, чтобы возносить молитву за брата, который оскорбил нас, взывая так: «Помоги, Господи, брату моему (такому-то) и за молитвы его помилуй и меня, грешного». Одно то, что молимся за брата, есть знак любви к нему и благорасположения. А призвание его молитв в помощь себе выражает наше смирение. И по возможности помогайте врагу. За это будет большая награда в Царстве Небесном.
Все добрые дела должны совершаться для славы Божьей, а не из тщеславия. Ибо побежденный духом гордости — враг своему спасению. Нельзя превозноситься естественными дарованиями, ибо это не твоим трудом добыто, а от Бога. Кто поработил себя гордости, тот сам и бес, и враг (ратник) для себя самого, — тот в себе самом носит скорую гибель.
Желающему обучиться смирению, этой божественной науке, нужно ставить себя ниже всех, то есть почитать себя хуже и грешнее всех людей, и сквернее всех тварей. Потому что всякая тварь сохранила то, что даровано естеству ее Творцом, а мы через свои беззакония потеряли совершенства и назначение, естественные нам по природе.
Возбуждай совесть к лучшему, сохраняй себя от дурной жизни и не пребывай в лени.
Если человек справляется со своими помыслами и страстями, то в душе его рождается мир, в уме — ясность, в сердце — сокрушение и любовь.
А теперь — краткая иллюстрация покаяния в нашей жизни, описанная Станиславом Гундаревым.
«Я был пионером, комсомольцем, коммунистом. Жил я, как все простые люди, в хлопотах, заботах, в поисках, где что-то достать, не думая, каким путем. И гуляли, и веселились, и осуждали других в разговорах. Сквернословил хорошо, многоэтажно, по-русски. В итоге из меня вырос отличный безбожник, воинствующий атеист. Был очень крепок, здоров, силен. К тому же всю сознательную жизнь занимался спортом, и успешно. Но к 50 годам здоровье вдруг забарахлило. Резко упало зрение, повысилось давление, повисла правая рука: висит, силы нет. А главное — отказали ноги. Бегать уже не мог, ходил враскорячку, боль в ступнях и до колен.
Стал искать выход. Читал, примерял на себе. Остановился на закаливании холодной водой, воздухом, босохождении и решил перейти на сырое питание, отказаться от вареного. Однако прочитать — одно, а делать — другое.
Три года я упорно переходил на сыроедение. Моя семья варит пельмени, печет пироги, жарит, парит весь день. А я со своим сыроедением. Устоять перед соблазнами трудно, я бы сказал, почти невозможно. Поэтому продвигался я медленно. А здоровье тем временем ухудшалось.
На 56-м году в моей жизни произошел резкий перелом.
Как-то в руки мне попалась брошюрка в две странички.
Там я прочитал, что Господь Иисус Христос — наш Спаситель. Он пошел за нас на добровольную смерть на кресте, взял на себя все грехи наши. И если кто хочет переменить свою грешную жизнь, — а мы все грешны, — то пусть чистосердечно раскается, и Господь простит его. Я несколько раз прочитал эти слова. Но как это сделать, не представлял.
Вновь повторю, что все почерпнутое в чтении я опробовал на себе. Подумал: хорошо, если Бог есть, Он себя покажет, если нет, то, как я жил, так и буду жить…
До работы мне 1,5 км. Я выходил утром из дома и говорил про себя: „Господи, покажи, какой я мерзопакостный. Не хочу больше делать ничего плохого никому, ни словом, ни делом, ни мыслью“. Так упорно повторял я эту просьбу к Господу утром, пока шел на работу, в течение 5 недель.
По окончании пяти недель я так же, как обычно, вышел из дома и начал свою просьбу. И когда вышел на дорогу, которая вела к работе, то передо мною возник экран размером два на полтора метра. Вроде телевизионного, только без обрамления. Расстояние между мной и экраном было 2–3 метра. И вот, четыре утра подряд, пока я шел на работу, мне показывались фрагменты из моей жизни, в цвете, с голосом, как рекламные ролики. Начался показ с эпизода, когда мне исполнился 21 год, и дальше до 55 лет.
