Ответ на возражение 2. То священное вкушение, которое является в то же время и духовным вкушением, не отделяется и не отличается от духовного вкушения, но является его частью, однако то священное вкушение, которое не обусловливает следствие, отделяется и отличается от духовного вкушения подобно тому, как несовершенное, которое не достигает совершенства вида, отделяется и отличается от совершенного.
Ответ на возражение 3. Как уже было сказано (73, 3), каждый человек может получить следствие таинства благодаря желанию принять таинство даже без принятия его в действительности. Так что подобно тому, как некоторые, желая креститься, крестятся крещением желания до своего крещения водой, точно так же некоторые вкушают это таинство духовно до вкушения его священно, что может иметь место двояко. Во-первых, в силу самого желания принять таинство, и в этом смысле обыкновенно говорят о духовном, но никак не священном, крещении или вкушении желающих принять эти таинства в те времена, когда они уже установлены. Во-вторых, образно, в связи с чем апостол говорит, что ветхозаветные отцы «крестились в облаке и в море» и что они «ели… духовную пищу и… пили… духовное питие» (1 Кор. 10:2). Тем не менее священное вкушение не происходит всуе, поскольку актуальное получение таинства производит большую полноту следствия таинства, чем его желание, о чем мы уже говорили выше (69, 4), когда вели речь о крещении.
Раздел 2. ТОЛЬКО ЛИ ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ ВКУШАТЬ ЭТО ТАИНСТВО ДУХОВНО?
Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что духовное вкушение этого таинства приличествует не только людям, но и ангелам. Так, глосса на слова [Писания]: «Хлеб ангельский ел человек» (Пс. 77:25), говорит: «То есть тело Христа, поистине ангельскую пищу». Но это не имело бы места, если бы ангелы не вкушали Христа духовно. Следовательно, ангелы вкушают Христа духовно.
Возражение 2. Далее, Августин говорит, что посредством «этой пищи и этого пития Он являет нам общность Его тела и членов, состоящее в нахождении Церкви в тех, кто Им предопределен»[191]. Но эту общность составляют не только люди, но и святые ангелы. Следовательно, святые ангелы вкушают духовно.
Возражение 3. Далее, Августин в своей книге «О слове Господнем» говорит: «Христа должно вкушать духовно, ибо Он Сам сказал: «Ядущий Мою плоть и пиющий Мою кровь пребывает во Мне – и Я в нем». Но Христос пребывает любовью и в Нем [пребывают любовью] не только люди, но и святые ангелы. Следовательно, похоже, что духовно вкушать Христа могут не только люди, но и ангелы.
Этому противоречит сказанное Августином о том, что «духовно вкушая небесный хлеб, к жертвеннику должно приступать в невинности»[192]. Но ангелы не приступают к жертвеннику для того, чтобы что-либо от него взять. Следовательно, ангелы не вкушают духовно.
Отвечаю: Сам Христос содержится в этом таинстве в священном, а не в присущем Ему виде. Поэтому духовное вкушение может быть двояким. Во-первых, вкушением пребывающего в присущем Ему виде Христа, и именно так духовно вкушают Христа ангелы, поскольку они соединены с Ним совершенной любовью и ясным видением (каковой хлеб мы чаем обрести на небесах), а не верой, соединяющей нас с Ним здесь.
Во-вторых, Христа можно вкушать духовно как находящегося в священном виде, поскольку человек, желая получить это таинство, верует во Христа. Однако при этом происходит не только духовное вкушение Христа, но и вкушение этого таинства, каковому вкушению ангелы непричастны (ведь хотя ангелы и вкушают Христа духовно, тем не менее, им не приличествует духовно вкушать это таинство).
Ответ на возражение 1. Получение Христа в этом таинстве определено как к своей цели к небесной радости, той самой, какой радуются ангелы, и так как мерилом средства является цель, то, следовательно, вкушение Христа, посредством которого мы получаем Его в этом таинстве, происходит, так сказать, от того вкушения, посредством которого ангелы на небесах наслаждаются Христом. Поэтому о человеке говорят как о вкушающем «хлеб ангельский» постольку, поскольку такое [вкушение] в первую очередь и по преимуществу свойственно ангелам, которые наслаждаются Им в присущем Ему виде, и только во вторую – людям, которые получают Христа в виде этого таинства.
Ответ на возражение 2. Общность Его мистического тела составляют и люди, и ангелы: люди – посредством веры, а ангелы – посредством ясного видения. Но таинства сообразованы с верой, сквозь которую истина видится как «[сквозь] тусклое стекло» и «гадательно». Поэтому в строгом смысле слова духовное вкушение этого таинства приличествует не ангелам, а людям.
Ответ на возражение 3. Христос пребывает в людях чрез веру, что соответствует их нынешнему состоянию, а в блаженных ангелах Он пребывает посредством ясного видения. Поэтому, как мы уже показали, приведенная аналогия неудачна.
Раздел 3. ТОЛЬКО ЛИ ПРАВЕДНЫЙ ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ СВЯЩЕННО ВКУШАТЬ ХРИСТА?
С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что только праведник может священно вкушать Христа. Так, Августин в своей книге «О пользе покаяния» говорит: «Что желаете напитать свое чрево? Веруйте, и вкусите…. Ибо верить в Него – значит вкушать хлеб живой». Но грешник не верит в Него, поскольку не имеет живой веры, посредством которой, как было показано выше (ИИ-ИИ, 2, 2; ИИ-ИИ, 4, 5), верят «в Бога». Следовательно, грешник не может вкушать это таинство, которое является хлебом живым.
Возражение 2. Далее, это таинство, как было говорено выше (78, 3), именуется «таинством любви». Затем, как неверующим недостает веры, точно так же грешникам недостает любви. Но неверующие, похоже, не способны вкушать это таинство, поскольку в священной форме оно названо «тайной веры». Следовательно, по той же причине и грешник не может священно вкушать тело Христа.
Возражение 3. Далее, грешник более противен Богу, чем неразумная тварь, в связи с чем о грешнике сказано: «Человек, который в чести и неразумен, подобен животным» (Пс. 48:21). Но неразумные животные, например мыши или собаки, не могут получать это таинство, равно как не могут они получать и таинство крещения. Следовательно, похоже, что по той же причине и грешники не могут вкушать это таинство.
Этому противоречит следующее: Августин, комментируя слова [Писания]: «Ядущий его не умрет» (Ин. 6:50), говорит: «Многие подходят к жертвеннику и принимают таинство себе в осуждение… согласно сказанному апостолом: «Тот ест и пьет осуждение себе» (1 Кор. 11:29)»[193]. Но только грешники принимают в осуждение. Следовательно, не одни лишь праведники, но и грешники священно вкушают тело Христа.
Отвечаю: в прошлом иные заблуждались на этот счет и говорили, что грешники не получают священно тело Христа, поскольку стоит только губам грешников коснуться тела, оно тут же прекращает пребывать в священном виде.
Однако так быть не может – ведь это умалило бы истину этого таинства, к каковой истине относится то, что, как мы уже говорили (76, 6; 77, 8), доколе сохраняются виды, дотоле в них остается тело Христа. Но виды, как было показано выше (77, 4), сохраняются столь долго, сколь долго могла бы сохраняться – будь она там – субстанция хлеба. Затем, очевидно, что субстанция принятого грешником хлеба не исчезает мгновенно, но сохраняется до тех пор, пока не будет переварена естественной теплотой. Поэтому точно так же по принятии грешником сохраняется в священном виде и тело Христа. Следовательно, нам надлежит утверждать, что не только праведник, но и грешник может вкушать тело Христа.
Ответ на возражение 1. Эти и подобные им выражения должно понимать как сказанные о духовной пище, которая не приличествует грешникам. Из неправильного истолкования таких выражений, связанного с непониманием различия между телесной и духовной пищей, похоже, и возникает вышеупомянутое заблуждение.
Ответ на возражение 2. Если бы неверующий и получил священный вид, то получил бы тело Христа в виде таинства, и потому вкусил бы Христа священно в том смысле, в каком слово «священно» относится к вкушаемому. Но в том, в каком оно относится к вкушающему, он в строгом смысле слова не вкусил бы священно, поскольку употребил бы принятое не как таинство, а как простую пищу иначе, пожалуй, пришлось бы говорить, что неверующий возжелал получить даруемое Церковью без обладания надлежащей верой в другие положения или в само это таинство.
