Ознакомительная версия.
408
Гора Дамэй расположена в провинции Чжэцзян. Дамэй (752–839), выходец из провинции Хубэй, как упоминают многие хроники в частности, «Застава без врат» [41, цз. 7, 254]; «Встреча и изначала Пяти светильников», [40, цз. 3], действительно получил просветление у Мацзу. Он является составителем самых ранних из дошедших до нас записей учения школы Хунчжоу.
В чаньских школах существовала традиция поселяться в горах лишь после окончательного просветления. Между первым наставлением Мацзу и тем моментом, когда Мацзу посылает к Фачану монаха, в действительности прошло около тридцати лет (первый диалог в 755 г. второй – 785–788 гг.), отсюда становится ясной фраза о том, что «в последнее время наставник проповедует другую буддийскую доктрину».
Оба чаньских учителя Мацзу и Фачан прекрасно поняли друг друга: тезис «сердце и есть Будда» и «нет ни сердца ни Будды» абсолютно равноценны друг другу, поскольку в основе всего лежит абсолютная Пустота.
Область Фэньчжоу находилась в юго-западной части провинции Шаньси, недалеко от русла Хуанхэ. Фэньчжоу Уъе (759–820) выходец из уезда Шэнсянь провинции Шаньси отличался огромным ростом в шесть чи (ок. 190 см.), уже в девять лет принял постриг и обучался у известного чаньского наставника Чжибэня в монастыре Кайюаньсы. «Жизнеописания достойных монахов, составленные в эпоху Сун» более подробно рассказывает об этой встрече [34, цз. 11, 772–773].
Три колесницы: колесница шраваков («Слушающих»), колесница пратьекабудд (тех, кто достиг просветления лишь собственными усилиями и лишь с пользой для себя) и бодисаттв.
Существует несколько косвенных подтверждений реальности этой истории. В частности, в «Жизнеописаниях достойных монахов» встреча между Мацзу и Уъе изложена на основе воспоминаний самого Уъе [34, цз. 50, 772]. Правда, этот вариант дан не столько как гунъань, сколько как наставление со стороны Мацзу. После того как Уъе достиг просветления, «он разрыдался и сказал Мацзу: «Всегда считалось, что Путь Будды далек и долог, а просветления можно достичь лишь после многих кальп усилий и страданий. Сегодня же я впервые узнал, что истина Дхармакаи на самом деле полностью присутствует во мне самом. Все дхармы возникают из моего сердца, они лишь – мысли и формы, но не реальность». Мацзу же сказал: «Так и есть, так и есть. Природа дхарм не рождается и не умирает. Все дхармы изначально пусты и спокойны. «[Вималакирти-нидреша]-сутра» говорит: «Все дхармы изначально и всегда проявлялись в нирване». Или еще: «Все дхармы пусты в тех местах, где пребывают». Это именно то место, которого нигде нет, и где живут Будды и Татхагаты. И когда ты познаешь это, ты окажешься в месте пребывания пустоты, восседая на троне пустоты Дхармы. Поднимаешь ли ты свою ногу или ставишь ее, ты никогда не покинешь это место просветления. Постижение этого – моментально и после этого нет ничего постепенного. Это и зовется «взойти на гору нирваны, не двинув даже ногой»».
Комментарий встречается лишь в тексте этого диалога в «Записях о передаче светильника» [47, цз. 8]
Дэн Иньфэн, выходец из провинции Фуцзянь, уезда Шаоу. Дэн – его мирская фамилия, его полное монашеское имя Утай Иньфэн. [47, цз. 8, 259]
Шитоу Сичэн (700–790) – один из крупнейших чаньских наставников, его школа, существовавшая параллельно с общиной Мацзу, привлекала сотни последователей. Шитоу – уроженец Дуаньчжоу, по преданию в своей молодости учился под руководством Хуэйнэна. Затем стал учеником Наньюэ Хуйажана, т. е. того же наставника, у которого учился и сам Хуэйнэн. Его биография изложена в «Жизнеописаниях достойных монахов», [43, 763с-764а].
Смысл фразы может быть не до конца ясен из-за ее многозначности. Возможен следующий перевод: «Я буду следовать бамбуковыми зарослями и лесами, и на этих подмостках я и буду давать представление». Здесь же речь идет о традиционном монашеском посохе (чжубэнь, санскр. кхаккхара), изготавливающемся из дерева, с окованными концами, куда продевались металлические кольца, которые звенели и отпугивали мелкую живность, дабы буддист не мог случайно раздавить ее.
Возможен несколько иной перевод этого абзаца. Мацзу: «Они уже вытянуты и я их не уберу». Иньфэн: «Тогда я уже иду вперед и не сверну». Фактически Иньфэн повторяет целиком строй и смысл фразы Мацзу., что означает знаменитый чаньский принцип: «Если ты решил что-то делать, делай это до конца».
Здесь подчеркивается абсолютная недуальность поведения Иньфэна. Страх перед смертью – показатель дуальности, его отсутствие – символ Будды. Для Иньфэна уже не существует отношения «учитель-ученик», «жизнь-смерть». Если сначала Иньфэн только как эхо откликается на фразу Мацзу, что демонстрирует его спонтанность сознания, то вторая часть этого пассажа показывает абсолютную искренность поведения Иньфэна, отсутствие лишь механического повторения фразы Мацзу. Именно поэтому, убедившись в реальности спонтанности сознания Иньфэна, Мацзу и откладывает топор в сторону.
Шицзю и Уцзю – чаньские наставники, [О них см. 47, цз. 8, 259–260.]
Ряд изданий, в частности «Речения четырех школ» [35], обрывает изложение на этой фразе, однако большинство вариантов, в том числе «Записи о передаче светильника» [47 цз. 8], и издание Йоситаки [2,78] продолжают эту историю.
Сутра – буддийское писание, которое по преданию содержит слова самого Будды. Шастры – комментарии на сутры, а также тексты общего теологического содержания.
Западные горы (Сишань) расположены в провинции Цзянси в области Хунчжоу, в окрестностях которых и располагалась школа Мацзу.
Хунчжоу располагается в провинции Цзянси.
Это схоже с доктриной школы Аватамсака о множественности вещей. По смыслу это перекликается с концепций Янчжу, который «не пожертвовал бы и одним волоском ради всей Поднебесной».
Смех в чань является одним из самых расхожих сюжетов и по смыслу он перекликается со «смехом Будды», имеющим символическое значение победы и утверждения абсолютной истинности действия. Когда Будда вошел в состояние самадхи, он смеялся от радости самадхи, когда же он вышел из созерцания и обозрел мир своим чудесным взором, он начал смеяться, радуясь каждой порой своей кожи, и свет этого смеха озарил мир.
Мирянин Пан (740–808) – Панюнь цзюши, прославившийся своим истинно чаньским поведением, не будучи монахом, но лишь мирянином, соблюдающим все буддийские заветы (санскр. упасака, кит. цзюши).
Западная река (Сихэ) – река в провинции Гуанси.
Струнный щипковый инструмент, подобный лютне с семью струнами.
Кости и плоть (цзин гу) – метафора внешней части чаньского учения. Вода – символ Дао и Дхармы, а также нирваны. По преданию, Бодхидхарма говорит одному из своих учеников, отвечающего на его вопрос молчанием: «У тебя моя плоть».
Остановить слезы малого ребенка – известная чаньская метафора. Она означает неким обманом, или «ложной истиной» на время прекратить страдания человека от его незнания и замутнения сознания. Это соотносится со словами «Нирвана-сутры»: «Когда ребенок плачет, родители ему дают желтые листья тополя и говорят: «Не плач, не плач! Мы дали тебе золото». Ребенок видит листья и принимает это за золото» [Т. 374, цз. 12, 485]. Таким образом Мацзу подчеркивает, что даже его ключевое наставление «Сердце и есть Будда» – не более чем слова, иллюзия внутренней мудрости, призванные лишь на самом первом этапе успокоить душу человека, и которые не стоит «принимать за золото», в то время как воистину «Нет ни сердца, ни Будды». Благодаря этому становится ясным смысл дальнейшего наставления Мацзу, который просвещенному человеку скажет, что все это «не вещь» или «не явление реального мира» (кит. у).
Это – один из первых диалогов, где Мацзу отходит от первоначальной концепции «сердце и есть Будда», говоря, что «нет ни сердца, ни Будды» (фэй синь фэй фо). Этот диалог повторен в «Записях о передаче светильника» [43, цз.6].
Возможен иной перевод ответа Мацзу: «А в чем смысл того, что существует сейчас» либо «А в чем смысл того, кто стоит передо мной?». Многозначность понимания заложена в самой логике построения фразы и должна указать одновременно и на абсолютную бессмысленность и бесконечную познавательную глубину вопроса.
Ознакомительная версия.
