Какуан возвратил искателя назад в мир. Естественно, что человек теперь совсем другой, да и мир уже не тот же самый. Он пришёл в мир, но остался в своей медитации; теперь мир не нарушит его внутреннего покоя. Если мир вам мешает, то ваша медитация ещё не завершена. Если хоть что-нибудь вам мешает, то ваша медитация — насилие над собой — вы заставили себя быть тихими, вы каким-то образом себя контролируете, ваша медитация ещё не спонтанна, она ещё не стала природным процессом; не она с вами происходит, вы её делаете. Отсюда и страх вернуться в мир.
Вы можете увидеть в Гималаях много санньясинов, которые застряли там, на восьмом быке — они пусты, тихи, ничего плохого о них не скажешь. Самое большее, вы можете сказать, что с ними всё в порядке. Но вы не назовёте их цветущими, вы не сможете сказать, что их аромат разносится по ветрам.
Их свет всё ещё горит только для них самих. В этом есть что-то уродливое. Сразу это можно и не увидеть, но если вы внимательно понаблюдаете, вы увидите, что это самолюбие. В начале это было правильно — быть самолюбивым, иначе вы бы и не выросли, но в конце, когда медитация достигает своего завершающего этапа, своего крещендо, эго должно исчезнуть, самолюбие должно исчезнуть. Вы должны стать одним с Целым.
И не только это — Какуан сказал, что человек приходит с бутылкой вина. Это имеет огромное значение! — человек приходит опьяненный Богом. Он не только спокоен, он танцует, поёт, он творит. Он уже не просто уходит и скрывается в пещере. Он теперь настолько свободен, что уже незачем где-то скрываться — теперь свобода стала его внутренним качеством. Теперь мир стал его новым занятием. Круг замкнулся: выйдя из мира, он вернулся в мир; начав с базара, он заканчивает базаром. Естественно, он уже другой человек — потому что теперь он не смотрит на всё через ум, и базар стал для него столь же прекрасным, как и Гималаи; теперь уже нет разницы. А люди действительно жаждут. Он помогает им, он показывает им путь.
Будда говорил, что когда кто-то становится сиддхой, достигает, перед ним открываются две возможности. Или он остаётся вполне удовлетворённым своим достижением, никуда больше не двигаясь... он становится похожим на озеро — свежим, прохладным, молчаливым, без волнения, но всё же просто водой: в некотором смысле стоячей, не похожим на реку, на поток. Будда для этого использовал два слова. Если вы становитесь озером, он называет вас архатом. «Архат» означает: тот, кто достиг совершенства, но совершенно не интересуется остальными. Другое слово бодхисаттва. Если ваша медитация перетекла в сострадание, вы стали бодхисаттвой; тогда вы помогаете другим, делитесь с ними своим экстазом.
Какуан выразил весь процесс человеческого поиска в десяти картинках — а человек и есть поиск. Он не только исследующий, он - исследуемое. Поиск начинается с самого момента зачатия. Если вы спросите учёных, они скажут, что когда мужчина и женщина сливаются, мужчина высвобождает миллионы клеток, которые начинают бежать туда, где находится женская яйцеклетка. Они не знают, где она, но упорно бегут. Поиск уже начался. Эти клетки такие крошечные, но они ищут яйцеклетку, и одна из них достигнет; другие погибнут в пути. Одна из них достигнет и будет рождена в мир. Поиск уже начался с того самого момента, вопрос был задан. И он будет продолжаться до самой смерти.
Сократ умирал. Его ученики начали плакать и рыдать; и это было естественно, но он остановил их: «Стоп! Не мешайте — позвольте мне изучить смерть. Не мешайте мне! Плакать вы можете и позже, я скоро уйду. Но сейчас, дайте мне понять, что такое смерть. Я ждал всю свою жизнь этого момента, когда я сам испытаю смерть».
Он принял яд. Он лежал на кровати, изучая, что такое смерть, наблюдая за смертью, изучая, что же такое смерть. Скоро он сообщил своим ученикам: «Мои ступни немеют, но я тот же самый, каким был раньше. Ничто во мне не убавилось. Я чувствую своё существо так же, как и раньше. Мои ступни уже ушли». Затем он сказал: «Мои ноги ушли, но я всё тот же. Я не могу согласиться, что я стану чем-то меньшим. Я остаюсь сам собой». Затем он сказал: «Мой живот онемел, мои руки онемели». Но он был очень возбуждён, экстатичен. Он сказал: «Но я продолжаю вам говорить: я всё тот же ничто во мне не убавилось». Затем он начал улыбаться и сказал: «Это значит, что даже если скоро смерть возьмёт моё сердце, она не может взять меня». Затем он продолжал: «Моих рук больше нет, теперь даже моё сердце замирает, и это будут уже мои последние слова, потому что уже мой язык немеет. Но я уверяю вас, помните, это мои последние слова: «Я - всё тот же полностью».
Это исследование смерти. С самого момента зачатия и до самого конца, человек есть исследование, поиск истины! И если вы не ищите Истину, вы не человек. Тогда в вас чего-то не достаёт. Тогда, самое большее, вы выглядите как человек, но вы ещё не человек. Ваша человечность тогда, только на поверхности, а не в вашем сердце. И не обманывайтесь видимым, что, глядя в зеркало, вы видите, что вы человек; это ещё ничего не значит. До тех пор, пока ваша энергия не вырастет и не трансформируется полностью в исследование, в поиск, вы ещё не человек.
Вот в чём разница между человеком и другими животными. Они просто живут, они не исследуют. Ни одно животное никогда ещё не спрашивало: «Что такое Истина? Что такое жизнь? В чём смысл жизни? Зачем мы здесь? Откуда мы пришли? Куда мы идём?» Ни одно дерево, ни одна птица, ни одно животное на этой огромной Земле этим не интересовалось. Это огромное, бескрайнее небо никогда ещё этим не интересовалось.
В этом слава человека. Он такой маленький, но он выше неба, потому что нечто в нём уникально — исследование. Даже бескрайнее небо не столь бескрайне по сравнению с человеком, потому что у неба есть границы, но нет границ человеческому исследованию. Это вечное паломничество — без начала и без конца.
В этих десяти картинках наглядно показан весь процесс исследования, исследования, которое я называю — человек! Какуан нарисовал картинки, но посчитал это недостаточным. Получились замечательные рисунки, но его это не удовлетворило. Истина — такая вещь, что вы можете делать что угодно, но не будете удовлетворены. Её не выразить. Поэтому он написал стихи, в качестве заменителя. Сначала он нарисовал эти десять картинок, но, оставшись недовольным, написал десять маленьких поэм в качестве приложения. Чего недоставало в картинках, он попытался выразить в стихах и снова остался неудовлетворён. Тогда он написал десять комментариев в прозе. Я знаю, что и тогда его это не удовлетворило, но больше уже ничего не сделаешь. Истина безгранична, а выражение ограничено, но всё же он сделал всё возможное. Никто ещё ни до него, ни после, такого не делал.
Изобразительное искусство — язык подсознания. Это язык образов. Это язык детей. Дети думают образами, именно поэтому в детских книгах мы помещаем большое множество картинок, цветных картинок. Текст занимает гораздо меньше места, чем картинки — потому что только так можно привлечь детей учиться и читать, потому что они могут учиться только по картинкам. Неразвитый ум думает картинками. Вот почему считается, что языки типа китайского — самые древние, потому что они состоят из картинок. В этих языках нет алфавита: в китайском, японском, корейском. В них нет никакого алфавита — они состоят из тысяч картинок. Вот почему так трудно научиться китайскому. Алфавит делает изучение языка проще. Для каждой вещи своя картинка! А как много в мире всяких вещей?
И картинки никогда не бывают очень точными. Они только намекают на что-то. Например, вы хотите написать на китайском слово «война», «сражение», «конфликт». Для этого в китайском есть иероглиф: маленькая крыша, а под ней сидят две женщины — это означает сражение.
Одна крыша и две женщины! Это значит - один муж и две женщины — конфликт. Но это просто иллюстрация, намек.
Дети думают картинками, образами. Чтобы о чём-то подумать, они должны сначала сотворить образ: и так же делают все примитивные народы. Это язык подсознания.
И вы тоже это делаете; как бы вы хорошо ни владели языком, как бы мастерски вы не умели доказывать логически, ночью вы всё равно видите сны в картинках. Чем более вы примитивны, тем больше цветных снов вы видите; и чем более вы цивилизованны, тем менее и менее цветными становятся ваши сны — они постепенно становятся чёрно-белыми.
Чёрно-белое — это язык цивилизации. Радуга — язык примитивных народов. Чёрно-белый не настоящий язык, но мы склонны — все люди, натренированные в Аристотелевской логике, склонны думать в чёрно-белом, о хорошем, плохом, дне и ночи, лете и зиме, Боге и Дьяволе — о чёрно-белом! Без всяких промежуточных положений. Кто находится между Богом и Дьяволом — никто. Это невозможно. Но посмотрите на радугу: семь цветов. Чёрный с одного края, белый — с другого, а посередине великое разнообразие цветов, один за другим.
