Смерть — это великая трансформация.
Ты спрашиваешь, каково место отречения в моем представлении о религиозности. Прежде чем ответить, я хочу обратить твое внимание еще на один момент: эта идея отречения настолько укоренилась в умах людей, что даже те, кто отрицает жизнь после смерти, все равно используют эту логику. Логика стала практически универсальной.
Например, в Индии есть школа атеистов, которых называют чарваками. Стоит разобраться в значении слова чарвака. Их противники — а все религии являются противниками чарваков — сожгли все их книги, так что ты не найдешь ни одной книги чарваков. Все, что о них известно, можно прочесть в критикующих их писаниях индуистов, джайнов и буддистов. То есть кое-что о них можно почерпнуть из этих писаний, но это не даст полной картины. И это религиозные люди! Они сожгли все писания чарваков, а возможно, даже убили многих из них, потому что сейчас в Индии ты не найдешь ни одного чарваки. И все религии настолько яро выступают против них, что скорее всего они обладали огромной силой — а иначе зачем было так критиковать тех, чьей философии никто не следует?
Все три основные религии постоянно выступали против чарваков и обвиняли их. Должно быть, это была очень популярная философия. И надо сказать, что она до сих пор популярна во всем мире, но из-за того, что люди лицемерны, они не признают этого. Просто послушай, о чем они говорят, и ты убедишься, что из ста человек девяносто девять — чарваки. Не важно, христиане они, индуисты или мусульмане — это всего лишь маски.
Итак, вражески настроенные писания разъясняют смысл слова «чарвака» следующим образом: оно означает есть, пить и состоять в браке. Чарвака означает того, кто верит в еду, в еду и еще раз в еду — во всех смыслах этого слова. Я не утверждаю, что чарваки говорили именно так, но это возможно. Писания цитируют чарваков следующим образом: «Даже если тебе придется красть деньги, не переживай — ешь, пей и женись. Продолжай воровать, потому что после смерти не будет ни тебя, который должен будет вернуть украденное, ни другого, который спросит: «А где мои денежки?» Смерть — это конец всему, потому не слушай священников, пугающих тебя кармической расплатой.
Получай удовольствие любым возможным способом. Не пропускай удовольствий!»
Это то, как описывают их противники, но в одном из писаний — должно быть, над ним работал очень либеральный человек — сказано, что это определение противников, наше определение, но сами чарваки по-другому разъясняют смысл своего названия. Оно означает того, кто исповедует философию сладости, — еще одно значение этого слова — «тот, чьи уста источают сладкие слова». И они действительно говорили сладкие слова, но они попали в капкан той же самой логики.
Религии заявляют: «Если хочешь наслаждаться тем миром, отрекись от этого», а чарваки говорят: «Отрекись от того мира, если хочешь наслаждаться этим». Но логика одна и та же. Они смотрят на вещи с разных сторон, но и те, и другие советуют тебе отречься от одного во имя другого. Чарваки говорят, что нужно отречься от того мира; нет ни Бога, ни нирваны, ни рая — отрекись от этого. Этот мир — все, что есть. Наслаждайся!
В Греции Эпикур исповедовал ту же философию и был заложником той же логики. Даже Карл Маркс был пойман в ту же ловушку: он считал, что другого мира не существует. Первое, что нужно сделать, — отречься от того мира, и только после этого ты сможешь получать удовольствие от этого. Поэтому прежде всего отриньте тот мир — нет ни бога, ни рая, ни небес, ничего. Нет никакой души, которая живет после смерти; вместе с телом умирает все остальное. Ты не более чем твое тело, твоя химия, биология, физиология — ты производная всех этих процессов, собранных вместе. Это похоже на часы, которые продолжают идти, — что не значит, что это душа внутри них двигает стрелки. Разбери часы — и ты не обнаружишь никакой души, а просто определенное соотношение частей. Собери их — и они снова начнут идти.
Карл Маркс сказал: «Сознание — это всего лишь производная, оно не обладает независимым существованием». Когда умирает тело, сознание исчезает. Откуда такое настойчивое отрицание иного мира? Причина проста: до тех пор пока ты не отречешься от него, ты не сможешь получать удовольствие от этого мира.
Но, пожалуйста, увидь мою точку зрения, которая тотально отличается от мнения всех этих людей — религиозных, антирелигиозных, теистов, атеистов. Я не отношусь ни к кому из них. Я утверждаю, что жизнь продолжается, но нет необходимости называть это другим миром. Это тот же самый мир, та же непрерывность.
Ганг берет свое начало в Гималаях, там это всего лишь маленький ручеек. По мере того как он спускается вниз, к нему присоединяются другие ручьи и потоки, и постепенно он становится все больше, и в месте выхода из Гималаев это уже огромная река. Трудно представить, что это тот же самый ручей. Но ты можешь посмотреть на его исток. Индусы установили на том месте голову коровы, сделанную из камня, — корова почитается индусами как мать. И Ганг тонкой струей вытекает из этой головы — настолько он мал, настолько тонок.
Но к моменту, когда Ганг достигает Бенареса, он достигает невероятных размеров. А в месте, где он впадает в океан, недалеко от Калькутты, он сам становится океаническим. Находясь там, невозможно определить, океан это или еще река, — настолько он огромен. Он встречается с океаном, но и после этого он продолжает существовать. Куда он может деться? Да, он больше не река — часть воды испаряется и превращается в облака, часть воды превращается в лед и направляется к Арктике, — но он продолжает жить, ничто не утрачивается.
Потому я не говорю, что нужно от чего-то отрекаться: от этого мира ради того или от того во имя этого. Не нужно ни от чего отрекаться.
Нужно жить! Ты должен жить интенсивной полной жизнью, где бы ты ни был, кем бы ты ни был.
И если ты наслаждаешься этим временем, этим пространством, этой данной тебе возможностью во всей ее полноте, твое сознание неизбежно будет двигаться к большим высотам. Ты будешь развиваться, учиться, понимать, становиться более осознанным. Жизнь будет продолжаться. Какую форму она примет, зависит от твоей осознанности — более высокую или низкую, будет ли она больше тяготеть к страданиям или к блаженству — это зависит от текущего момента. Потому я не говорю, что нужно отвергнуть этот мир.
В каком-то смысле я странный человек, так как я против религий. Индийские религиозные деятели в книгах и статьях выступают против меня, и против меня же в книгах и статьях выступают коммунисты.
Однажды я путешествовал, и со мной в купе ехал президент коммунистической партии Индии С. А. Данге. Его племянник только что опубликовал свою книгу, написанную против меня. Он спросил меня:
— Вы видели книгу моего племянника, где он выступает против вас?
Я ответил:
— Я так увлечен жизнью, что меня не заботит, кто и что про меня пишет. Те, кто пишут обо мне, должно быть, дураки, ведь они тратят на это свое время. Им следовало бы жить! Или, если им так хочется писать, они должны писать о себе. Почему я должен читать эту писанину? Он ваш племянник — вы и читайте. Мне это не интересно.
Он собирался дать мне эту книгу.
Я сказал:
— Выбросьте ее в окно. Против меня написано столько книг — я не собираюсь тратить на них свое время. Просто чтобы вы знали: странно, но против меня пишут как религиозные люди, так и антирелигиозные, коммунисты. Этого никогда не случалось ранее.
Но суть в том, что я пытаюсь дать тебе совершенно новую точку зрения, которая противоречит всей этой старой логике. И то, и другое направление — это партнеры по одной и той же игре, а я пытаюсь разрушить всю эту игру, всю эту логику.
Оба они верят в то, что один мир нужно отвергнуть; какой именно — это другой вопрос. Но в одном они сходятся: что от одного из миров необходимо отречься. Религиозные люди утверждают, что отречься нужно от этого ради того, а коммунисты — что отречься нужно от того ради этого, и в этом единственное различие между ними. Но основа логики сходна: можно иметь лишь какой-то один мир. А я говорю: почему бы не иметь оба? Я не вижу никаких противоречий, я обладаю каждым из этих миров. И мой опыт показывает, что чем больше ты обладаешь одним миром, тем больше у тебя и другого мира, потому что ты становишься более опытным.
Если рай и существует, ясно одно: ваши монахи не смогут им наслаждаться. Чем они будут наслаждаться? Всю жизнь они осуждали и обличали женщин, а там они встретят прекрасных девушек. Они начнут нервничать, у многих случится сердечный приступ. В этом мире они от всего отрекались: не следует есть с удовольствием, ведь это создает привязанность к пище, а там им предложат самые изысканные блюда — их будет тошнить. Весь образ их жизни был против этого.
Только мои люди смогут в полную силу насладиться раем!
