Ознакомительная версия.
Тела мы пока не рассматриваем. Но наличие иного разума само ставит вопрос: а кому он принадлежит.
И тут мы попадаем в следующую очевидность, которую принято отводить от глаз. С телом во сне что-то происходит. Самое малое — оно спит. А сон — это своего рода смерть. Тело почти мертво. И если взять за основу физиологический подход, то так называемая активность тела во сне многократно ниже по всем показателям. Иначе говоря, если считать, что работа разума должна соответствовать жизненной активности тела, то во сне мы видим странное противоречие: активность тела значительно упала, а активность разума возросла.
Это странно. Конечно, можно придумать, что во сне тело освобождается таким образом от дневных напряжений и переживаний… Придумать вообще можно много всего. Но логика естественнонаучного рассуждения всегда проста: человек — это биоэлектромеханическая машина с очень жесткой целеположностью и высокой экономичностью. Иначе говоря, лишнего и ненужного для выживания этот биоробот делать не будет и даже не может. Когда нет задач выживания, он должен отключаться и спать, пока не почувствует опасность или голод.
Чего же он бегает по разным мирам ночи напролет? Объяснения физиологов — это лишь заплатки в их теории. Сон потому и не изучен наукой, что их исходные теории не позволяют этого сделать. Они не позволяют даже толком задавать вопросы, потому что уже все объяснили миру про его устройство, когда творили естественнонаучную революцию. И лишь после своей окончательной победы вспомнили про сон… И он исходно не вписался.
Так вот, первая очевидность: тело во время сна спит, даже сердце значительно снижает свою работу. А при этом разум почему-то ее усиливает.
Вторая очевидность: находясь во сне, я всегда обладаю там телом. И это тело только ощущается все тем же, а на поверку оказывается просто моим телом, что не значит тем же.
Можно сказать, что тело во сне мне просто снится. Вполне возможно и даже совершенно верно. Вот только что это значит?
Похоже, что смысла в этом объяснении не больше, чем в выражении «логично». Так и хочется ответить: логично! И спорить тут нельзя.
Тело мне снится… Иначе говоря, находясь во сне и видя сон, я сплю, и мне снится все, что там есть, включая тело. И при этом в этом теле я ощущаю себя собой, ощущаю себя в теле и обладаю в этом теле и самоосознаванием и разумом. И разум этот мне, очевидно, тоже снится. Но при этом он делает там странные ошибки, которые я потом с трепетом пересказываю другим людям и обсуждаю, как поразившие меня странности…
Если мне снится разум, который, при всех его странностях, все-таки разум и принадлежит тому телу, в котором я сню и снюсь, то я в любом случае могу приписать его тому телу, в котором он постоянно проявляется. Просто на том основании, что и дневной разум мы приписываем физическому телу только потому, что из наблюдения в наблюдение постоянно обнаруживаем его в этом теле. Обнаружить электрическую активность мозга приборами удалось, а вот обнаружить в теле приборно разум пока еще не посчастливилось ни одному физиологу.
Мое предположение может быть ошибочно, и действительность может быть другая. Но оно возможно в рамках науки рассуждать, как, возможно, окажется ошибочным с точки зрения действительности предположение, что разум принадлежит физическому телу. А раз предположение возможно ошибочно, значит, оно возможно верно. И его стоит исследовать, чтобы отбросить, если оно неверно, или осознать как соответствующее действительности.
И вот я даю следующее задание для наблюдения: посмотрите на проявления своего сноразума из этого предположения, что он принадлежит совсем другому телу, в которое перетекает мое Я после засыпания. Возможно, ваши наблюдения сходу выявят невозможность такого подхода.
Однако сразу приведу и свое наблюдение, которое уже рассказывал вам. Оно поменяло всю мою жизнь: я не только пробуждался во снах, но я и выходил из тела. И там, вне его, я ощущал себя в точности таким же. Я имел тело, и я думал, как всегда. И я осознавал себя все тем же собою. Вначале мне казалось, что никаких отличий нет совсем, если не считать того, что при этом я висел в воздух…
Я не хочу обсуждать это состояние подробнее, потому что это не относится к Первой Ведогони, но я хочу этим сказать, что нам не обойти подобные свидетельства людей, которые бывали вне тела. Кстати, вы тоже мне немало писали о том, что имеете такой жизненный опыт.
Значит, мы с вами, в отличие от академических психологов, исходно знаем, что какие-то иные тела, кроме физического, у нас есть. И это знание вовсе не такая уж помощь. Это как пулемет во время переговоров, он стягивает к грубым и неточным решениям. Отбросьте это знание, в этом исследовании идите так, будто ничего не было. Пусть наши воспоминания дают нам силу и удерживают маяк, к которому мы хотим прийти, но при этом не позволяйте им оказывать влияние на ваши рассуждения.
Просто продолжайте верно описывать разум и его работу. И это даст свои плоды. По крайней мере, мы избежим возможности пропустить что-то существенное.
Скоморох.
Что мы смогли сделать за несколько последних уроков? В сущности, лишь одно более или менее обоснованное предположение, что во время сна мы сохраняем только ощущение «Я» и ощущение разумности своих действий. При этом мы явно выявили, что имеем иной разум и, возможно, особое тело, которому он принадлежит. То самое, которое нам снится.
Последнее утверждение сомнительно, потому что во сне мы можем видеть что угодно, и это есть лишь образы, а не действительность, если только не считать сами образы некой особой действительностью. Однако, если они лишь действительность работы нашего мозга, это нас сейчас не интересует. Нам нужно понять, существует ли эта действительность независимо от нас, а значит, является ли она самостоятельным от нас миром, в котором можно существовать. А значит, и нужно иметь особые тела для этого существования. Те самые, которые не умирают, когда умирает физическое тело…
Пока из доказательств наличия иных тел у нас есть лишь ощущение обладания каким-то телом во время сна. Ощущение значимое, потому что оно сродни ощущению разумности. И ощущение, которое мы обязаны принимать в рассмотрение, потому что, в сущности, и для дневного существования, если мы начинаем въедливо задавать вопросы о том, что является доказательством нашего телесного бытия, мы в итоге приходим лишь к ощущениям. То есть к свидетельствам чувств.
В этом смысле Беркли прав и парадоксально совмещается с Локком. В основе любых суждений о действительности лежат все-таки исходные способности восприятия, а значит, все та же чувствительность, из которой материалистическая наука выводит сознание. Вот только наука эта непоследовательна и сама решает, какие ощущения считать имеющими значение объективного свидетельства, а какие отметать, как субъективные, что звучит сильно, но означает всего лишь «недоказательность».
Доказательность, которой обладают все «сильные слова» и «магические языки», как раз и является признаком слабости тех, кто их использует, потому что не относится к действительности и истине. Она есть лишь орудие воздействия на других людей.
Доказывать бессмысленно, нужно описывать и проверять действиями.
Так вот, ощущение телесности, которым мы обладаем во сне, может означать, что мы действительно обладаем там телом, а может быть лишь остаточным следом от пребывания в физическом теле. Но отбрасывать его в любом случае нельзя.
Поскольку огромные армии людей прорабатывали ту часть этого предположения, которая утверждает, что других тел, кроме физического, нет, мы будем исследовать второе предположение, которое упущено: у нас не одно тело. Возможно, их у нас несколько, но в любом случае не одно.
Я уже дал вам задание посмотреть: нет ли в вашем жизненном опыте наблюдений, которые показывают, что ограничивать себя одной Телью можно, но тогда что-то остается необъяснимым. И до этого задания и в ответ на него вы уже слали наблюдения, вроде вот этого, присланного Натальей К-й.
«Когда я хотела войти в дрему, у меня получилось вот что: я почувствовала, что смотрю на себя из места над головой. Я понаблюдала над собой, вот я смотрю на себя из головы (не знаю, как поточнее это описать) и вижу, как то, что я знаю о своем теле, совпадает с действительными размерами моего тела, а когда я вхожу в эту точку над головой, то ощущение размеров моего тела меняется, расстояние между ним и пятками как будто притянулось друг к другу и меньше, чем действительное, раза в 3–4.
…дрема ли это?»
Наблюдение, как вы видите, путаное и неуверенное. Но это не слабости самого исследователя, это слабости его орудий исследования, слабости школы самонаблюдения. Мало того, что в нас вообще не воспитана способность созерцать себя и свои внутренние проявления, но мы не вооружены и соответствующими предположениями, не говоря уж о действительных знаниях.
Ознакомительная версия.
