— У нас много обязанностей. Мы надеемся, что когда-нибудь сможем за тобой последовать.
Они касались его ног, воздавали ему почести, служили ему. Но никто за ним не следовал, потому что было так много других дел, с которыми нужно было справиться, прежде чем отправиться на поиски божественного. Сначала — дело. Божественное всегда оказывается последним делом, и последнее дело никогда не случается, потому что первые растягиваются до бесконечности; они никогда не кончаются. Но в одной деревне нашёлся сумасшедший, — настоящий сумасшедший, кто другой последовал бы за этим мастером? — который сказал:
— Так. Ты нашёл?
Мастер ощутил некоторое колебание, глядя на сумасшедшего, — потому что этот человек кажется опасным, он может последовать и создать проблемы — но перед целой деревней он не мог этого отрицать, и он сказал: -Да. Сумасшедший сказал:
— Сейчас же посвяти меня. Я последую за тобой до самого конца. Я хочу сам реализовать Бога.
Так называемый мастер был очень встревожен, но что ему оставалось? Сумасшедший начал следовать за ним, стал его тенью. Прошёл год. Сумасшедший сказал:
— Далеко ли, далеко ли ещё до храма? Он сказал:
— Я не спешу, но много ли ещё нужно времени?
К этому времени он начал причинять мастеру много неудобств и беспокойства. Этот сумасшедший спал рядом с ним, двигался рядом с ним; он стал его тенью. И из-за него его собственная уверенность растворялась. Каждый раз, когда в очередной деревне он говорил:
— Следуйте за мной, — он пугался, потому что этот человек смотрел на него и говорил:
— Я следую за тобой, мастер, но я всё ещё не достиг.
Прошёл второй год, третий год — прошёл шестой год, и сумасшедший сказал:
— Мы ничего не достигли. Мы просто путешествуем из одной деревни в другую, и ты говоришь людям: «Следуйте за мной». Я следую — и всё, что ты мне говоришь, я делаю, ты не можешь сказать, что я не следую дисциплине.
Этот сумасшедший был действительно сумасшедшим — он делал всё, что ему говорили. И мастер не мог обмануть его, сказать, что он недостаточно усерден. В конце концов, однажды ночью, мастер ему сказал:
— Из-за тебя я потерял собственный путь. Прежде чем я тебя встретил, я был уверен; теперь я больше не уверен. Пожалуйста, оставь меня.
Если находится кто-то, кто уверен, и вы достаточно безумны, вы начинаете следовать. Можете ли вы следовать за таким человеком, который говорит: «Я сам не знаю. Я сам не понимаю»? Если вы сможете последовать за таким человеком, то достигнете. Вы уже достигли, если решаете последовать за этим человеком, потому что именно ум требует уверенности, именно ум требует знания. Ум также просит догматических утверждений, поэтому, если вы готовы последовать за человеком, который говорит: «Я не знаю», это значит, что поиски прекратились. Вы больше не ищете знания.
Тот, кто просит знания, не может просить существа. Знание — это мусор; существо — жизнь. Когда вы прекращаете просить знания, тем самым вы прекратили спрашивать об истине, потому что истина — это цель знания. Если вы не задаётесь вопросом, что это такое, но становитесь молчаливыми, вне ума — то, что есть, раскрывается.
Всё доступно, было доступно всегда; вы никогда не были этого лишены. Но из-за самих своих поисков — из-за будущего, из-за цели — вы не можете смотреть. Истина окружает вас, вы существуете в ней. Точно как рыба существует в океане, вы существуете в истине. Божественность — не цель, божественность — здесь и сейчас. Эти деревья, эти веющие ветры, эти плывущие облака, это небо, вы, я — именно это и есть божественность. Это не цель.
Отбросьте и ум, и бога. Бог — это не объект, это слияние. Ум противится слиянию, ум противостоит тому, чтобы сдаться; ум очень коварен и расчётлив.
Эта история красива. Ищущий — это ты. Ты пришёл, чтобы приобрести знание, разрешить загадку, а я тебе повторяю: нет никакого состояния ума, потому что нет ума. Нет никакой истины, поэтому никакой поиск не имеет смысла. Ищи, и потеряешь. Не ищи, и всё — здесь. Беги, и упустишь. Остановись — это было здесь всегда.
И не пытайся понять — будь.
Стань невинным, стань подобным ребёнку. Только сердце ребёнка может постучаться в двери запредельного, и только сердце ребёнка будет услышано.
Вне коробки — прорыв из обусловленности
Все виды обусловленности — это яды. Считать себя индуистом — значит противопоставлять себя человечеству. Считать себя немцем или китайцем — значит противопоставлять себя человечеству, мыслить в терминах враждебности, не дружбы.
Считайте себя только человеческим существом. Если у вас есть немного разума, считайте себя только простым человеческим существом И когда ваш разум вырастет ещё немного, вы отбросите даже прилагательное «человеческий»; вы будете считать себя только существом. И существо включает всё — все деревья и горы, реки и звёзды, птиц и животных.
Станьте больше, станьте гигантскими. Почему вы живёте в норах? Почему вы забираетесь в маленькие тёмные чёрные дыры? Но вы думаете, что живёте в великих идеологических системах. Вы не живёте в великих идеологических системах, потому что великих идеологических систем нет. Ни одна идея не велика достаточно для того, чтобы вмещать человеческое существо; существенность не может содержаться ни в какой концепции. Все концепции калечат и парализуют.
Не будьте католиками и не будьте коммунистами, просто будьте человеческим существом. Всё это яды, всё это предрассудки. Но многие века вас гипнотизировали этими предрассудками. Они вошли вам в плоть и кровь, проникли до мозга костей. Вам нужно быть очень бдительными, чтобы избавиться от всего этого отравления.
Ваше тело не отравлено до такой степени, как ум. Тело — это простое явление, его очень легко очистить. Если до сих пор вы ели невегетарианскую пищу, это можно прекратить, это не большое дело. И если вы перестанете есть мясо, через три месяца ваше тело будет абсолютно свободно от всех ядов, созданных невегетарианской едой. Это просто. Физиология не очень сложна.
Но в психологии возникает проблема. Джайнский монах никогда не ест никакой ядовитой пищи, никогда не ест ничего невегетарианского. Но его ум загрязнён и отравлен джайнизмом так, как никакой другой ум.
Настоящая свобода — это свобода от всякой идеологии. Неужели вы не можете просто жить, без всякой идеологии? Нужна ли идеология? Зачем так нужна идеология? Она нужна для того, чтобы помогать вам оставаться глупыми, она нужна для того, чтобы помогать вам оставаться неразумными. Она нужна для того, чтобы предоставлять вам готовые ответы, чтобы вам не нужно было находить их самим.
Настоящий человек разума не станет цепляться ни за какую идеологию — ради чего? Он не станет носить с собой груз готовых ответов. Он знает, что у него достаточно разума, чтобы быть готовым откликнуться, какая бы ситуация ни возникла. Зачем носить с собой ненужный груз из прошлого? Какой смысл его нести?
И, фактически, чем больше вы выносите из прошлого, тем менее будете способны откликаться на настоящее, потому что настоящее никогда не повторяет прошлое, оно всегда ново — всегда, всегда ново. Оно никогда не старо; может быть, иногда оно кажется похожим на старое, но оно не старо, есть различия в самой основе.
