Вскоре уступив моим просьбам и жалобам на частые недомогания, меня забрали домой. По моему возвращению моя мать, имея служанку, которой она более всего доверяла, снова оставила меня на попечение слуг. Это великий грех многих матерей, которые под предлогом участия в религиозных таинствах или других обязанностях, обделяют вниманием своих дочерей. Я воздержусь от осуждения того несправедливого лицеприятия, которое некоторые родители проявляют к свои детям. Зачастую это производит разделения в семьях, и даже разрушает некоторые из них. Нелицеприятное отношение, напротив, полагает основание продолжительной гармонии и единомыслию, посредством единения детских сердец. Будь это в моей власти, я бы убеждала родителей, и тех, кто печется о молодых людях, насколько детям необходимо внимание, и насколько опасно терять их из виду на длительное время, оставляя без какого бы то ни было занятия. Такое пренебрежение ведет к гибели множества девочек. Как сильно мы должны сожалеть о том факте, что матерям, склонным к набожности, случается иногда даже извращать пути спасения. Они совершают величайшие ошибки, пытаясь внушить дочерям правила прилежного поведения. Получая от молитв некоторое удовлетворение, они весь день готовы находиться в церкви — в то время как их дети оказываются на гибельном пути. Мы прославляем Бога больше всего, когда предотвращаем то, что может нанести Ему оскорбление. Какого же качества должна быть жертва, если она послужила основанием ко греху! Богу нужно служить, так как Он того желает.
Пусть же религиозное поклонение матерей будет устроено таким образом, чтобы предотвратить опасность заблуждения их дочерей. Относитесь к ним лучше как к сестрам, нежели как к рабам. Покажите, что вы рады их маленьким развлечениям. В свою очередь дети будут радоваться присутствию своих матерей, вместо того, чтобы избегать его. Если они будут находить столько счастья именно в этом, то не будут мечтать о его поисках в другом месте. Зачастую матери отказывают своим детям во многих вольностях. Как птицы постоянно заключенные в клетке, едва обретя способ освободиться, они тут же улетают и никогда больше не возвращаются. Но для того чтобы приручить их, сделав послушными, пока они еще молоды, иногда им нужно позволять взлетать. Так как летают они неумело и недалеко, находясь под пристальным наблюдением, их легко удержать, если они вздумают улететь. Кратковременные полеты приучают их к привычке постоянно возвращаться в свою клетку, которая становится местом приятного заключения. Я полагаю, что с маленькими девочками нужно обращаться именно так. Матери должны позволять им некоторую невинную свободу, не выпуская их из виду при этом. Для того чтобы оберегать нежный разум детей от зла, нужно прилагать много стараний, занимая их приятными и полезными вещами. Также их не нужно перегружать едой, к которой они не испытывают аппетита. Им не следует давать молоко, скорее подходящее младенцам. А жесткое мясо может вызвать у них такое отвращение, что когда они придут в возраст, в котором подобное питание будет правильным, они не будут любить его. Каждый день они обязаны читать понемногу из какой–либо хорошей книги, а также проводить время в молитве, что скорее должно лишь возбудить их любознательность, нежели наводить на размышления. О если бы этот метод воспитания был применен ко мне, как быстро я бы избавилась от многих неправильных вещей! Дочери же, становясь матерями, воспитывают своих детей подобно тому, как их воспитывали в свое время.
Родителям также должно избегать проявления малейшего лицеприятия по отношению к своим детям. Это в них порождает тайную ревность и ненависть, которая со временем возрастает и живет в них до самой смерти. Как часто мы наблюдаем детей, ставших в семье идолами, которые ведут себя подобно настоящим тиранам, ибо они относятся к своим братьям и сестрам как к многочисленным рабам. Причем поступают так они, следуя примеру своих отца и матери. И часто случается, что любимчик становится крестом для родителей, в то время как тот, кто был несчастным, презираемым и ненавидимым всеми, становится их утешением и поддержкой. Моя мать причинила много вреда, воспитывая своих детей. Она на целые дни лишала меня своего присутствия, оставляя на попечение слуг, чья беседа и пример оказывались особенно вредными для человека с моим характером. Сердце матери казалось, было полностью озабочено только моим братом. И лишь изредка я была почтена коротким мгновением ее нежности или привязанности. Поэтому я намеренно избегала ее присутствия. Действительно, мой брат был более добродушным чем я, но то, как мать обожала его, ослепляло ее настолько, что не позволяло ей замечать мои явные положительные качества. Все это вело лишь к тому, что проявлялись мои недостатки, которые казались бы нестоящими внимания пустяками, будь я в хороших руках.
ОЙ ОТЕЦ, КОТОРЫЙ нежно меня любил, видя мое недостаточное воспитание, позаботился отослать меня в Обитель урсулинок. Мне тогда было почти семь лет. В доме вместе с нами также жили две мои сводные сестры, из которых одна была дочерью отца, а другая дочерью матери. Отец оставлял меня на попечение своей дочери, которая была человеком превосходных способностей и замечательного благочестия, что как нельзя лучше способствовало воспитанию такой юной особы как я. Это было единственным каналом проявления ко мне Божьей милости и любви, оказавшись первым средством моего спасения. Она нежно любила меня, и ее привязанность позволила ей раскрыть во мне многие достойные похвалы качества, которыми меня наделил Господь. Она упорно трудилась, дабы развить эти хорошие качества. Я верю, что если бы я продолжала находиться в столь заботливых руках, то приобрела бы многие добродетельные привычки с тем же успехом, с каким я впоследствии избавлялась от плохих.
Эта добрая сестра употребляла все свое время для воспитания меня в набожности и научения в таких областях знаний, которые более всего подходили моему возрасту и способностям. Она обладала многими талантами и с успехом их совершенствовала. Ей нравилось часто молиться, и ее вера не особенно отличалась от веры большинства людей. Также она отказывала себе во всяком удовольствии для того, чтобы быть со мной и обучать меня. Ее привязанность ко мне была настолько сильной, что она находила больше удовольствия в моем обществе, нежели в чьем–то другом. Если я давала ей удовлетворительные ответы, хотя большинство из них были даны скорее наугад, нежели от знания, она считала это достойным вознаграждением за свой труд. Находясь под ее опекой, я вскоре овладела большей частью наук, подходящих для моего возраста. Многие взрослые люди высокого положения не смогли бы давать более вразумительных ответов.
Мой отец часто посылал за мной, желая видеть меня дома, и однажды я увидела там королеву Англии. Мне тогда было около восьми лет. Отец сказал духовнику королевы, что если он желает немного позабавиться, то ему следует пообщаться со мной. Он проверял меня тем, что несколько раз задавал мне сложные вопросы, на которые я давала настолько уместные ответы, что он привел меня к королеве и сказал: «Вашему величеству следует получить удовольствие от общения с этим ребенком». Она также задавала мне вопросы и была так восхищена моими милыми ответами и манерами, что настаивала, правда без малейшей назойливости, на том, чтобы мой отец отдал меня ей. Она уверяла его в том, что будет особенно заботиться обо мне, готовя к роли фрейлины принцессы. Но мой отец был против этого. Нет сомнения в том, что именно Бог был причиной этого отказа, и таким образом воспрепятствовал повороту судьбы, который, вероятно мог бы помешать моему спасению. Будучи столь слабой, как смогла бы я противостать искушениям и развлечениям двора? Я вернулась в Обитель урсулинок, где моя добрая сестра продолжила заниматься со мной привычными для меня вещами. Но так как она не была наставницей пансионерок, то мне иногда приходилось самой искать с ними общий язык. Я приобрела плохие привычки. Стала лгать, проявляла раздражительность и черты безбожного человека. Целыми днями я не думала о Боге, хотя Он постоянно наблюдал за мной, как это показали будущие события. К счастью, мне недолго пришлось находиться под властью этих привычек, потому что забота сестры излечила меня.
Я очень любила слушать рассказы о Боге, меня не утомляла церковь, где я любила молиться. Мне было присуще чувство сострадания к беднякам и природная неприязнь к людям, чьи учения расценивались как лишенные здравого смысла. Бог постоянно изливал на меня Свою благодать, а я в это время проявляла неверность по отношению к Нему. В конце сада, который примыкал к монастырю, была маленькая церквушка посвященная младенцу Иисусу. Я приходила сюда, чтобы побыть одной, и каждое утро приносила с собой небольшой завтрак, который прятала за образом. Я была еще таким ребенком, и думала, что лишая себя завтрака, я добровольно приношу себя в жертву. Еду я выбирала вкусную, ибо мне хотелось умерщвлять свою плоть. Но оказалось, что любовь к самой себе еще преобладала над моим умерщвлением. Когда в церкви проводили уборку, находя за образом оставленную мной еду, то немедленно догадывались, что это моих рук дело. Они видели, что я каждый день ходила туда. Я верю, что Бог, который не позволяет, чтобы что–то осталось без вознаграждения, вскоре вознаградил меня за это небольшое детское посвящение, вселив в меня интерес к Своей Личности.
