Зачем вам нужно быть определённой вещью? Почему вы хотите быть чем-то мёртвым?.. — потому что только мёртвая вещь может быть постоянной. Волны приходят и уходят, поэтому океан жив. Когда волны остановятся, весь океан остановится. И это будет что-то мёртвое. Всё живо благодаря изминениям — и под изминениям имеется ввиду движение к к противоположности. Вы двигаетесь от одного полюса к другому, и таким образом вы становитесь снова и снова живым и свежим. Днём вы тяжело работаете, и тогда ночью вы должны отдыхать. На утро вы снова свежи, полны сил и можете работать. Наблюдали ли вы когда-то полярность?.
Работа — это противоположность расслабленности. Работая тяжело, вы становитесь очень напряжённым, к вечеру вы утомляетесь, чувствуете истощение, но затем вы спускатетесь в глубокую долину отдыха, релаксации. Поверхность оставлена, и вы двигаетесь к центру. Всё меньше идентификации с тем, что на поверхности — с формой, с именем, с эго; это больше не беспокоит. Это забытьё благо, оно освежает вас. Попробуйте не спать три недели, и вы сойдёте с ума — вы начнёте сходить с ума, потому что не двигались к противоположности.
Если прав Аристотель, то если вы не спите, не двигаетесь к другому полюсу, скоро вы станете просветлённым… Вы станете сумашедшим! И это из-за Аристотеля столько сумашедших теперь на Западе. Не слушая то, что говорит Восток, или Гераклит, весь Запад рано или поздно сойдёт с ума. И всё идёт к тому, потому что вы упускатет полярность. Логика скажет что-то другое. Логика говорит — отдыхай целый день, практикуй усердно отдых, и тогда ночью ты будешь иметь хороший, глубокий сон — это логично. Это логично: практикуй отдых! Так происходит с богатыми людьми — целый день они отдыхают, а потом не могут уснуть и ищут средства от бессонницы. Они практикуются целый день — лежат в своих кроватях, сидят на удобных стульях, отдыхают и отдыхают, и отдыхают. И потом ночь, и вдруг — «Я не могу уснуть!» Они следовали Аристотелю, они логичны.
Однажды Мулла Насреддин пришёл к доктору. Кашляя, он вошёл в кабинет. «Это звучит лучше», — сказал доктор.
«Конечно, лучше! — произнёс Насреддин. — Я практиковался в этом всю ночь!»
Если вы будете практиковаться в покое весь день, вечером вы будете беспокойны. Вы будете вертется и искать подходящее положение — и это просто упражнение: измотать себя хоть немного, чтобы какой-то отдых был возможен. Изменения всё равно будут происходить… В жизни не было более неправильного человека, чем Аристотель! Двигайтесь к противоположности — усердно работайте днём, и ночью у вас будет хороший отдых. Идите глубже в сон, и тогда у вас появиться ещё больше сил, вы сможете сделать огромное количество работы днём. Через отдых достигается энергия; через работу и активность достигается отдых — просто противопложности.
Люди приходят ко мне и просят посоветовать какое-то средство против бессонницы — «Мы не можем спать!» Это последователи Аристотеля.
Я говорю им: «Вам не нужно расслабляться. Пойдите на прогулку, на долгую прогулку, сделайте пробежку — два часа утром и два часа вечером, — и тогда отдых придёт автоматически. Он всегда следует за напряжением. Вам не нужны техники релаксации; вам нужны техники активных медитаций, а не расслабляющие техники. Вы и так слишком расслаблены — это то, что показывает вам бессонница, — что расслабления у вас достаточно».
Жизнь движется от одной противоположности к другой. И Гераклит говорит, что это есть тайна, скрытая гармония; это скрытая гармония. Он очень поэтичен, так и должно быть. Он не может быть философом, потому что философия подразумевает разум. Поэзия может быть противоречива, несуразна; поэт может сказать те вещи, которые философы побояться сказать. Поэзия правдивее в отношении жизни. И философы только и делают, что ходят вокруг и около: они никак не отыщут центральную точку; они вращаются, как грязь, приставшая к спицам колеса. Поэзия ударяет непосредственно в центр.
Если хотите знать каков мог бы быть аналог Гераклиту на Востоке, вы можете найти его среди дзэнских мастеров, поэтов дзэн, особенно что касается поэзии хайку. Один из величайших мастеров хайку это Башо. Гераклит и Башо стоят совсем рядом, доведись им встретиться, они бы обняли друг друга в большой приязни. Они почти одно. Башо никогда не писал ничего в философской манере — он писал небольшие хайку, всего три строчки, семнадцать слогов, маленькие зарисовки. Гераклит также писал фрагментами, он не мог бы делать это, как Гегель, Кант; он не систематизировал — просто небольшие пророчества, основные принцыпы. Каждый фрагмент завершён сам в себе, точно как бриллиант; каждая грань совершенна, и нет нужды быть связанным с другой. Он говорил как пророк.
Весь метод пророческих высказываний исчез с Запада. Только Ницше писал так в своих книгах, — «Так сказал Заратустра» состоит из пророческих максим; но только один Ницше со времён Гераклита. На Востоке всякий просветлённый писал таким образм. Так написаны Упанишады, Веды, так говорили Будда, Лао Цзы, Чжуан Цзы, Башо — просто отрывки, максимы, утверждения. Они такие маленькие, вам нужно проникнуть в них, и в самих попытках понять их, вы будете меняться, понимая, что ваш интеллект не может справиться с ними. Башо говорит в маленьком хайку:
Старый пруд.
Прыгает лягушка —
всплеск воды.
Конец! Он сказал всё. Вам надо вообразить: увидте древний пруд, лягушка сидит на берегу, и… прыжок лягушки. Вы можете увидеть всплеск и услышать звук воды. И, говорит Башо, всё сказано. Это вся жизнь: старинный пруд… прыжок лягушки, всплеск — и снова тишина. Это всё, что вы есть, всё, чем является жизнь — и тишина..
Также Гераклит говорит в своём высказывании о реке. Для начала, он использует звук реки: AUTOISI POTAMOISI; перед тем, как сказать что-то, он вводит звук реки, а потом идёт изречение: «Вам не вступить дважды в одну реку». Он поэт, но не обычный поэт — а такой, которого на Востоке называют риши. Есть два типа поэтов. Одни — те, кто до сих пор предаются мечтаниям и создают поэзию из своих прекрасных образов — это Байрон, Шейли, Китс. И есть другие поэты, риши, которые больше не мечтают — они смотрят на реальность, и из реальности рождаются их стихи. Гераклит — риши, поэт, который больше не мечтает, тот, кто смотрит прямо на существование. Он первый экзистенциалист Запада.
А теперь попытайтесь проникнуть в его пророческие высказывания.
Скрытая гармония
лучше, чем явная.
Почему? Почему скрытая гармония лучше, чем явная? — потому что явная на поверхности, а поверхность может обмануть, она может быть окультурена и обусловлена. В центре вы экзистенциальны, но на поверхности вы социальны. Брак на поверхности, а любовь в центре. Любовь обладает скрытой гармонией, брак показывает явную.
Просто пойдите в дом своих друзей. Вы можете увидеть в окно, как муж с женой деруться, какие уродливые у них лица — но будте уверены, что как только вы войдёте, всё тут же измениться: они так вежливы, они обращаются друг к другу с любовью. Это внешняя, показная гармония, та, что на поверхности. Но внутри нет никакой гармонии, это просто поза, видимость. Настоящий человек может показаться негармоничным внешне, но он всегда будет гармоничен внутри. Даже если он противоречит себе, в этом противоречии будет скрытая гармония. А тот, кто никогда не противоречит себе, кто всегда последователен в своих словах и действиях, тому не известна настоящая гармония.
Последовательные люди таковы: если они любят, то они любят, если они ненавидят, то ненавидят — они не могут допустить, чтобы противопложности смешались, встретившись. Им абсолютно ясно, кто их друг и кто враг. Они живут на поверхности, и они всегда последовательны. Их последовательность не настоящая последовательность: глубоко внутри кипят противоречия; но им удаётся как-то управлять этим на поверхности. Вы их знаете, потому что это вы и есть! Для поверхности вы можете изловчиться, но это не поможет. Не беспокойтесь слишком о поверхности. Идите глубже — и не пытайтесь выбрать одну из противоположностей. Вам нужно прожить и то, и другое. Если вы можете любить и оставаться при этом свидетелем, ненавидеть и свидетельствовать — то свидетельствование станет вашей скрытой гармонией. Тогда вы поймёте, что это только настроения, перемена сезонов, то, что приходит и уходит, — вы же будете видеть гештальт между ними.
Немецкое слово «гештальт» красиво. Оно указывает на гармонию между фигурой и фоном. Это не противоположности, это КАЖУЩИЕСЯ противоположности. Представте себе небольшую школу, и учительница пишет кусочком мела что-то на доске. Чёрное и белое — противоположности. Да, для аристотелианского ума это так: белое это белое, а чёрное это чёрное — они полярны. Но почему учитель пишет белым на чёрном? Почему не писать белым по белому? Или чёрным по чёрному?.. Это можно сделать, но это бесполезно. Чёрный должен быть фоном, а белый образовывать фигуру на нём: они контрастны, есть определённая напряжённость между ними. Они противоложны, но в этом есть скрытая гармония. Белый кажется белее на чёрном; это гармония. На белом фоне белая фигура исчезла бы, потому что нет напряжённости, нет контраста.
