Ознакомительная версия.
В тот миг, когда ты пристально сосредоточиваешься на чем угодно, пусть даже на травинке, она сама по себе становится таинственным, поразительным, неописуемо величественным миром.
Пятый Секрет Мастерства Лидерства Подари своему ребенку бессмертие: оставь по себе хорошую память
Мало у кого хватит мощи и размаха, чтобы изменить ход истории, но каждому по силам изменить какую-нибудь малость в ходе событий, а сумма этих малых дел окажется вписана в историю поколения .
Роберт Ф. Кеннеди
У каждого в жизни наступает особый миг, когда человек появляется на свет. С рождением он получает особую возможность, и если сумеет ею воспользоваться, то выполнит свою миссию — ту, для которой и родился. В этот миг открываешь для себя, чем ты неповторим. Это твой звездный час.
Уинстон Черчилль
В киноцентре «Оксфорд Муви Холл» я не была уж не знаю сколько лет. Во времена своего расцвета это место считалось самым модным киноцентром, здесь тусовалась продвинутая молодежь, можно было встретить звезд и приятно провести субботний вечер. Но мода миновала, изменчивая толпа схлынула и избрала для светских тусовок другие места, а потому владельцы киноцентра перестали поддерживать в нем атмосферу и место стало слегка запущенным. Правда, фильмы здесь все еще крутили, но не самые ходовые, и зал обычно бывал заполнен едва ли наполовину.
Джулиан предложил мне встретиться во вторник вечером и пойти на семичасовой сеанс — на документальный фильм о некой даме по имени Озеола Маккарти. Фильм назывался «Прачка, которая потрясла мир». Название мне ничего не говорило, имя главной героини тоже, но Джулиан заявил, что мне, дескать, чрезвычайно важно узнать побольше об этой Озеоле и ее жизни, и я согласилась.
С тех пор как Джулиан преподал мне Четвертый Секрет Лидера в садике у мисс Уильямсон, прошло полтора месяца. В моей жизни за этот срок совершились такие перемены, которые иначе как чудесными и не назовешь. Последовав наставлениям брата, я вступила в клуб «Ранние пташки», то есть взяла за правило подниматься в пять часов утра. Поначалу я опасалась, что у меня попросту не хватит на это силы воли, но прошли первые мучительные недели, и ранний подъем вошел у меня в привычку и теперь был мне в радость. Благодаря ему я получила в подарок свободное время поутру и употребила его с пользой: медитировала, гуляла в парке, наслаждаясь природой, читала книги по философии, которые Джулиан исправно подкладывал для меня на журнальный столик в гостиной. Или же я садилась за свой «бортовой журнал» — планировала будущее, анализировала свои достижения, продумывала мечты. Зачастую я просто сидела на террасе и смотрела в окно на наш любимый просторный сад, засаженный розами, и наслаждалась тишиной и покоем. Эти мирные часы приносили мне замечательные озарения, касавшиеся того, как я построю свою дальнейшую жизнь и каким образом смогу сделать мир лучше, если стану тем лидером семьи, какого заслуживают мои близкие. Как прав был французский философ Блез Паскаль, сказав: «Все несчастья человека происходят оттого, что он не может оставаться один в тишине своей комнаты».
За прошедшие полтора месяца я поднялась на совершенно новую ступень личностного развития и теперь все мои мысли и чувства изменились: я даже не подозревала, что смогу испытать такое. Теперь мир казался мне лучше и счастливее, и я наконец-то поверила, что играю в нем пусть небольшую, но значимую роль. Я дарила все больше любви, внимания и заботы детям и мужу, гораздо больше, чем у меня получалось прежде, и они отвечали мне такой любовью, какую я даже не могла вообразить. Мое сердце как будто вынырнуло из вечных сумерек, и я постепенно начала различать чудо во всем сущем, в каждой мелочи бытия. Джулиан обещал, что так будет. И его слова сбылись.
Последовала я и второму совету брата: заботиться о своем теле, храме души. Я всерьез принялась приводить в порядок свою физическую форму и теперь чувствовала себя гораздо лучше, бодрее и жизнерадостнее. У меня стало больше сил на дела и досуг с Джоном и детьми, я получала больше удовольствия от времени, которое посвящала себе. Я исправно вела «бортовой журнал», и это помогало мне принимать мудрые решения, продумывать все свои поступки, жить осознанно. Совет Джулиана относительно «шаббата» — еженедельной передышки (помимо выходных) я тоже воплотила в жизнь, и он приносил мне огромную пользу. Еженедельно посвящая несколько часов себе и своим интересам, я сумела вновь испытать радость жизни и душевный подъем, а ведь мне казалось, что я давно и необратимо утратила их. У меня постепенно появилось ощущение, что я позволяю своему «внутреннему свету» проявиться вовне и во мне постепенно проявляются все мои лучшие черты, то есть мое истинное «я». Сбылось и еще одно обещание брата: постепенно становясь лучше как личность, я становилась все лучше как мать.
Однако должна признаться, что в сердце мне закрадывалась печаль. Хотя Джулиан ни разу не заговаривал об этом напрямую, интуиция подсказывала мне: он собирается уехать. Как-то вечером, когда мы всей семьей сели ужинать, Джулиан спросил у нас с мужем, долог ли путь отсюда до Мехико автобусом. В другой раз он попросил Портера распечатать из Интернета карту Канады. И еще был случай, когда ему пришел по почте пакет, а на наклейке было указано, что в посылке туристические буклеты об Италии. В глубине души я понимала: Джулиан явился, чтобы наставить меня на путь истинный, преподать те уроки, в которых я отчаянно нуждалась, дабы зажить правильно; а как только я их усвоила, он засобирался в дальнейшие странствия, его позвали новые дела. Но ум мой отказывался принять тот факт, что, возможно, мне придется провести остаток дней, обходясь без любимого брата, который своей мудростью озарял мою жизнь.
Не добавляли душевного покоя и те странные шумы, которые продолжали регулярно раздаваться из комнатки Джулиана над гаражом. Он то стучал молотком, то пилил, то что-то ошкуривал, порой часами, после чего спускался к нам с улыбкой до ушей и весь в мелких опилках. Брат не рассказывал, что затеял, а я не спрашивала, чем он занят. Генри Давид Торо однажды сказал: «Тот, кто идет не в ногу с прочими, слышит другой барабан. Пусть шагает в такт музыке, которую различает, как бы далеко и в каком бы ритме она ни звучала».
Поэтому я решила: пусть Джулиан делает что хочет, предоставлю его самому себе — ведь он просто слышит другой барабан.
…Войдя в зал кинотеатра, я огляделась, но Джулиана не увидела. Он заранее велел мне сесть в седьмом ряду и занять ему место на случай, если он опоздает. Вот уже померк свет. На середину зала вышел билетер, чье юное лицо озарял свет фонарика. Билетер заговорил:
— Добрый вечер, дамы и господа. Спасибо, что пришли к нам сегодня вечером. Мы покажем вам новый документальный фильм, посвященный биографии выдающейся женщины. Пожалуйста, выключите ваши мобильные телефоны. Приятного просмотра!
В кинозале наступила полная тьма, заиграла музыка, и тут меня тихонько потеребили за плечо. Я подняла глаза и увидела Джулиана с двумя внушительными пакетами попкорна, парой бутылочек питьевой воды и пакетиком мармелада. За спиной у брата был рюкзак, отчего монашеское одеяние собралось складками.
— Прости, что опоздал, сестренка. Я прибирался дома, — просияв улыбкой, сказал Джулиан.
— Ничего страшного. Правда, я опасалась, что ты уже не придешь.
Джулиан уселся и передал мне попкорн и воду.
— Ну уж нетушки! Я ждал этого вечера всю неделю. Фильм — совершенно потрясающая история, — ответил он и чмокнул меня в лоб.
История жизни Озеолы Маккарти и вправду оказалась потрясающей. Она родилась в нищей семье, выросла в хибаре, откуда никогда не выходила кроме как в лавку за продовольствием и в церковь. Озеола кормилась тем, что стирала белье. Она бережно откладывала каждый грош и копила деньги. Прачка так и не научилась водить автомобиль и не вышла замуж, хотя, когда ей было уже за восемьдесят, она заявила репортеру: «Я не прочь выйти за хорошего человека». Озеола вела простую, скудную и достойную жизнь, трудолюбиво работала день за днем, неделю за неделей, месяц за месяцем, и так много лет подряд. Работала и копила деньги.
В один прекрасный день, когда Озеоле было уже восемьдесят семь лет, она пришла в банк. Там ее спросили: «Известно ли вам, мисс Маккарти, какая сумма накопилась у вас на счету за долгие годы?» Озеола ответила: «Не имею представления». И тогда банковский служащий с улыбкой сообщил старушке, что, откладывая по грошику, она накопила четверть миллиона долларов. Заподозрив, что старушка не представляет, насколько это крупная сумма, банковский служащий положил перед ней десять десятицентовых монеток. «Представьте, что это ваш капитал, мисс Маккарти. Что вы будете с ним делать?» Озеола показала на первую монетку и ответила: «Отдам в церковь на благотворительность». Следующие тридцать центов (три монетки) она отложила для любимых племянников и племянниц. А потом старушка вдруг просияла улыбкой и сказала, что оставшуюся сумму пустит на некие особые цели.
Ознакомительная версия.
