В этом и состоит затруднение. Вы осознаете тот факт, что ваше духовное путешествие принципиально отличается от того, каким виделся вам путь, на котором вы находились. Очень трудно совершить этот переход. Многие этого не хотят делать. Они хотят взять силу из своей духовной работы и сделать свою жизнь приятной. Это прекрасно, и я уважаю это, но это не свобода и не то, что предлагает духовный путь. Он предлагает свободу, но это требует полного подчинения. Подчинения — того, кем вы себя считаете и что вы, по-вашему, делаете — тому, что есть. Ошеломляющая мысль — что духовность умирает, превращаясь в вас самого. Но в этом есть смерть, и люди скорбят. Скорбь неизбежна, когда тот, кем вы себя считали, начинает исчезать.
Калу Ринпоче говорил: "Мы живем в иллюзии, внешней видимости вещей. Но существует реальность, и эта реальность — мы сами. Когда вы понимаете это, вы видите, что вы — ничто, и, будучи ничем, вы — все". Когда вы отказываетесь от своей особости, вы становитесь частью всех вещей. Вы пребываете в гармонии, в Дао, в общем порядке вещей.
Махатма Ганди говорил: "Бог требует не менее чем полной самоотдачи в обмен на единственную свободу, которую стоит иметь. Когда человек теряет себя, он немедленно находит себя в служении всему живущему. Это служение становится его возрождением и его радостью. Он становится новым человеком, никогда не устающим от полной отдачи себя Божьему творению".
Мне вспоминается анекдот о свинье и курице, которые гуляли по улице. Они были голодны, и им хотелось позавтракать. Когда они подошли к ресторану, свинья сказала: "Я не войду сюда". "Почему же?" — спросила курица. "Потому что на вывеске написано: "Яичница с ветчиной". — "Ну ладно, войдем и закажем что-нибудь другое", — сказала курица. "Это подходит для тебя, — ответила свинья, — потому что от тебя требуется только частичный вклад, а от меня — полная отдача".
Одна из вещей, которую мы развиваем на пути, — это внутренний свидетель. Способность спокойно наблюдать явления, включая собственное поведение, эмоции и реакции. Когда вы культивируете в себе свидетеля более глубоко, вы как будто живете на двух уровнях одновременно. Есть внутренний уровень свидетеля и внешний уровень желаний, страха, эмоций, действий, реакций. Это одна из стадий процесса, и она дает вам большую силу. За ней есть еще одна стадия — это полная самоотдача. Как говорится в буддийских текстах, "когда ум пристально вглядывается в себя самого, поток дискурсивного и концептуального мышления заканчивается, и достигается высшее просветление. Когда свидетель поворачивается к самому себе, когда он свидетельствует свидетеля, тогда вы уходите за спину свидетеля, и всё просто есть. Вы больше не наблюдаете одну часть своего ума посредством другой. Вы больше вообще не наблюдаете — скорее вы просто есть. Все снова становится простым. Недавно у меня было экстраординарное переживание. Столько лет я пытался быть божественным, а в последнее время получаю огромное количество писем, в которых говорится: "Спасибо вам, что вы такой человечный". Ну не слишком ли это?!
Одна из самых больших ловушек, в которую может угодить человек Запада, — это наше интеллектуальное понимание, потому что мы хотим знать, что мы знаем. Свобода позволяет вам быть мудрыми, но вы не можете знать мудрость, вы должны быть мудрым. Когда мой гуру хотел меня осадить, он называл меня "умным". Когда он хотел меня похвалить, он называл меня "простым". Интеллект — прекрасный слуга, но ужасный господин. Интеллект — это орудие нашей отдельности. А интуитивное, сострадательное сердце — это врата, ведущие к единству.
Духовный путь в лучшем случае дает нам шанс вернуться к врожденному свойству сострадания сердца и интуитивной мудрости. Равновесие наступает, когда мы используем наш интеллект как слугу, но не попадаем под власть или в ловушку своего мыслящего ума.
Я здесь попытался показать, что духовный путь представляет для нас благодатную возможность. Тот факт, что мы с вами вообще узнали, что существует такой путь, уже является милостью с кармической точки зрения. Каждый из нас должен довериться себе, чтобы найти свой, уникальный способ пройти этот путь. Если вы станете фальшивым святым, это рано или поздно ударит по вам самому. Вы должны оставаться верным себе.
У нас есть шанс стать той истиной, к которой все мы стремимся. Одна из самых сильных строк у Ганди: "Мое послание — моя жизнь". Один раввин говорил: "Я ходил в соседнюю деревню, чтобы увидеть цадика, рабби-мистика. Я ходил не для того, чтобы изучать с ним Тору, а чтобы увидеть, как он шнурует свои ботинки". Св. Франциск говорит: "Нет толку ходить проповедовать, если только наше хождение не станет нашей проповедью". Мы должны интегрировать духовность в свою повседневную жизнь, внося в нее невозмутимость, радость и благоговение. Мы должны приносить с собой способность смотреть в глаза страданию и принимать его в себя, не отводя взгляда.
Когда я работаю с больными СПИДом и поддерживаю кого-то из них, мое сердце разрывается, потому что я люблю этого человека, а он так страдает. И в то же время внутри меня спокойствие и радость. Для меня это почти неразрешимый парадокс. Но это и есть настоящая помощь. Если вы всего лишь позволяете страданию захватить себя, вы просто углубляете чужую рану.
Вы духовно работаете над собой ради всех других существ. Потому что, пока вы не разовьете в себе это качество мира, любви, радости, присутствия, честности и истины, все ваши действия будут окрашены вашими привязанностями. Вы не можете ждать просветления, чтобы действовать, и поэтому вы используете свои действия как способ работы над собой. Вся моя жизнь и есть мой путь, и это относится к каждому моему переживанию. Как сказал мне Эммануэль, мой друг-дух, "Рам Дасс, а почему бы тебе не пройти курс обучения? Попробуй стать человеком". Весь наш опыт, возвышенный и низкий, — это курс обучения, и он совершенен. Я приглашаю вас присоединиться ко мне в учебе.
Улица в Сан-Франциско, где в 1968 году находился один из основных центров движения хиппи. — Прим. перев.
Дуглас Макартур — командующий американскими войсками во время корейской войны; в 1951 г. был снят со своего поста. Склонить голову в знак подчинения в прежние времена означало подставить незащищенную шею под меч противника, сдаваясь ему и полагаясь на его милость. — Прим. ред.
