Достаточно странно, что именно эти семьдесят процентов трудно вылечить при помощи аллопатии. Аллопатия тоже сталкивается с трудностями: как лечить человека, у которого нет болезни, но который верит в то, что болен?
Аллопатия не может помочь такому человеку.
Поэтому аллопатия может помочь только тридцати процентам. Это странный мир. Тридцать процентов для самого научного подхода и семьдесят процентов для фокусов-покусов, тех странных методов, которые помогают, ничего не меняя. Наиболее научный метод аллопатии основывается на понимании природы, что тело обладает собственным сопротивлением.
Из-за этого, натуропатия осуждает аллопатию. Аллопатия вносит в больного вирусы, потому что, согласно пониманию аллопатии, в тот миг, когда в тело попадает вирус, оно мгновенно создает антитела. Тело мгновенно начинает бороться, у него есть собственное сопротивление. Все тело мгновенно настораживается для того, чтобы справиться с болезнью. Натуропатия осуждает это, потому что им кажется, что врачи отравляют людей болезнями. Болезнь нужно брать из тела, но аллопатия, наоборот, привносит в тело болезнь.
Натуропатия прочищает тело человека постами и странными методами, в которые вы даже не можете поверить. Но она может помочь только тем людям, которые не страдают ни от какой истинной болезни.
С умом происходит точно такая же ситуация. Научный подход к уму делает его чище. Чем ближе вы подходите к мастеру в глубокой любви, чем больше тяга, тем большую антитягу создает ваш ум, которому тысячи лет, и он сообщает вам о том, что вы движетесь к опасности. Из-за опасности вашей личной смерти ум мгновенно начинает тянуть обратно.
Вы всегда сохраняете небольшое расстояние от людей, которых любите. Вы можете сильно приблизиться к человеку, которого вы не любите. Страха нет, потом что вопроса о растворении или расплавлении не возникает. Вы можете без вопросов приблизиться к человеку, которого вы не любите, к врагу, и в вас не возникает страха, потому что вы не можете растворится в человеке, которого не любите. Но когда вы с другом, ум всегда тянет вас немного назад. Приближаться опасно. Вы можете перестать быть таким, как раньше. И, на самом деле, риск достаточно большой.
Вы продолжаете делиться вашей любовью, и продолжаете делиться вашим доверием. Как насчет ненависти, как насчет недоверия, насчет сомнений? Это продолжает накапливаться. Естественно, это явление - тьма. Поэтому все это прячется в глубинах вашего бытия и ждет шанса, когда может взять свое.
В любое мгновение, когда вы начнете немного волноваться, когда вы начнете немного сомневаться, идти ли немного дальше или подождать, эти силы, которые подавлены в вас, мгновенно завладеют вами. Они такие могущественные, что они могут вытянуть вас от источника, от вашего доверия от вашей преданности. Они могут отвлечь вас от высшей революции, которая происходит в вас.
Но если вы осознаете, если вы бдительны и не оставляете никаких темных уголков внутри, если вы наполняете каждый уголок вашего ума светом, тогда, конечно, вы не сможете упустить. И невозможно отклониться.
Ануграхо, само твое имя означает благодарность. Благодарность - это единственная молитва. Но эти маленькие слова, такие, как благодарность, содержат в себе столько, что вы должны погрузиться в них, чтобы осознать всю территорию. Ваша благодарность не должна оставаться маленькой светлой точкой вашего бытия. Она должна стать всем вашим бытием. Только тогда вам не будет угрожать возможность отклониться, возможность упустить послание, возможность упустить мастера.
Помните, что я не миссионер. И я не пытаюсь убедить вас в какой-то идеологии на интеллектуальном уровне, не пытаюсь передать вам какие-то философские рассуждения. Это очень просто. Вам нужно понять то, что ни одного философа никогда не предавали студенты. Меня это удивляло: почему ни одного философа никогда не предавали студенты? Почему? Иисуса предали, Махавиру предали, Будду предали. Но Аристотеля, Гегеля, Канта никогда не предавали. У них были тысячи студентов. Но никто не предавал их - потому что они были только студентами. Они никогда не стали учениками, они никогда не приближались. Что же говорить о преданных? Они никогда не приближались так, когда расстояния, практически, не остается. Это причина, по которой их не предавали.
Все их философское учение было просто интеллектуальным, они просто передавали знание об определенной школе мысли. Они были великими интеллектуалами. Вы могли спорить с ними сколько угодно, но вы никогда не могли выиграть у них.
Те же студенты, которые окружали Платона, Гегеля, Канта, не были великими интеллектуалами. Они могли задавать вопросы, могли немного спорить, но эти философы были необыкновенно логичными, и они работали над своими системами с такой детализацией, что невозможно было выиграть спор у них. Если вы начинали спорить с ними, это приводило лишь к тому, что вы еще больше убеждались в их правоте.
Но это была просто передача информации из одной головы в другую. Там не стояло вопроса о близости сердец. Не стояло вопроса о любви и доверии. Я не пытаюсь вас убедить в какой-то идеологии. Я пытаюсь передать вам новое бытие, новое преображение. Это больше, чем может сделать ум, и намного больше, чем могут передать вам слова. Это нечто, что продолжает происходить без слов, без ума.
Постепенно, чем больше вы начинаете чувствовать присутствие, тем больше вы привыкаете к моей тишине сердца, тем ближе вы оказываетесь. И конечная остановка будет тогда, когда вы приблизитесь. Всего лишь на мгновение вам придется думать о том, приблизиться еще на несколько шагов вперед или отступить. Это слишком опасно. Мотыльки слишком сильно приблизились к пламени. Еще немного ближе, и смерть неминуема.
Древние видящие на Востоке называли мастера смертью. Странное определение. Когда я впервые столкнулся с этим - смерть? Но постепенно все стало ясно. С моей точки зрения, они были правы, но их определение было только половинчатым. Я считаю, что мастер - это смерть и воскрешение.
Просто остановиться около смерти - это очень опасно, и это может полностью переменить представления ученика, после чего он будет бояться еще больше. Он должен быть уверен в воскрешении. И это возможно только тогда, когда вы оставляете интеллектуальные упражнения ума и открываете сердце ученику, приглашаете его внутрь вас. Постепенно его страх исчезнет.
Он начнет чувствовать, как новая энергия поднимается в нем, новая жизнь и новые пути открываются перед ним, возникает новый подход к тому, чтобы видеть мир.
Все становится таким психоделическим и прекрасным, таким разноцветным, блаженным. И тогда вас больше ничего не волнует. Вы знаете, что находитесь на правильном пути. Причем это не убежденность, это реализация того, что вы на правильном пути.
В каждое мгновение тишина становится глубже, в каждое мгновение радость становится шире, больше. В каждое мгновение новые цветы постоянно цветут, новое благоухание окружает вас. В каждое мгновение вы приближаетесь к чему-то необычайно ценному. Но вы не можете определить этого, пока не войдете в это.
Ануграхо, миссионер - это уродливое явление. Я полностью против каждого миссионера. Они не знают ничего, и не могут никому помочь познать свое бытие. Мастер полностью отличается. Миссионера можно подготовить в школе, в колледже. Во всем мире есть колледжи, в которых готовят миссионеров.
Всего лишь несколько дней назад я рассказывал историю о католическом миссионерском колледже, в котором профессор сказал своим студентам: «Когда вы станете миссионерами, как вы будете читать проповеди в церкви? Например, когда вы говорите о небесах, пусть ваше лицо сияет от счастья, пусть ваши глаза горят, пусть все ваше тело показывает то, что вы трепещете».
Один студент спросил: «Это прекрасно, но как себя вести, когда говоришь об аде?»
Профессор ответил: «Об аде можно говорить с обычным выражением лица. Вам не нужно делать что-то еще».
Католики пытаются обратить иудеев. Это действительно очень трудная задача. Я единственный человек, который умеет обращать иудеев, потому что половина моих саньясинов - это иудеи. Раньше это еще никогда не случалось, и никогда не случится в будущем. С евреями иметь дело непросто.
Когда католик пытается обратить иудея, он говорит ему, что когда он станет католиком, он, определенно, получит ответ на свои молитвы. Потому что священник передаст его молитвы архиепископу, тот передаст кардиналу, кардинал передаст папе, который выкрикнет их в небо, там Святой
Петр услышит их и передаст Деве Марии, которая поговорит с Иисусом, а тот передаст Богу.
Вот надлежащий канал, правильный канал.
Иудеи могут ответить: «Я полагаю, что это, конечно, правда, потому что я всегда удивлялся, что они делают на небе со всем своим дерьмом. Они, должно быть, бросают его через маленькую дырочку в Ватикан, там папа передает его кардиналу, тот передает архиепископу, тот передает священнику, тот передает вам, а теперь вы пытаетесь передать это мне!»
