Хацуми. Понятно. Это может подтвердить теорию о происхождении ниндзюцу в пиратской среде, не так ли?
Такамацу. Да. Вот почему некоторые придерживаются мнения о происхождении ниндзюцу в Японии и считают, что искусство распространилось затем в Китай и там усовершенствовалось.
Хацуми. Я считаю естественным, японские исследователи придерживаются идеи о происхождении ниндзюцу здесь, в Японии.
Такамацу. В те дни Ига и Кога были краями крутых гор и глубоких долин в основном выстланных пластами голубой глины — по-японски дзунэнко. Эти места были совершенно не исследованы и потому сложили стратегически важным естественным укрытием для дезертиров и иностранцев, так как надежно защищали их от врагов, начиная с периода правления Асикага до эпохи хронических гражданских междоусобиц (от середины четырнадцатого до начала шестнадцатого века).
Хацуми. А правда, что существовали секретные места для тренировок ниндзя?
Такамацу. Совершенно верно. Есть скала, которую называют Тодзин-ива, то есть китайская скала. Я слышал, что на каждую молитву, обращенную к ней, дается ответ. Ее также называют кудзи но ива или скала кудзи. У этой скалы ниндзя должны были освоить хитё каратэ копподзюцу под руководством самой матери Природы.
Хацуми. Вы сказали «под руководством матери природы». В этих словах содержится иносказание, понятное только для ниндзя.
Такамацу. Да, содержится. К тому же, этот принцип способствует овладению хаппо хикэн — восемью секретными методами обращения с мечом. Враг, нарушающий законы природы, проиграет сражение до его начала. Главнейшее для ниндзя — победить без боя.
Хацуми. Похоже, что независимо от эпохи и особенностей стилей и школ все ниндзя проходили комплексное обучение — ниндзя но хатимон, или восемь граней знания:
− Киай или концентрация энергии;
− Коппо тайдзюцу;
− Владение мечом и копьем в стиле ниндзя;
− Сюрикэн — метание лезвий;
− Кадзюцу — техника использования огня;
− Югэй или вежливые манеры;
− Кёмон или изучение религии;
− Ниндзя дзюхати кэй или восемнадцать уровней тренировки.
Такамацу. Да. Но поскольку в этом специфика ниндзюцу, широкая общественность это понять не может.
Хацуми. Ниндзя ассоциируется со словом «тень». Некоторые отождествляют ниндзюцу с искусством вести бой, оставаясь невидимым. Тем не менее, использование тени всего лишь часть тонкэй но дзюцу или различных техник маскировки, включая дзинтон но дзюцу (искусство прятаться), не так ли?
Такамацу. Да, конечно.
Хацуми. Во время и после окончания эпохи междоусобных войн, особенно во времена Ода, Тоётоми и Токугава было написано особенно много романов об искусстве ниндзя.
Такамацу. Да. Момоти Сандю, Тогакурэ Дайсукэ и Исикава Гоэмон были очень популярными литературными героями. К сожалению, Исикава Гоэмон писателями более позднего времени представлен злодеем, но в действительности он таковым не был. В хрониках говорится, что он общался с уважаемыми людьми. Говорят, будто его сварили живым в котле, но я не верю в то, что его смогли поймать. Достоин упоминания также другой мастер нинзюцу по имени Кидомару. Однако в эпоху междоусобных войн почти все документы терпевших поражение уничтожались. Кроме того, победители вероятно оставляли только те записи, которые отражали действительность — с точки зрения победителей — наилучшим образом. Это очень важно при исследовании истории ниндзюцу. С другой стороны, информация, предаваемая устно, может сохраняться очень долго.
Хацуми. Когда же ниндзюцу сложилось как вид боевого искусства?
Такамацу. Я слышал от своего учителя, что в период между эпохами Мандзю (1024 год н. э.) и Сёхо (1074 год н. э.) ниндзюцу уже вполне сложилось.
Хацуми. Понятно. Люди часто настроены против ниндзя. Я думаю, что такому образу в общественном мнении ниндзя обязаны тем, кто осмеливается изображать их в романах и пьесах, ничего в действительности не зная о ниндзюцу.
Такамацу. Я совершенно с вами согласен. Только очень немногие ниндзя в действительности соответствуют этому званию. В эпоху междоусобных войн многие погибали, не успев стать мастерами.
Хацуми. Действительно, прошло уже больше десяти лет с тех пор, как я занимаюсь под вашим руководством, а мое ниндзюцу еще очень далеко от совершенства.
Такамацу. В эру богов император Дзинму повелел Окумэ но микото отвечать за синобу хо или искусство тайны. В свою очередь, Окумэ но микото поручил одному из своих последователей активную роль в службе тайных действий Кисю — синобу хо. Я слышал, что этот человек приглашал воинов-отшельников в Кумано в Кисю участвовать в создании искусства тайных действий. Каждый знает историю о Ямато Такэру но микото, который с помощью синобу хо — переодевшись женщиной — подавил восстание в Кумасо. Говорят, что Сётоку Тайси, наследный принц Сётоку (574–622 году н. э.) тоже пользовался услугами синоби или ниндзя при основании государства.
Сохранились и другие записи, имеющие отношение к ниндзя. Монах Докё (?-772 год) был приговорен к изгнанию феодалом Окума Вакэ но Киёмаро, верным слугой императора за то, что осмелился встать на его пути. Докё расставил пятнадцать убийц на пути Кёмаро в Окума, приказав его убить. Однако телохранители Кемаро — братья Отомо, Комаро и Такэмаро — которые были мастерами ниндзюцу, кэмпо и бодзюцу перебили всех бандитов. Применявшееся тогда будзюцу было записано на свитке Рюсэн но маки, о котором я уже вам говорил. Этот свиток содержит описание ниндзюцу, сюрикэн и кусаригама.
Хацуми. Я знаю об этом. Ниндзюцу пустило корни в провинциях Ига и Кога и приобрело различные формы. Например, свиток дэнсё о стиле Кумогакурэ рю нинпо содержит сведения о Сарутоби Сасукэ как мастере в технике перепрыгивания с ветки на ветку, подобно обезьяне, с помощью раздвоенного копья.
Такамацу. Точно. При том, что раньше имена давали в основном по названию места жительства, он получил имя по названию своего искусства (сарутоби — по-японски прыжки обезьяны). Мы не можем пропустить этот момент при изучении истории ниндзюцу.
Хацуми. Во времена, когда сведения о происхождении могли стать гибельными для человека, некоторые естественно, уничтожали информацио о своей генеалогии. И наоборот, человек, озабоченный проблемой своей родовитости мог внести туда свои дополнения.
Рассматривая генеалогии ниндзя, мы часто видим незаполненные места. По-видимому, их оставляли до появления верных последователей, не так ли?
Такамацу. Да, это так. Если мы будем судить только по записям, то можем совершить очень грубую ошибку.
Но вернемся к ниндзюцу. Так как синобу хо или синобу вадза (искусство тайных действий) стало назваться ниндзюцу, истинные ниндзя стали понимать, что им следует выглядеть достойно в глазах людей. Они старались избегать лишних столкновений и конфликтов. Я перенял у своего учителя долг ниндзя стремиться к соблюдению законов гуманизма. Ни в одном сражении не должно нарушаться это правило. Следовательно, враг, нарушающий законы природы, проиграл сражение, еще до его начала. Важнейший приоритет для ниндзя — победа без боя, надо всегда стремиться именно к такой победе. Я постиг это сердцем. Люди не могут достичь такого понимания, пока не подвергнутся испытаниям. Вы должны все время об этом помнить, Хацуми Сенсей. Понимание постепенно проникнет к тебе в сердце и найдет выражение в проявлении духа, который с высыхающим потом поднимется к небу, и тогда Ками научит тебя многому.
Минуло уже восемнадцать лет, с тех пор как нас покинул Сэнсэй Такамацу. Я часто говорю с ним, обращаясь к небу, во время тренировок, когда до пота работаю со своими учениками. Наш разговор происходит тайно и беззвучно: — Сэнсэй! Сейчас я понимаю, почему вы назвали меня сэнсэй Хацуми. Один художник сказал: «Человек проводит первые сорок лет в учении и тренировках, затем тридцать лет в поисках и испытаниях и, наконец, встречает свои лучшие дни». Мне посчастливилось встретиться с вами, когда вам было семьдесят. Ведь это значит, что я мог тренироваться в окружении прекрасных цветов вашего мастерства. Мне казалось, будто я тренируюсь в саду среди цветов, а не в спортивном зале. Когда я ошибался в тренировках, вы говорили: «Это моя вина, я не научил тебя». Теперь я понимаю, что вы имели в виду. Вы хотели привить мне чувство гэзасин (чувство вины из-за неправильных действий) и чувство благодарности. Я благодарен вам за оба чувства. Отныне я прививаю своим ученикам и то, и другое. Вы были единственным учителем, уход которого настолько расстроил меня. Я знаю насколько велико горе расставания с учителем. Это все равно, что потерять родителей. Вот почему я посоветовал одному из моих учеников самому не идти в учителя. К моему глубокому сожалению, он покинул меня, не попытавшись узнать истинную причину моих слов. И тем не менее я искренне желаю своим ученикам стать хорошими учителями.
