Западные художники и западное искусство не обладают таким видением, они не понимают, что мы окружены безбрежным пространством, Земля очень маленькая, человечество - это лишь небольшая часть этой Земли, а вокруг бесконечная пустота. Если быть правдивым, сущностно правдивым, пустоту нельзя оставить, она должна присутствовать в картине. Это другое видение, вы смотрите по-другому.
Дзенский картины не согласуются с западным стилем. В западном искусстве художник постоянно улучшает картину, на первый слой картины ложится второй и так далее, и художник продолжает улучшать картину, он подрисовывает и делает всякие другие вещи. Художники дзен не могут делать этого, это невозможно. Они пользуются определенной бумагой, рисовой, по которой можно провести кистью только один раз. Нельзя исправить картину дзенского художника, нужно оставлять все как есть. Бумага настолько тонкая, что если вы попытаетесь исправить ее, все будет потеряно. Почему же используется рисовая бумага? Чтобы ум не мог вмешаться, потому что ум постоянно пытается исправить, пытается сделать все лучше. Но рисовать нужно от сердца, единым росчерком пера. Если ваше сердце полно, это придет. Но вы не можете исправить этого, исправления идут от ума.
Дзенские картины никогда не исправлялись; если вы будете их исправлять, ваши исправления всегда будут показывать, что вы не мастер. Картина должна исходить из вашей медитативности, из вашей тишины. Ваши чувства, которые вы испытываете в это мгновение, переходят на картину, на рисовую бумагу.
Искусство занимает среднее положение между наукой и религией. Оно может относиться и к тому, и к другому. Это может быть научное искусство, как на западе, и поэтому ты говоришь, Ананда Прабху, что тебе это приносит одинаковую радость. Это может быть религиозное искусство - ты еще ничего пока не об этом знаешь. Потому что перед тем, как ты можешь узнать об этом что-либо, тебе следует узнать, что такое медитация.
Медитация - это не состояние концентрации, это вообще не состояние ума. Это состояние тотального присутствия. Это не состояние сна. Нет ума, нет сна, но есть только полная осознанность. И из этой осознанности ты привносишь совершенно другое качество в музыку, в картины, в поэзию. Но перед тем как это может случиться, нам нужно много медитативных людей на всей земле.
Вот для чего нужна моя работа. Вот что я пытаюсь здесь делать: создавать медитативное состояние. Это первое требование. Если мы хотим привнести в мир новое видение, в котором могут встретиться наука и искусство, нам нужно сначала построить для этого фундамент, и только тогда можно построить храм. Медитация должна стать таким основанием.
Не пытайся примирить все, просто стань более медитативным. В твоей медитации - примирение, потому что в своей медитации ты можешь увидеть гармонию в том, что кажется очевидно противоречивым с поверхностной точки зрения, а глубоко внутри враги становятся друзьями. Представь себе, что два друга играют в шахматы. Они друзья, но из-за того, что они играют в шахматы, они притворяются врагами.
Это лила существования, игра существования. Бог разделил себя на двоих, потому что это единственный способ играть в прятки. Это прекрасная игра, если вы понимаете, что это игра. Не воспринимайте ее слишком серьезно, потому что тогда вы не сможете увидеть игривость этой игры.
Ты спрашиваешь меня: “Ошо, трудно примирить медитативностъ и науку, и, тем не менее, когда мы рисуем картину, пишем стихи, решаем научные задачи, все это приносит нам одинаковую радость. Одинаковую’’.
Это не так. Быть медитативным трудно для всех, не только для ученых. Ананда Прабху - ученый. Но медитировать точно так же трудно и бизнесмену, и плотнику. Это не свойственно только ученому. Может быть, количественно это может быть немного сложнее, потому что весь ум ученого целиком знает только о том, как концентрироваться. Он знает только один способ использования ума: сосредотачивать его на определенном объекте. А медитация означает пребывать в несосредоточенном состоянии, просто оставаться открытым, открытым всему.
Когда вы слушаете меня, вы можете слушать двумя способами. Научный способ - это концентрация: вы слушаете мои слова и концентрируетесь на них. Это значит, вы закрываете ум ко всему остальному: мимо пролетает самолет, шумит поезд, шумит транспорт на дороге, птицы поют на деревьях, но вы ничего этого не слышите. И у вас остается только одна небольшая замочная скважина: вы слушаете только меня. Так слушают ученые: они смотрят через эту замочную скважину на существование.
Мистики выходят из комнаты, они стоят под открытым небом, полностью открытые ко всему. Это другой способ слушания: путь медитации. И тогда вы можете слушать меня, пение птиц и все остальное. И то, что я говорю, не мешает слушать вам пение птиц, вообще не мешает. Это увеличивает красоту пения птиц, придает новые краски, придает новую музыку. Вы слышите не только пение птиц: мимо пролетает самолет - и вы его также слышите. Внезапный звук создает еще больший контраст.
Когда мимо пролетает самолет, вы внезапно слышите меня на еще более глубоком уровне. И пока самолет пролетает и шумит, вы слышите и меня, и самолет, и это не приносит вам беспокойства. Вы не говорите про себя: “Это тупой самолет летит и мешает мне!” Но если вы говорите это внутри: “Этот тупой самолет приносит мне такие беспокойства!”, вы говорите тем самым, что это приносит вам беспокойства, и когда вы говорите это, вы упускаете меня из виду. Самолет не может принести вам беспокойства, но ваша реакция обязательно побеспокоит вас.
Слушать медитативно - значит все принимать, приветствовать. Вселенная воспринимается во всем ее многообразии. Вы просто открыты со всех сторон ко всему, что происходит. И вы будете удивлены. Это приносит такую великую тишину, такое необычайное спокойствие, такое глубокое молчание.
Концентрация связывает вас по рукам и ногам, медитация никогда не делает этого. Но она трудна для каждого, а не только для ученых, потому что мы так привыкли к определенному узору, мы смотрим на вещи определенным образом. Вам придется растворить свой образ восприятия, вам придется стать немного более жидкими, текучими, и медитация поможет вам. Не беспокойтесь о трудностях, с которыми сталкиваются ученые, эти представления могут создать трудности для вас. После того как вы начнете считать что-то сложным, это действительно станет сложным. Не думайте так: это превратится в самогипноз, это станет внушением. Это не сложно; медитация - самая простая и легкая штука в мире. Мы просто привыкли к концентрации. Нам с детства твердили концентрироваться. Это своего рода привычка, и нам требуется немного времени, чтобы отбросить старую привычку и научиться чему-то новому, тому, что не входит в привычку, но представляет собой саму вашу природу.
Ты говоришь: “Почему никогда не существовало такого общества, в котором живут в гармонии наука внешнего и внутреннего, наука агрессии и смерти - с наукой любви и гармонии?”
Такое время пришло. Все происходит только в определенное время. Религия вознеслась на свои вершины во времена Будды, теперь вознеслась на вершины наука. И только тогда, когда выросли два явления, возможна их встреча.
Семя не может встретиться с деревом, ему сперва придется самому стать деревом. Только тогда, высоко на ветру, в облаках, ветви дерева могут встретиться с ветвями других деревьев, они могут шептать друг другу, обнимать друг друга, между ними может быть диалог. Но семя не может говорить со взрослым деревом, это невозможно. Семя не сможет понять языка дерева, а дерево не сможет понять языка семени.
Религия была зрелой во времени Будды, почти что пять тысяч лет назад. А наука до сих пор развивается, зреет. И поэтому я говорю, что сейчас самое ценное время, и вы счастливы, что живете сейчас, потому что сегодня нечто уникальное может произойти, может произойти встреча науки и религии, встреча Востока и Запада, встреча экстравертного ума и интровертного ума. Это создаст нового человека, который сможет легко путешествовать во внешнее, во внешний мир науки - и во внутренний мир религии. Точно так же, как вы можете войти в дом и выйти из него в сад - это не трудно для вас. Для этого вам не нужно примирение. Вам не нужно прикладывать для этого много усилий: для того чтобы выйти из вашего дома на лужайку, вы просто встаете и выходите! Если вы чувствуете, что внутри - холодно, а снаружи светит прекрасное солнце, вы выходите на лужайку и садитесь на газон. А позже, когда становится слишком жарко, вы входите в дом, потому что внутри дома прохладно.
Это так же легко, как если бы вы вышли из дома, а потом вошли внутрь. Тотальный человек будет в состоянии заниматься наукой и религией вместе, внутреннее и внешнее будут в его распоряжении.
Карл Густав Юнг разделил человечество на две части: на экстравертную и интравертную. Его категории были уместны для прошлого, но они будут совершенно бесполезны для будущего, потому что человек будущего будет и тем, и другим. В прошлом мы всегда разделяли на такие категории, но человек будущего не будет ни женщиной, ни мужчиной. Я не имею в виду биологически - биологические отличия будут сохраняться, но духовно в будущем у мужчины будут женские черты характера, а у женщины - мужские. На духовном плане люди будущего никогда не будут навешивать на людей ярлыки женщин и мужчин. Будущее будет свободно от ярлыков, от тюрьмы ярлыков.
