Его воля, Его желание… И вы растворяетесь в течении реки. Теперь куда бы река ни повлекла вас, это место вашего назначения. Куда бы она ни привела вас — это берег. Если вы утонете — это тоже место вашего назначения. Где тогда беспокойство, тревога, где тогда боль? Вы выкорчевали корень страдания. То, что говорит Нанак, неоценимо — все должно быть оставлено Божьему провидению и Божьему промыслу.
Нанак закрывает все двери для "эго". Чего бы вы ни достигли вашими усилиями — вы достигли только благодатью гуру. Что бы ни произошло, куда бы течение жизни ни повлекло вас — все свершилось и свершается по Его воле. И тогда обретете покой. Но это произойдет не раньше, чем вы осознаете эти строки:
Его постичь нельзя ни миллионом мыслей,
Ни долгими часами медитаций, молчанием смиряющими разум,
Не утолить горами хлеба глад душевный,
И сотня тысяч подвигов ума не даст нам единенья с Ним.
Как правды нам достичь и сдернуть лжи завесу?
И Нанак говорит: лишь подчинив себя божественному строю.
Божественным промыслом было создано все сущее,
Но нельзя описать Его промысел.
Божественным промыслом было создано все живое,
И величие даруется Его промыслом.
Божественным промыслом одни возвышаются, а другие низводятся
Даруется боль и блаженство.
Его промыслом одни достигают спасения
Иные же странствуют по бесконечной цели воплощений
Все подвластны его Промыслу; ничто не ускользнет из его руки.
Нанак говорит: "Тот, кто понимает Его промысел, освобождается от своего "я".
Те, кто знают лишь силу, воспоют Его мощь.
Познавшие милость, воспоют Его щедроты
Иные поют о Его добродетелях и величии,
Ученость избравшие, воспевают Его всезнание
Иные поют, что из праха создав,
Он в прах возвращается
Иные поют, что, жизнь отобрав, он опять возродится
Иные поют, что очень, очень далек Он,
Иные — что зрит он повсюду и вездесущ.
Нет конца Его качествам,
Хоть миллионы хвалят Его на миллионы ладов.
Дающий вечно дает, хоть берущий брать устает;
С начала времен существуем все мы от Его непрестанных щедрот.
Он повелитель, и вселенная вращается, повинуясь его воле.
Он дарует благодать беззаботно и бесконечно, — так говорит Нанак
Существует два образа жизни. Первый — путь конфликтов, а второй — путь смирения. В конфликте вы чувствуете, что ваша воля отличается от всеобщей воли. В смирении вы чувствуете, что являетесь частью целого, и у вас не возникает вопроса, чем ваша воля отличается от других. Если вы отделяетесь и сторонитесь всего — конфликт неизбежен и естественен. Если же вы сливаетесь с целым, — естественно смирение. Конфликт влечет за собой напряжение, усталость, волнение, тревогу… Смирение приносит пустоту, мир, радость и, в конце концов, высшее знание.
"Эго" разрастается в конфликте, а разрушается в смирении. Мирской человек всегда находится в конфликте. Верующий оставляет все страсти и смиряется. Вера не имеет ничего общего с посещением церкви или мечети, или сикхского храма. Если вы намерены сражаться, если вы боретесь даже с Богом, если вы пытаетесь навязать вашу собственную волю, пусть даже в молитве и поклонении, то в вас нет веры.
Когда у вас нет собственных желаний, то Его желания становятся вашими. Если у вас нет вашей собственной цели, то куда бы Он ни повел вас, это ваш путь. Когда вы готовы идти туда, куда Он зовет, когда вы сами ничего не ждете, тогда вы перестаете грести и начинаете плыть по течению.
Видели ли вы ястреба, парящего в небе? Когда он поднимается достаточно высоко, он широко расправляет крылья и парит в воздухе. Когда вы достигаете подобного состояния, возможно смирение. Вам больше уже не нужно работать крыльями, вы просто парите в божественной атмосфере. Ибо любая тяжесть зачинается в конфликте, и рождается в противодействии. Чем больше вы боретесь, тем ниже вы падаете. Чем чаще вы перестаете бороться, тем легче вы становитесь. А чем легче вы становитесь, тем выше вы взмываете. Если вы оставите все конфликты, то достигнете уровня Божественного, а значит, — освободитесь от всякого бремени, станете невесомым. "Эго" подобно камню на шее чем больше вы боретесь, тем тяжелее он становится.
Однажды Нанак остановился переночевать у колодца недалеко от деревни, где жили факиры-суфии. Рано утром старейшина, узнав о том, что Нанак был неподалеку послал ему кружку молока, наполненную до краев. Она была настолько полной, что нельзя было добавить ни капли. Нанак сорвал с ближайшего куста цветок, положил его в кружку и отослал гуру. Цветок оставался на поверхности, потому что цветок ничего не весит. Ученик Нандка Мардана был в недоумении и спросил учителя, что все это значило.
Нанак объяснил: "В своем послании суфий хотел сказать, что в деревни нет места, что там достаточно святых подвижников, и больше принять нельзя. Мой ответ означает, что мне не нужно место, потому что я легок, как цветок, и буду плавать на поверхности!"
Только не обремененный человек может быть святым, подвижником. Тог, кто несет бремя, остается в невежестве и вредит другим, пока полностью не освободится от этой тяжести. Доброта рождается из самой себя. Любовь расцветает на древе любви. Никто не может вызвать любовь или привить сострадание. А если вы освободитесь от бремени, все произойдет само собой. Ненависть, злоба, насилие, как тень, следуют за человеком, задавленным тревогой. Любовь, сострадание, жалость, молитва следуют по пятам за невесомым человеком. Поэтому самое главное — уничтожить собственное "эго".
Существует лишь один способ сделать это. Веды называют его Рит, Лао Цзы — Дао, Будда — Дхамма, Махавира — Дхарма, Нанак же дал ему имя Хукум — божественный промысел. Только того, кто действует по его заповедям, не проявляя собственной инициативы, не выказывая собственных желаний и чувств, можно назвать верующим.
И тот, кто пребудет в Его власти, обретет все без остатка. Тому, кто повинуется Его велениям, будут открыты врата Его сердца. Полагаясь на самих себя, вы отворачиваетесь от Бога, а, подчиняясь Его воле, вы вновь предстаете пред лицом Его. Вы можете прожить всю жизнь, повернувшись спиной к солнцу, и вам никогда не удастся освободиться от тьмы. А стоит только повернуть лицо к солнцу, мрак бесчисленных воплощений исчезнет. Единственным способом предстать пред Богом является отказ от собственной воли. Достаточно просто плыть по течению. Совершенно не нужно грести или нести бесполезный груз. Все в вас должно быть повержено, и победы — это недуг вашего "эго".
Вы похожи на муху, которая примостилась на огромной повозке, поднимающей вокруг себя клубы пыли. Муха оглядывается вокруг и не видит ничего, кроме пыли. Тогда она подумает: "Сколько же пыли я подняла! Какая же я огромная!" Добиваетесь ли вы успеха или терпите поражение — все из-за этой самой пыли. Вы не больше, чем муха на телеге, поэтому не надо льстить своему крошечному "я", полагая, что именно вы подняли пыль. Всю пыль поднимает Его повозка; именно Он странствует в ней.
Вы, наверняка, слышали историю о ящерице. Однажды друзья позвали ее прогуляться по джунглям. "Извините, я не смогу", — сказала ящерица, — "если я уйду, кто же станет поддерживать потолок королевского дворца? Потолок упадет, и во всем обвинят меня". Бедняжка и подумать не могла, что от нее это ни капельки не зависит! Если только ящерицы вообще способны думать…
Жила-была одна старуха. У нее был петух, который кукарекал каждое утро на рассвете. Старуха этим очень гордилась. Она всегда говорила соседям, что с ней нужно хорошо обращаться, а то она уйдет жить в другое место и заберет петуха с собой. И тогда солнце над этой деревней больше никогда не взойдет.
Было совершенно очевидно, что каждый день солнце всходило, когда кричал петух. Но соседи все смеялись и пошучивали над старухой. Они говорили, что она выжила из ума. В конце концов, старуха разозлилась и ушла жить в другую деревню. И когда ее петух закричал там, то взошло солнце. "Теперь они будут рыдать и рвать на себе волосы, — подумала она — ведь у них теперь нет петуха, и не видать им солнца!"
Логика старухи и ваши аргументы имеют много общего. Никогда не случалось так, чтобы петух кукарекал, а солнце не всходило, но причина и следствие здесь поменялись местами. Но кто объяснит это старухе… и вам? Когда старуха увидела, что солнце взошло в ее новой деревне, она была уверена, что, появившись в одном месте, оно уже не может встать над горизонтом в каком-либо другом.
