Здесь я ничего не вижу, ничего не слышу и ничего не знаю, потому что я все время нахожусь в блаженной душе, и это моя природа.
Я непривязан, бестелесен, не имею пола, я сам Бог, и я полностью тих, безграничен, я целостен и существую с незапамятных времен.
Я не делатель, я не страдаю, я неизменен и неисчерпаем. Я - обитель чистого знания, я одинок, и я - вечная божественность.
Это знание было передано мастеру Апантараму, Апантарам передал его Браме, Брама передал его Горангиру, Горангир передал его Райкве, Райква передал его Раме, а Рама передал его всем живым существам. Это послание нирваны, это учение и дисциплина Вед. Таким образом заканчивается эта Упанишада.
Слушая эти учения мастера, ученик стал просветленным.
То, что говорится в этой сутре, не просто трудно понять, это может оказаться просто невозможным для нас. Как человек может стать просветленным просто благодаря слушанию? Наши логические умы не могут этого понять. Если вы слушаете по-настоящему, это не невозможно, но из-за того, что мы не знаем того, как слушать, кажется невероятным, что просто благодаря слушанию ученик станет просветленным.
Нужно это понять, прежде чем перейти к сутре. В этом заключается фундаментальное отличие между эрой науки и тем временем, когда родились Упанишады. В те дни, когда родились Упанишады, в основе ума лежала вера. Теперь в основе ума лежит сомнение. А в те дни вера была такой же естественной, как сомнение сегодня. Ум прошел через революционные изменения. С рождением науки сомнения возвели в ранг своего рода достоинства. Почему? Потому что наука родилась из сомнений.
Наука только сомневается. Правильные сомнения - это ключ к развитию науки. Научные факты могут быть открыты только в том случае, если вы постоянно сомневаетесь. Сомнения - это процесс открытия истины в науке.
Когда научные открытия стали приносить пользу человеку, когда они проникли во все, начиная от маленькой иголки до атомной бомбы, наука приобрела важность. И когда человек больше не мог жить без науки, и наука начала выигрывать во всех областях, и ее победный флаг начал развиваться в материальном мире, естественно, сомнения также стали цениться, потому что наука рождается из сомнений.
Когда наука победила в материальном мире, сомнения также победили. Сегодня во всем мире, какое бы образование мы ни получали, в корне этого образования лежит сомнение. Прямо с самого первого класса до последнего курса института мы учим сомнению, потому что без сомнения нет мышления. Если вам приходиться думать, вы должны сомневаться. И чем острее вам нужно думать, тем острее должны быть ваши сомнения.
Вся структура современного мира возникла вокруг науки и ее достижений. Наука проникла во все: мы едим, пьем, встаем, гуляем, живем при помощи науки. Сегодня никто не может ничего принять без науки. Вера сегодня не в почете.
Когда были написаны Упанишады, вера обладала таким же почетом, как сегодня сомнение. Точно так же, как сомнение сегодня лежит в основе науки, вера лежит в основе религии. И это нужно правильно понять. Точно гак же, как мышление не может существовать без сомнения, состояние отсутствие ума не может появиться без веры.
Сомнение и вера противоположны. Если кто-то хочет думать, ему необходимы правильные сомнения. Вы должны сомневаться мужественно, вы должны проверять каждый дюйм пространства, и ничто нельзя принимать без проверки логикой. И к каким последствиям это бы ни приводило, логика должна оставаться единственным прибежищем, а сомнения должны быть единственной лодкой, в которой вы должны плыть, если вы хотите развивать свое мышление. И если нужно прийти к каким-то выводам посредством мысли, сомнения - вот ваш путь.
Но религия не имеет ничего общего с мыслью. Сам процесс религии противоположен. Религия говорит, что вы должны выйти за пределы мысли. А из-за того, что вы должны выйти за пределы мысли, у вас нет места сомнениям, сомнения не нужны, лодка сомнений бесполезна, потому что сомнения - это основа мыслительного процесса.
Вера - это противоположность сомнениям, это приятие, вера. Это две разных лодки, и их путешествие отлично. Если кто-то хочет стать ученым, он не может этого сделать посредством веры. Если кто-то хочет стать религиозным, он не может этого сделать без веры. Точно так же, как сегодня наука находится на вершине и проникла во все области жизни, подобным образом в древности религия была на вершине своей славы, и она тогда проникла в каждую клетку, в каждую сторону жизни. В те времена целью жизни было достижение или успех в религии. Независимо от того, каким бы великим ученым вы ни стали в те дни, людям это не казалось идеалом, к которому следует стремиться. Величайшими достижениями в те дни считались достижения Будды, Кришны, Ангираса, Райквы. В те времена такие люди занимали пьедестал почета. Точно так же, как сегодня наука занимает вершину своей славы, в те времена религия занимала вершину своей славы.
Когда наука находится на вершине, все растет, растет количество машин, эффективность растет, растут средства наслаждения. Когда религия удачлива, растет сознание, душа развивается, достигается уникальное таинство безжеланности. Когда развивается наука, растет путешествие во внешние объекты; когда развивается религия, растет путешествие во внутренние объекты. Это две разные противоположности, и направление также противоположно. В те ранние дни факел религии горел ярко, и умы всех масс находились под воздействием этих огней. Школы, университеты, ашрамы мастеров располагались прямо в лесу. И все они учили вере. Поэтому вера была естественна. И ее легко было принять, а не принять было трудно. Вам следовало предпринять великие усилия для того, чтобы отвергнуть веру, и принимать ее было так легко.
Сегодня положение прямо противоположное. Сегодня не нужно вообще предпринимать никаких усилий для того, чтобы отвергать. Такова наша естественная тенденция. Для того чтобы принять что-то, нужно непрестанно прикладывать усилия, и все равно нечто внутри вас продолжает вам говорить, что это может быть правильно, а может быть неправильно, может быть просто ловушкой, обманом. “Я не знал этого сам, об этом знал кто-то другой, но кто знает, правда ли это?”
Когда наука выигрывает, выигрывают сомнения. Вот почему наука не может родиться в Индии. Такого случиться не может. Там, где так глубока вера, там просто не может случиться никакого развития науки. Вот почему дни Упанишад были днями отсутствия науки, наука не развивалась в те дни. И по этой же причине на Западе сегодня религия развиваться не может - потому что наука стала успешной там, там выиграли сомнения. Это два противоположных путешествия.
Восток дал нам религию, потому что он дал уму основу веры, а Запад дал нам науку, потому что он дал уму основу сомнения.
Я не говорю вам, что сомнение ошибочно, и я не говорю, что сомнение правильно. Я не говорю, что вера правильна или ошибочна. Поймите правильно мою точку зрения.
Если кто-то путает веру с наукой, это ошибочно. Если кто-то путает сомнение с религией, это ошибочно. Если кто-то пользуется верой в религии, это правильно, а если кто-то пользуется сомнением в науке, эго также правильно. Сомнения приносят свою пользу.
Вам нужно понять, что сомнения обладают своей пользой, они важны для процесса познания материи. Вера обладает собственной ценностью - она для познания себя. Вера бесполезна для познания материи, но для познания себя нужна вера, и только вера. Когда мы пытаемся использовать средства, которые необходимы для внешнего мира, во внутреннем, это ошибочно, у нас возникают сложности. Такие вещи делать не нужно. Если я хочу выйти из своего дома, я должен встать спиной к дому и смотреть наружу. Если же я хочу войти в дом, мое лицо должно быть направлено к дому, а спина должна быть обращена наружу.
Вера - это значит смотреть в сторону дома, а сомнения - это значит смотреть во внешний мир. Вера и сомнение - это две стороны одной и той же монеты, но их использование различно, и их достижения отличны. Тот, кто запутался и не может в этом разобраться, сталкивается с трудностями.
В те дни, когда возникли Упанишады, вера лежала в основании всего остального, и люди мгновенно впитывали все услышанное. Вера означает восприимчивость, вера означает живое приятие.
Это приятие было присуще обществу. Не стоит думать, что кто-то мог случайно сказать кому-то нечто, идя по дороге: нужно было сидеть рядом с мастером многие годы. Нужно было впитывать мастера многие годы, нужно было жить с мастером многие годы. Постепенно ритм дыхания мастера переходил к вам, становился дыханием ученика. Постепенно, когда ученик сидел рядом с мастером, движения и поза мастера становились движениями и позой ученика. Постепенно между ними возникала внутренняя гармония, и тогда ученик понимал из внутреннего бытия, что мастер был прав.
