от зачатия самого тело с душой привыкают
К прикосновенью взаимному в жизненных всех побужденьях.
Даже скрываясь у матери в чреве и в членах глубоко,
Разъединяться не могут они без того, чтоб не гибнуть.
Если причиной одной обусловлена их безопасность,
Ясно, что общее также они естество составляют.
Кроме того, еще, кто отрицает, что и тело есть чувство,
И говорит, что душа, только будучи смешана с телом,
Те производит движенья, которые чувством зовутся, —
Тот с очевидностью борется и против истины спорит.
Иначе чем доказать, каково в нас телесное чувство,
Как лишь не тем, что действительность нам указует на деле?
Правда, с утратой души своей тело лишается чувства.
Тело, однако, теряет все то, что присуще вовеки
Было ему (как теряет и иного другого с кончиной).
Но утверждать, что глаза ничего будто видеть не могут,
А через них только дух, как чрез двери открытые, смотрит,
Я почитаю безумным и вовсе их чувству противным.
(Чувство ведь все привлекает и к нашему взору подносит.)
Часто мы взором блестящих вещей рассмотреть неспособны,
Так как сияние сильное света мешает нам в этом.
С дверью того не бывает. Отверстья, в которые сами
Смотрим мы, гнету такому подвергнуться не в состояньи.
Нет, если вправду твердят, что глаза наши суть только двери,
То, потерявши глаза, еще далее видеть могла бы
Наша душа оттого, что ей створы дверей не мешали б.
В этих вопросах, однако, отнюдь ты не должен поверить
Тем освященным сужденьям, что муж Демокрит предлагает,
Будто зачатки отдельные духа к отдельным зачаткам
Тела касаться должны и тем разнить и связывать члены.
Нашей души родовые зачатки во много раз меньше,
Нежели те, из которых слагаются тело с утробой.
Численность меньше у первых, и, значит, рассеяны реже
В членах они. И одно только предположить нам возможно:
Сколько бывает зачатков первичных, что, к нам прикоснувшись,
Вызвать способны у нашего тела движения чувства,
Столько ж содержат первичные тельца души промежутков.
Не ощущаем порой мы, как пыль прикасается к телу.
Как и не чувствуем также, как мел оседает на членах
Или же ночью туман. Мы не чувствуем той паутины,
Что на дороге протянута часто и нас облепляет,
Ни кожуры пауков, что на голову падает нашу,
Ни также перышков птичьих, ни пуха, который летает
И по своей легковесности медленно падает наземь.
Не ощущаем мы ползанья маленьких разных животных
И уловить неспособны отдельных шагов, что на теле
Делают мошки и прочие виды других насекомых.
Вследствие этого ясно нам: нужно, чтоб много зачатков
Нашего тела пришло в возбужденье во всех его членах,
Прежде чем тельца души воспринять впечатление могут;
Прежде чем могут они, находясь на большом расстояньи,
Вместе собраться, сцепиться и врозь оттолкнуться взаимно.
Дух представляет главнейший оплот нашей жизни;
Больше, чем сила души, он над жизнью господство являет.
В членах без силы рассудка и духа не может остаться
Часть никакая души даже самое краткое время,
И она следует духу как спутник и в воздух несется,
Члены холодные кинув в холодных объятиях смерти.
Но остается в живых тот, в ком держится дух и рассудок,
Даже когда у него отовсюду отрезаны члены.
Так что такая колода с отъятыми членами все же
Жить без души продолжает, вдыхая живительный воздух.
Если душа не всецело, а только в значительной части
Удалена в человеке, он жизнь свою все-таки тянет.
Так, когда глаз поврежден, но зрачок невредимым остался,
Все ж оттого человек не теряет способности видеть.
Можешь ты резать кругом, лишь бы яблоко в целом глазное
Не повредить и зрачку как-нибудь не нанесть пораженья.
(Это последнее было бы не безопасным для глаза.)
Но, если малая средняя часть повредится у глаза,
Тотчас закатятся света лучи, и наступят потемки,
Даже хотя б невредимы остались все прочие части.
Вот каким образом связаны дух и душа постоянно.
Ныне внемли мне ты. Легкие дух и душа у живущих
Могут рождаться, равно умирать; да поймешь ты суть мыслей,
Издавна найденных, с помощью сладкой работы открытых.
В песне, достойной тебя, попытаюсь тут все изложить я.
Соединить воедино названья ты оба здесь должен;
Так что когда говорю я о том, что душой называю
И почитаю подверженным смерти, то это и к духу
Также относится. То и другое связуется тесно.
Прежде всего, как сказал я, душа состоят из мельчайших
Телец первичных, которые много раз меньше,
Нежели тельца первичные влаги в воде или тельца
Облака или же дыма; при этом подвижность их больше.
В силу их тонкости легче душа начинает движенье.
(Образы туч или дыма будить в ней уж может движенье.)
Так например, когда, в сон погруженные, видим алтарь мы,
Что от себя клубы дыма и едкого чада пускает,
То вызывается образом это у нас без сомнений.
А потому, если видишь ты, что из разбитых сосудов
Влага течет отовсюду и что испаряется жидкость,
Что облака и пары исчезают в воздушном пространстве,
Верь мне, что так же душа исчезает и гибнет всецело,
Раз она прочь из суставов живых человека выходит,
Легче, быстрее еще разлагаясь в первичные тельца.
Ведь если тело, разрушившись или же сделавшись дряблым
В силу потери крови, уже сдерживать больше не может
Душу, которая в нем заключается, будто в сосуде,
Как допустить, чтобы мог ее сдерживать воздух тот самый,
Что по сравнению с телом является более редким?
Кроме того, наблюдаем мы, как заодно с нашим телом
Дух нарождается, а заодно с ним растет и стареет.
Так, пока мальчиков с нежным еще и неразвитым телом
Ноги слабы, их дух подчиняется мысли нетвердой.
Как только с возрастом дюжие
