небеса» [127].
[Ты] погоняющий коня [своего] на ристалище небес,
[Ты] предводитель приближенных в чертоге [творца],
Свеча на пиру, [ты тот, кто изрек]: «У меня к богу такое внимание и отношение, какого нет ни к близкому ангелу, ни к посланнику, пророку» [128].
Он — исцелитель, все дела которого, [касающиеся] законов общины, направлены на исцеление пребывающих в полной апатии. От вкушения приятного напитка его шариата находят быстрое избавление [129] идущие по пустыне заблуждений.
[Он] такой красноречивый оратор, что, как только он извлекал из ножен повествования меч речи [со словами]: «Подлинно я сын меча» [130]: так все острословы арабов и аджамов теряли дар речи. [Он] тот красноречивый, который, когда трогал коня на ристалище красноречия, [сказав]: «Я самый красноречивый среди арабов» [131], смешивал с грязью честь ловких наездников красноречия.
Месневи
Когда он извлекал меч красноречия,
Он рассекал голову тому, кто непокорен ему,
Когда гарцевал конь его речи,
Он похищал с ристалища поводья красноречия.
Да будут безграничны молитвы за халифов /2б/ народов, за хафизов пределов [мира], хранителей перлов [речи пророка], в особенности за халифов, шедших прямым путем, которые были блюстителями предписаний ясной книги [Корана], объясняли основы незыблемого шариата. Благодаря их стараниям были воздвигнуты столпы шариата, усердием этого сонма людей, шедших по пути истины, были заложены здания хакиката. Они — борцы на ристалище, [о которых сказано]: «Предварившие, предварившие» [132]; они — наездники ристалища, [к коим относятся стихи]: «Эти — те, которые будут приближены» [133]. Мисра: Абу Бекр, Омар, Осман, Хайдар [134].
Стихи
Те четыре [халифа] — четыре угла здания пророчества,
Те четыре [халифа] — четыре элемента души пророков,
Без любви этих четырех халифов в этой скоротечной жизни [135]
Невозможно найти выхода из этого шашдара [136] горестей.
Первый — Сиддик [137], блеск правдивости которого осветил мир, как утренняя заря.
Стихи
О ты, чье сердце — зеркало, показывающее мир,
Оба мира подражают твоему светозарному уму,
Величайший Сиддик, от изобилия твоего зефира
В цвету цветник искренности, благоухает роза верности.
Солнце в зените величия Абу Бекр, имам шариата
На троне во дворце, которому свойственно величие,
Ясновидец в стране последователей шариата,
Ты, за которым источник света, освещающий путь к истине,
Султан шариата, первый имам, устроитель [дел] государства,
Строитель веры, друг пророка, родственник избранника [бога].
[Второй] — справедливейший Фарук [138]. Освещающее мир солнце его справедливости изгнало из пределов мира мрак притеснения.
Стихи
О блестящая [звезда], твое чело [излучает] свет величия,
Справедливость твоя осветила веру пророка,
Обладатель перстня халифской власти, Омар, кто озарил
Светом знамя, [освещенное] солнцем шариата.
Благодаря твоей справедливости базар веры оживился так,
Что весь горизонт стал покупателем солнца шариата.
Хоть ты и не стал печатью пророчества [139], однако
После пророка [Мухаммада тебе] досталось счастье от власти пророка.
Из боязни [дать] отчет тебе за завесу стыдливости
Спрятала лицо пери [140] от взоров людей.
[Третий] — Зу-л-Нурайн [141], который в созвездии благословения соединился с двумя светилами.
Стихи
О ты, из-за которого все существа воздерживаются от греха,
У твоего порога — место для счастья,
Султан шариата, справедливый имам, путеводитель веры,
Солнце знаний, родственник саййида людей [Мухаммада],
Великий, как небо, государь, Осман, благодаря тебе появились:
У веры — голос гордости, у благочестия — голос почета.
О ты, благодаря жизни которого [возможна] жизнь шариата,
О ты, благодаря щедрости которого упорядочились расстроенные [дела] державы.
Ангел на небе от стыда перед тобой [оказался] за завесой,
От смущения перед тобой солнце и луна у лотоса крайнего предела [спрятались] за облаками.
[Четвертый — Али], солнце на небе власти, который, [обладая исключительной] силой пророчества, показывал чудеса, как Харун [142].
Стихи
Султан царства веры, зять избранника бога [Мухаммада], Али,
Знаменосец вечной державы, Али,
О ты, выше которого нет высшей точки у звезды почета.
Госпожа твоего чертога [143], солнце господства веры,
Дыханием [своим] сделала храбрецом безрукого [144],
Взглядом сделала зрячим слепого [145],
Наслаждаясь молитвой, она так забывалась,
Что [даже], не нахмурилась бы, если бы в нее целились из лука.
Когда он, подобно луне, коснулся небесной тверди пророчества,
С гневом он опрокинул на землю идолов, словно [простые] камни. /3а/
Затем [следует поведать] о том, что нанизывающие жемчуга красноречия, лучшие, красноречивейшие сочинители единодушны и согласны в следующем. Предметом истории могут быть драгоценные камни коранических стихов, рассказы из преданий о пророках. И безмерная польза, и выгода от нее [так велики], что [самое] красноречивое перо не в силах это описать и [самая] сладкая речь, нанизанная из красивых слов, не в силах об этом рассказать.
Стихи
Будь то ново или старо,
Это выражается в словах, за этим словом [еще] слово.
Поэтому в чудесно нанизанном слове (Коране) всевышнего господа, да будут всеобщими блага его, да коснется всех милость его, имеется предупреждение о назидании и поучении: «В рассказах о них есть поучение для обладающих разумом» [146].
Месневи
Как прекрасны наука история и сведения, [сообщаемые] ею,
Мир светел благодаря ее лучам,
Благодаря истории знакомятся с событиями эпохи,
С тем, каково было раньше положение дел [в том или ином] веке.
Из истории о пророках и посланниках
Обо всем разум черпает сведения,
Благодаря истории время не забыло
То, как унес ветер трон Сулаймана.
Благодаря истории узнают о царствах,
[О том], кто был Джамшид [147], кто Кавус [148].
Наименьшая польза, извлекаемая из чтения исторических сочинений, заключается в следующем. Силой разума, проницательностью люди узнают, о чем на протяжении эпох, веков, столетий размышляли, на что были направлены усилия различных великих хаканов и мусульманских султанов. Смена эпох, годов и месяцев не сохранила этот сонм счастливых мужей, на страницах времени, на страницах дней
