Откуда ни возьмись, бежит барсук, шею от любопытства вытянул:
— Говоришь, завтра крышу у богача будут наново перестилать?
— Ага! Отнесу ему тростник, денежек заработаю.
— Да ну! Возьми меня в товарищи.
«Попался на удочку», — подумал заяц, но виду не подал:
— Ладно. Нарежь тростника побольше.
Много они тростника нарезали. Барсук очень обрадовался и, поторапливая зайца, стал быстро спускаться под гору. Навьючил он на себя целую гору тростника, а заяц — только маленькую охапку.
Но вскоре заяц жалобно закричал:
— Ух, тяжело, мочи нет! Не надо мне денег, брошу тростник на дороге.
— Как можно? Столько трудился! Отдай лучше мне свою охапку тростника.
Барсук взвалил на себя ношу зайца, а заяц радостно запрыгал сзади:
— Вот славно, дух перевел! — А сам незаметно стал выбивать огонь кресалом.
— Заяц, а заяц, что это я слышу, словно бы что-то постукивает: кати-кати, кати-кати[35]? — спрашивает тут барсук зайца.
— А это на горе Катикати так кричит птица-катикати, — говорит заяц, как ни в чем не бывало.
Но вот загорелся тростник на спине барсука: пых-пых.
— Заяц, а заяц, что это мне слышится, словно бы пых-пых?
— Это на горе Пыхпых кричит птица-пыхпых, — ответил заяц, а сам скорей наутек.
На другой день заяц на горе Перцовых Стручков готовил мисо с красным перцем.
Тут, охая, весь обожженный, притащился барсук.
— Ага, нашел я тебя, заяц. Это ты мне вчера нарочно всю спину опалил! — ощерился барсук.
Страх взял зайца, но он прикинулся, будто не знает, о чем речь:
— Что ты говоришь, господин барсук! При чем тут я? На горе Катикати живет заяц горы Катикати, а здесь, на горе Перцовых Стручков, живу я, заяц горы Перцовых Стручков. Откуда мне знать, кто тебя опалил?
— Господин заяц, не знаешь ли ты хорошего лекарства? Обожженная спина сильно болит, — слезно попросил барсук.
К счастью, у меня под рукой лучшее снадобье от ожогов — мисо с красным перцем. Где надо помазать?
Помазал заяц больные места перцовой приправой и опять припустился наутек.
Невзвидел света барсук, завопил:
— Ай, больно! Ой, жжет!
Бегал, бегал он кругами, но наконец бросился в реку и смыл с себя перцовую приправу.
— Ну погоди же у меня, заяц! На этот раз сожру тебя, начиная с головы.
Стеная и охая, погнался он за зайцем.
Глядь-поглядь, заяц рубит дерево: тук-тук.
Барсук гневно завопил:
— Мерзкий, коварный зайчишка! Намазал меня приправой с красным перцем, у меня все тело распухло!
Заяц спокойно молвил в ответ:
— Вот тебе на! Что такое ты говоришь? На горе Перцовых Стручков живет заяц горы Перцовых Стручков. А я ведь заяц горы Криптомерий. Знать ничего не знаю.
Поверил барсук.
— Значит, ты заяц горы Криптомерий? Тогда нечего делать. Но скажи мне, заяц горы Криптомерий, для чего ты срубил это дерево? Что будешь мастерить из него? — с жадным любопытством спросил барсук.
— А-а, из этого дерева? Обдеру с него кору, потом распилю на доски и смастерю лодку.
— А для чего тебе лодка?
— Спущу ее в реку и буду рыбу удить. Много-много рыбы наловлю.
Не утерпел барсук, подобрался поближе:
— Что, что, будешь ловить рыбу? Возьми, меня в товарищи.
— Ладно, ладно. У меня шерстка белая, я смастерил себе деревянную лодку, а ты, барсук, вон какой черный. Изготовь для себя глиняную лодку.
Барсук, очень довольный, начал месить глину и лепить лодку.
Но вот лодки готовы. Сели барсук и заяц каждый в свою, и выгребли они на середину реки.
Запел заяц звонким голосом, ударяя по бортам лодки:
Лодка деревянная,
Бунгура,
Лодка глиняная,
Дзяккура.
Барсук не захотел отстать от него. Подхватил песню:
Лодка деревянная,
Бунгура,
Лодка глиняная,
Дзяккура.
И давай стучать по бортам лодки. Разломилась глиняная лодка пополам и пошла ко дну: буль-буль. И барсук вместе с ней утонул.
На том и сказке конец.
В старину это было, в старину.
Жили в одной деревне старик со старухой. Дед пошел в горы за хворостом, а старуха на речку — стирать. Вот стирает она и вдруг видит: плывет-бултыхается большой персик — цумбура-цумбура.
Поймала старуха персик и стала есть. Ах, до чего вкусно! «Надо бы деда угостить», — подумала она и стала громко приговаривать:
— Сладкий персик, плыви к ближнему берегу! Горький персик, плыви к дальнему берегу!
И вот показался вдали большой-пребольшой персик, плывет по реке прямо к ней.
— А этот персик, поди-ка, еще вкуснее! — обрадовалась старуха, выловила его из реки, понесла домой и положила в кладовую.
Вечером возвращается старик с ношей хвороста на спине:
— Бабушка, бабушка, я вернулся домой.
— Дедушка, дедушка, а я поймала в реке вкусный-превкусный персик. Отведай-ка, — сказала старуха и принесла большой румяный персик. Положила она его на деревянную дощечку и только было собралась разрезать ножом, как персик сам распался на две половинки, и появился из него красивый мальчик. Закричал ребенок: «уа-уа!»
Старик со старухой всполошились:
— Ах, что за диво!
На радостях дали они ребенку имя Момотаро, оттого что родился он из персика-момо.
Стали они кормить мальчика рисовой кашицей и рыбой. Поел Момотаро один раз — вырос в два раза, второй раз поел — еще в два раза вырос. Понемногу набрался он силы и таким стал разумным, что старик со старухой на него не нарадуются. Только и слышно: «Момотаро, наш Момотаро».
Но вот однажды пришел Момотаро к дедушке с бабушкой, чинно сел перед ними и склонился в низком поклоне до самой земли.
— Дедушка, бабушка! Ва-а, какой я стал большой! Хочу я отправиться на Чертов остров усмирять чертей. Изготовьте для меня в дорогу самые лучшие в Японии просяные колобки, — попросил он.
Стали старик со старухой его отговаривать:
— Ты же еще мал годами! Поймают тебя черти, и погибнешь ты понапрасну.
Но Момотаро не послушался:
— Не бойтесь, я одержу победу!
Что будешь делать! Пришлось дедушке с бабушкой согласиться:
— Поезжай, сынок, и возвращайся с победой.
Снарядили старики Момотаро в путь.
Изготовили самые лучшие в Японии просяные колобки. Надели на него новую головную повязку, новые хакама, дали меч и знамя. На знамени было написано: «Самый могучий в Японии богатырь Момотаро». Мешочек с просяными колобками подвесили ему к поясу и напутствуют его:
— Смотри же, береги себя, а мы будем ждать твоего возвращения.
Стоят старик со старухой в воротах, смотрят ему вслед.
Дошел он до конца деревни и видит: бежит к нему навстречу собака, лает.
— Момотаро, Момотаро, куда путь держишь? — говорит она.
— Иду чертей усмирять на Чертовом острове.
— Коли так, и я с тобой. Но дай мне просяной колобок, самый лучший в Японии.
Достал Момотаро из мешочка на поясе просяной колобок:
— С этой поры ты мой верный дружинник. Съешь этот колобок и станешь таким сильным, как десять воинов.
Вот идут они вместе по горной дороге. Вдруг навстречу выпорхнул фазан: «кэн-кэн!» Он тоже получил просяной колобок и стал дружинником Момотаро.
Идет Момотаро в глубину гор, а с ним уже два верных воина. Вдруг с криком «кья-кья» выскочила обезьяна и получила в свой черед просяной колобок.
Так Момотаро стал полководцем. Идет с ним его храбрая дружина сражаться с чертями на Чертовом острове.
Вот прибыли они на Чертов остров. Стоят там высокие черные ворота.
Обезьяна постучала в ворота: дон-дон!
Изнутри откликнулись:
— Кто там?
Вышел навстречу красный черт.
Момотаро воскликнул:
— Я — Момотаро, самый могучий воин в Японии! Прибыл на Чертов остров смирять вас, чертей! — и выхватил меч из ножен.
Обезьяна вонзила в черта копье, собака и фазан тоже мечи обнажили и давай рубиться с чертом.
Был там маленький чертенок, он поднял крик и убежал в замок. Той порой черти в замке пировали.
— Момотаро пришел! — визжит чертенок.
— Какой еще Момотаро? — подняли черти его на смех и выбежали всей оравой.
Но ведь Момотаро и его три верных дружинника съели каждый по просяному колобку и стали так сильны, как многотысячное войско.
Разбили они чертей в пух и прах.
Огромный черный черт, полководец на Чертовом острове, склонился перед Момотаро в земном поклоне, из его глазищ слезы покатились.
— Мы, черти, готовы покориться, только оставь нам жизнь!
— Больше мы злых дел творить не будем, — смиренно взмолились черти.
Момотаро в ответ:
— Коли вы, черти, клянетесь отныне оставить свои злые дела, я, так и быть, пощажу вас.
