Молитва лицемера
Притча иллюстрирует ту истину, что благоговение перед Богом должно выражаться в милосердии к людям, иначе оно превращается в богопротивное лицемерие (ср. в Новом Завете: «Кто говорит: „я люблю Бога“, а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» – I Иоан. 4, 20; также в Коране: «...Зову лишь любить ближнего. Тому, кто вершит добро, Мы воздадим добром вдвойне...» – 42, 23).
Д. Щ.
Молитва лицемера
Когда эмир сквозь рынок шел к мечети,
Его солдаты в ход пускали плети,
И многих били, и бросали в грязь,
И стон стоял, и даже кровь лилась.
И некий суфий, претерпев удары,
Спросил: «Эмир, ты не боишься кары?
Пророк молиться в чистоте велел,
А ты приходишь с грузом грязных дел:
Жестокость, крик страдания и страха —
Вот всё, что ты приносишь в дом Аллаха!»
В притче противопоставляются два способа познания («улавливания») Истины: путь непосредственного мистического переживания («почти что держал я в руках») – и путь рационального исследования, когда в вещественном мире наблюдаются «следы» Высшего Разума («я видел следы»). Руми предостерегает суфия, воспринимающего Истину посредством прямого духовно-интуитивного контакта с ней, от следования путем интеллектуальных поисков, который только отдаляет ищущего от искомого – Бога: «Того, кто прошел здесь, мы сразу нашли, – // А ты нам следы указуешь в пыли!».
Д. Щ.
Сообщник вора
Хозяин вернулся на собственный двор,
Глядит – из ворот его выбежал вор!
Пустился хозяин его догонять.
Уж было до вора рукою подать,
Уже он пройдоху хватал за халат!
Вдруг слышит: «Почтенный, вернись-ка назад:
Хочу я тебя от несчастья спасти,
Большую беду от тебя отвести!»
Помыслил хозяин: «Как быть мне теперь?
Грабитель другой мог войти в мою дверь!
Прерву я погоню, пойду-ка взгляну, —
Не взял ли он вещи, не бьет ли жену?
Ах, сколько напастей в течение дня!
Спасибо тому, кто окликнул меня...»
Тут, вора оставив, прервал он свой бег
И молвил: «Что скажешь мне, мил человек?»
А тот: «У ворот на твой собственный двор
Я видел следы – в твоем доме был вор!
Скорее за тем нечестивцем гонись,
А мне за удачный совет поклонись!»
Хозяин ему: «Не пойму я никак —
Ведь вора почти что держал я в руках,
Хватал за халат – так зачем мне следы?
Теперь же пройдоха ушел от беды!»
А тот отвечает: «Улики узрев,
На вора хотел обратить я твой гнев:
Кто видит улики и не говорит,
Тот словно бы сам злодеянье творит».
Тут крепко хозяин схватил его вдруг
И крикнул: «Ты вора сообщник и друг!
Того, кто прошел здесь, мы сразу нашли, —
А ты нам следы указуешь в пыли!».
Учитель олицетворяет силу разума, постоянно ослабляемую плотскими помыслами и страстями («учениками-заговорщиками») – вплоть до «тяжкого недуга» мыслительных способностей. При этом «заговорщикам» удается внести во внутренний мир человека тяжелую смуту – «рассорить» разум с эмоциональной сферой (душой), символизируемой женой учителя.
Д. Щ.
Болезнь учителя
Один учитель нравом был таков,
Что постоянно бил учеников,
И мальчики мечтали: как бы роздых
Хоть на недельку получить от розог?
Вот было б счастье для их бедных тел,
Когда б учитель строгий заболел!
Известный заводила в их среде
Сказал: «Я знаю, как помочь беде!
Ему шепну я завтра со слезами:
„У вас круги, учитель, под глазами!“
И пусть он промолчит иль огрызнется,
Но все ж в груди сомненье шевельнется.
Потом другой из нас канючить станет:
„Учитель! Да на Вас совсем лица нет!“
Тот оборвет его и взглянет строго,
Но в сердце вновь пробудится тревога.
И нужно, чтоб и третий тут запел:
„Учитель! Вы с утра бледны, как мел!“
Уж трем-то он поверит голосам,
И ощутит себя недужным сам.
Когда ж все хором это подтвердят,
Он станет охать, словно принял яд:
Ведь корень многих бед – самовнушенье!»
Сказали все: «Прекрасное решенье,
Пускай он сам поверит в свой недуг,
Лишь в этом – прекращенье наших мук!
А кто ему наш замысел раскроет,
Того друзей презренье пусть покроет!»
...И утром заводила со слезами
Шепнул: «Учитель! Что у Вас с глазами?
Откуда эти черные круги?..»
Учитель крикнул: «Я здоров! Не лги!» —
Но мальчики твердили: «В самом деле,
Осунулись Вы за ночь, похудели...»
Учитель все сильнее сомневался
И, наконец, совсем разволновался:
Растерянный, понурый, весь больной,
Он, книги взяв, отправился домой...
...В дороге он казался дряхлым дедом,
Ученики плелись, вздыхая, следом.
И думал он: «Бесстыжую жену
Я обличу при всех и прокляну:
Все ждет она подарков да поблажек,
Ей дела нет, что мой недуг так тяжек,
Она плюет на мой несчастный вид —
Лишь прихорашиваться норовит!..»
...Жена выходит мужу поклониться,
А он ей: «Дрянь! Презренная блудница!
Всем жаль меня – лишь ты одна, змея,
Не хочешь знать, что к смерти близок я!»
Тут зеркало жена ему приносит —
Мол, ты здоров, – и поглядеться просит.
А он в ответ: «Ты мне всю жизнь лгала:
Как жены лгут, так лгут и зеркала!
Пока душа еще, отчасти, в теле,
Дай перед смертью отдохнуть в постели!..»
...Все так случилось, как сказал Пророк:
«Кто счел себя больным – тот занемог!..»
...Когда ж в постель страдалец наш улегся,
Он ненадолго от скорбей отвлекся:
Учеников заметив караван,
Он повелел им вслух читать Коран.
И те шептались: «Да, теперь нам мнится,
Что мы в тюрьму попали из темницы!»
Тут заводила тихо попросил:
«Читая вслух, из всех кричите сил!» —
И каждый заорал и завизжал,
Да так, что дом от шума задрожал.
Тут заводила крикнул: «Замолчите ль
Вы, наконец? Ведь болен наш учитель!»
А тот в ответ: «Отменим наш урок:
От ваших криков заболел висок!..»
...Ученики отвесили поклон —
И, радостные, выпорхнули вон,
Звучало всюду пение детей,
Как птиц, освобожденных из сетей.
Но матери спросили их: «Доколе
Резвиться вам? Вы почему не в школе?»
Они в ответ: «Так, видно, Бог велел:
Учитель наш опасно заболел!»
А матери: «Ну, что нам делать с вами?
Учителя проведаем мы сами,
И, коль окажется, что врете вы, —
Смотрите, не сносить вам головы!..»
...К учителю они явились в дом,
А он, болезный, их узнал с трудом:
Глаза слезятся, говорит едва,
Тугой повязкой сжата голова.
Тогда вскричали женщины: «О, горе!
Не знали мы досель о Вашей хвори!»
А он в ответ: «Помилуйте! Меня-то
Больным признали ваши же щенята!
Я и не знал, что болен я, покуда
Об этом не сказали дети блуда!..»
...Тому, кем вдохновенье овладело, —
Плевать на боль: он продолжает дело!
Так воин, руку потеряв в бою,
Не сразу боль почувствует свою:
Пока не кончится смертельный бой, —
Он на ногах, он не покинет строй!..
Притча иллюстрирует одну из любимых тем Руми – о вреде бессмысленного подражания. Только сообразуясь с врожденными способностями ученика, которые ему «от Бога предназначены», шейхможет достичь успехов в воспитании. Надо заметить, что, в противоположность известному горьковскому (и весьма горькому) высказыванию: «Рожденный ползать – летать не может», здесь ударение ставится не на предрасположенности к учению вообще (в этом смысле, согласно Руми, возможности каждого ученика поистине безграничны), но именно на обстоятельствах, наиболее пригодных для развития каждой индивидуальности. «Жить и добывать пищу» (т. е. по-настоящему духовно развиваться) «соколы» и «утки» призваны в совершенно разных условиях...
Д. Щ.
***
Люди различаются по своей природе: одни созданы так, что «ввысь взлетают без усилья», другим же предопределено развиваться в «огражденном доме». Заметим, что Руми не «унижает» уток и не «возвышает» сокола, а просто констатирует: «Каждому жилье от Бога предназначено свое». Это означает, что самим Богом разные «породы» учеников созданы для разной деятельности. Сокол в данной притче символизирует того лженаставника, который ко всем подходит с одной меркой и судит обо всех по себе. Не надо требовать от ученика невозможного, а потом сокрушаться, что он не оправдал надежд. Заметим также, что сокол – «учитель жизни» не только ложный, но и корыстный: ведь он, очевидно, хочет «позвать в полет» уток лишь для того, чтобы сделать их своей добычей...
