том, чтобы послать к ши третьего гонца, который бы его обхаживал и смягчал бы ему речи — быть может, Аллах приведет его к исламу. И аския послал меня к нему, т. е. меня — бедняка нуждающегося, альфу Кати. Я ушел к ши и нашел его в местности Анфао — а это неподалеку от Гао. Я передал ему послания повелителя верующих, аскии, и изукрашивал ему речи, сколь я мог красноречивые, как повелел повелитель верующих аския ал-Хадж Мухаммед. Я был с ним любезен, страстно желая, чтобы повел его Аллах благим лутем. Но он наотрез отказался, разгневался и приказал в тот же момент ударить в барабан и начал собирать войска. И он угрожал и метал молнии, желая меня запугать. А я к себе самому прилагал слова поэта: “И, побеждая людей креста и его почитателей, сегодня погибну!” В ту же минуту собралось его войско около него, подобно горам, /
55/ и подняло [такую] пыль, так что день стал подобен ночи. И начали они кричать, и клялись, что кровь польется потоками. Потом я вернулся и передал аскии известие. Затем повелитель верующих аския ал-Хадж Мухаммед приготовился, приказал бить в барабаны, и в тот же миг его войско собралось вокруг него. И все они дали ему присягу на смерть. Тогда аския сел верхом и с победоносным войском своим направился в сторону ши Баро. Оба войска встретились в понедельник двадцать четвертого джумада-л-ухра; а между посылкой повелителем верующих [посла] к ши Баро и столкновением войск их обоих прошло пятьдесят два дня. И началась между армиями сильная битва; и Аллах помог аскии против ши Баро — войско того обратилось в бегство. И было из них убито такое большое число, что люди считали, что на них обрушилась погибель и что это — конец этого мира. Вместе с ши Баро был денди-фари Афумба; он был из отважнейших людей: в тот день он бросился в Реку и умер в ней. А с ал-Хадж Мухаммедом находился упомянутый манса Кура, сын мансы Мусы; но с аскией не было, помимо мансы Куры, ни одного из государей ат-Текрура и Сонгай, и, кроме него, ни один не откликнулся на призыв аскии.
Когда же Аллах поверг в бегство войско ши, сам он бежал в Айоро [166] и оставался там, пока не умер. И в тот день воцарился счастливейший, праведнейший; и стал он повелителем верующих и халифом мусульман. И сделал Аллах упомянутого аскию ал-Хадж Мухаммеда наследником всей земли ши Баро — а она от владений канты до Сибиридугу. И обнаружил он в своей собственности в тот день двадцать четыре племени его рабов — но не свободных, которых бы тот обратил в рабство [167]. А мы назовем имена племен, если пожелает Аллах. Три из них — из числа неверных-бамбара: первое возводят к Диара Коре Букару, второе — к Нгаратиби, что же до третьего, то возводят его к Касамбаре. Ши Баро унаследовал их от своего отца, ши Али, а ши Али подобно этому получил их в наследство от ши Сулеймана-Дама (а некоторые называют его Денди). Он подобным же образом — от ши Балма, тот — от ши Мухаммеда-Фари, а тот — от ши Мухаммеда Кукийя. Последний подобно этому унаследовал их от ши Мадого, он был тем, кто завладел [собственностью] малли-коя. А предки этих племен были под властью малли-коя, после того как деды их были могущественны, а малли-кой — под их властью. Аллах же дал ши Мадого силу для ниспровержения малли-коя; ши разгромил их, полонил их потомство, захватил все их богатства и отнял у них [эти] двадцать четыре племени. Однако эти /56/ три племени были из числа потомственных рабов малли-коя. Их обычай с того времени, как оказались они во власти малли-коя, таков, чтобы ни один из них не женился до того, как выплатит он сорок тысяч раковин своим [будущим] свойственникам из опасения, как бы женщина или ее дети не требовали для себя свободы, и желая, чтобы они со своими детьми оставались в собственности малли-коя [168]. Эти три помянутых племени раньше были одного происхождения: имя их отца — Бема Тасо (с буквами: “ба” с ималой и с одной точкой, “мим” и “та” — обе с фатхами и “син” с даммой — дамма с имамом); имя же матери их — Арбаакале (с буквами: хамзой с фатхой, “ра” с сукуном, “ба” и “айн” — обе с фатхами, “каф” с фатхой и “лам” с ималой). Их было трое мужчин — единоутробных братьев; между ними случилась ссора из-за женщины, на которой все они желали жениться. И они возненавидели друг друга и разделили свои родословные. А их происхождение было из Касамбары, название же их селения — Ниани, в земле Мали, а это — город малли-коя. Их повинность во времена малли-коя, с тех пор как сделались они его собственностью, состояла в сорока локтях на [каждых] мужа и жену до того, как перешли они в руки ши. Их подать во времена ши, от первого из тех до ши Али, а он был последним из ши на царстве, [была такова]: собирали сто душ мужчин и женщин вперемежку, им отмерялся участок в двести локтей земли, они собирались с барабанами и флейтами и возделывали участок для ши, крича, как кричат земледельцы, и ударяя в барабаны. А когда эти посевы убирали, ши делил их [урожай] между своими воинами. Если же посев бывал испорчен, ши заставлял их платить и требовал их к ответу. Когда же завладел ими аския Мухаммед, то назначил он с них подать: каждый год, когда они собирали урожай со своих полей, аския приказывал человеку из своих приближенных забрать их урожай. С того из них, кто мог дать десять мер [169], он их брал, с того, кто мог дать двадцать мер — брал их, и таким образом — до тридцати мер, не превышая это число, ибо оно было пределом, выше коего не увеличивали, даже если бы облагаемый податью был в состоянии дать тысячу. И брал аския Мухаммед некоторых из их детей, обращая их в цену лошадей [170].
Что касается четвертого племени из упомянутых двадцати четырех племен, то это племя, называемое тьиндикета (с буквами: “джим” с ималой, “нун” /57/ с сукуном, “даль” с кесрой, кесра с ишмамом, “каф” с ималой и к<та" с фатхой). Значение названия на их языке — “резчик
