быть!» Там стоял трон, на нем лежала корона, а рядом с ним — башмаки. Вышел Морик на середину, взял в руки корону и принялся обходить сидевших. Когда подошел он к первому тот обрадовался, но загрустил второй, когда отошел он от него, то теперь охватила грусть его, а товарищ его обрадовался. Так по очереди обошел он их во второй и третий раз, то огорчая их, то радуя. Наконец, сел он на трон, возложил корону на свою голову и посмотрел на всех — удивились они. Но так как поклялись они ему: «На чью голову ни возложишь ты [корону], мы подчинимся», позволили ему. Подошедши [к нему], обул патриарх его ноги в башмаки и поклонился, точно так же поклонились ему и все вельможи и сказали: «Да здравствует царь Морик!».
Говорят о нем, будто отправил он [людей] к отцу своему, мол, пусть бросит странничество и приедет к нему наслаждаться славой его, а ежели не захочет, пусть даст совет, которым руководствовался бы он царствуя.
Отправившись туда, слуги нашли его работающим на огороде. Передали они ему повеление царя, а он ответил им. «Не мне быть отцом царским». А сам принялся вырывать большие кочаны капусты, что находились там, в огороде, а малые — окучивать.
Увидев это, они сочли его пришибленным и, покинув, ушли. Но они не поняли смысла его поступка Отправившись к царю, они рассказали обо всем и о глупости, которую он сделал Заслышав это, Морик рассмеялся и ничего не сказал им. Схватил он вельмож, которые, как полагал он, могут быть препятствием в царствовании его, и всех уничтожил, дабы не случился какой-нибудь заговор против царства его, а малых назначил на их место. Призвал он, затем, мужей, которых посылал к отцу своему, и говорит им: «Таков совет, который дал мне отец своим поступком на огороде, а вы не поняли» (Киракос Гандзакеци, История Армении, текст подготовил и снабдил предисловием К. А. Мелик-Оганджанян, стр. 46—50, на арм. яз.).
Последний эпизод представляет собой один из вариантов притчи, которая была распространена на Ближнем Востоке. Один из этих вариантов на эфиопском языке был опубликован Литтманом (Enno Littman, Tigrina—Texte im Dialekte von Tanben, Viener Zeitschrift fur die Kunde des Morgensland, XVI, 1902,. 211—212. Армянский перевод этого текста опубликовал арменовед Н. Акинян, см. {***, 1930, ***, Андес амсореа, 1930, стр. 364-366.
Имеется в виду император Валент.
Махаз был правителем греческой Армении в 593—594 гг.
Ахурян — левый приток р. Араке, протекает по территории области Ширак Армении. В армянском тексте — Хориан — ***, исправлено по рукописям на Ахурян. См. примечание М. Тер-Мовсисяна на стр. 4 армянского текста.
Махазаберд — в прошлом неприступная крепость на самом западном выступе р. Ахурян, где река, образуя треугольник, с трех сторон омывает скалистую возвышенность, круто поднимающуюся к востоку и полого спускающуюся к западу. В конце XVII в., согласно Закарию Канакерци (см. Закарий Канакерци, История, М., 1969), крепость еще была цела и находилась в руках османов. Итальянский путешественник Gemelli проехал через Махазаберд 26 мая 1694 г., назвав его крепостью Арпасуй (соответствующее место из сочинения Gemelli приводит Г. Алишан в своей книге ***, 1881, *** 124). В конце XIX в. от крепости остались одни лишь развалины.
Эта пословица не соответствует действительности. При императоре Маврикии брожение в армии и народе очень усилилось.
Название Карама (***) представляет собой искажение слова Мара. С таким же искажением мы встречаемся в рун № 6961, стр. 976, наиболее близкой по тексту к «Анонимному повествователю». В других рукописях мы встречаемся с иным написанием этого названия. В одной из рукописей «Хацюнского креста», опубликованной в журнале «***», 399—404, 1888, («Арарат», 1888, стр. 399—404) написано: «на острове что напротив Камара — «***».
В рук. № 1722, стр. 143а: «на острове, что напротив Мара — ***, рук. № 1903, стр. 2036: «на острове, что был напротив Мера — ***, рук. № 1487, стр. 4а: «на острове, что напротив Марале ***, рук. № 3071, стр. 46: «на острове, что напротив Мара — ***» Слияние глагола есть — *** дало новое название Камара (см. первый пример), которое во время дальнейших переписок превратилось в результате метатезы в Карама — ***; Мара — один из древнейших монастырей в Византии, первое упоминание о нем относится к 536 г. Свое название монастырь получил, по-видимому, от имени основателя его (см. К. Janin, Constantinople bizantine, Developpmen urbain et repertoir topographique, Paris, 1950, p. 356—357.
Маврикий был свергнут с престола в 602 г. Фокой, который возглавил мятеж армии, находившейся во Фракии, и провозгласил себя императором (602—610). Ираклий вступил на престол в 610 г., свергнув Фоку.
Жена Маврикия была убита по приказанию Фоки. Здесь в тексте сказа, как отмечает в своем примечании М. Тер-Мовсисян, недостает большого фрагмента, хотя внешних признаков этого в рукописи нет. В рук. № 6961, стр. 97б/98а далее следует: «На следующий год выступил Касре с многочисленным войском против Ираклия и, мстя за зятя своею Маврикия, страшно разорил Армению и Грецию, победил Ираклия и, взяв в плен древо креста, с великим торжеством вернулся в Персию Спустя три года царь Ираклий собрал многочисленную рать против царя персидского Касре...
( ***) В рук. № 8100, стр. 225a—225б соответствующий фрагмент по содержанию, по-видимому, ближе к тексту нашего сказа: «...жена его бежала к брату своему, персидскому царю Касрэ и рассказала ему о страшном горе, которое причинили ей в доме греческом. Очень опечалился царь персидский о зяте своем Морике и его детях. На следующий год царь персидский Хосров, что прозывался Касрэ, выступил с несчетным войском против Ираклия и, мстя за зятя своего Морика и его детей, страшные разрушения совершил в Армении и Греции, причинил [людям] много мучений, разорил всю страну, разрушил да основания много городов; достиг он берега прославленного, города Константинополя, хотел перебраться в город, но не смог. Тогда повернул он оттуда в Палестину, разрушил до основания город Иерусалим и захватил древо креста Христова и. другие святыни. Собрав всех епископов, он предал их острому мечу, священников перерезал, а прочих, взяв в
