— Я придумал этот план для блага династии, но раз уж дело приняло такой плохой оборот, Сыну неба не стоит из жалости к одному из подданных подвергать опасности свое государство. Разрешите мне сойти вниз и отдаться в руки мятежников.
Император медлил с решением, и Ван Юнь стремительно сбежал с башни с возгласом:
— Ван Юнь здесь!
— За какое преступление убит тай-ши Дун Чжо? — закричали Ли Цзюэ и Го Сы и набросились на него с обнаженными мечами.
— Преступления злодея Дун Чжо переполнили небо и землю! — вскричал Ван Юнь. — В тот день, когда его убили, жители Чананя поздравляли друг друга, разве вам это не известно?
— Тай-ши был действительно виноват, а в чем наша вина? Почему вы не согласились простить нас? — бесновались Ли Цзюэ и Го Сы.
— Пусть же я умру! Мне не о чем с вами разговаривать!
Мятежники убили Ван Юня у подножья башни.
Историк написал стихи, восхваляющие его:
По мудрому плану, который составил Ван Юнь,
Был вскоре Дун Чжо, тиран вероломный, сражен.
И думал Ван Юнь, как дать государству мир,
Тревоги был полон о храмах династии он.
Геройство его простерлось, как Млечный путь,
И верность его вечна, как созвездье Ковша.
Столетья идут, но бродит досель по земле,
Витает вкруг башни его неземная душа.
Расправившись с Ван Юнем, разбойники перебили всех, принадлежащих к его роду — старых и малых. В народе стоял плач и стенания. А Ли Цзюэ и Го Сы думали про себя: «Раз уж мы пришли сюда, так убьем и Сына неба. Чего еще ждать?» Обнажив мечи, они с громкими криками ворвались во дворец.
Вот уж поистине:
Главный разбойник убит, и всюду идет торжество,
Но горшие беды несут приспешники злые его.
О дальнейшей судьбе императора Сянь-ди вы узнаете в следующей главе.
повествует о том, как Ма Тэн поднялся на борьбу за справедливость, и о том, как Цао Цао мстил за смерть отца
Разбойники Ли Цзюэ и Го Сы хотели убить императора, но Чжан Цзи и Фань Чоу стали их отговаривать:
— Сейчас Сянь-ди убивать нельзя, ибо мы не сумеем удержать народ в повиновении. Сначала нужно обрезать императору крылья, удалить от него всех князей. Тогда мы сможем покончить с ним и завладеть всей Поднебесной.
Ли Цзюэ и Го Сы вняли их доводам и убрали оружие. Император, все еще стоявший на башне, обратился к ним с вопросом:
— Ван Юнь убит, почему же до сих пор вы не выводите войска?
— У нас есть заслуги перед династией, — ответили Ли Цзюэ и Го Сы, — но нет титулов и званий, а без этого мы опасаемся отвести войска.
— Какие же чины и звания вы хотите получить? — спросил император.
Ли Цзюэ, Го Сы, Чжан Цзи и Фань Чоу составили список требуемых ими должностей и вручили его Сянь-ди. Император вынужден был наделить всех их высокими званиями и правом решать государственные дела.
Только после этого мятежники вывели войска из города. Они еще пытались разыскать труп и голову Дун Чжо, но нашли только его кости. На дощечке из благовонного дерева они вырезали его изображение и, остановившись в дороге, устроили жертвоприношение. Одежду и шапку Дун Чжо вместе с его костями они уложили в гроб, а затем выбрали указанный гаданием счастливый день для погребения в Мэйу. Но в тот самый момент, когда они приступили к церемонии погребения, раздался страшный удар грома, и хлынул ливень. На ровном месте глубина воды достигла нескольких чи. От сильного сотрясения гроб раскрылся и бренные останки выпали из него. При новой попытке похоронить их повторилось то же самое. На третью ночь гроб был полностью уничтожен громом и молнией. Так сильно гневалось небо на Дун Чжо!
Ли Цзюэ и Го Сы, захватив в свои руки власть, стали жестоко обращаться с народом. Путем интриг и коварства они удаляли приближенных императора и заменяли их своими сторонниками, они же назначали и смещали придворных чиновников. Император был стеснен во всех своих действиях. С целью приобрести себе сторонников злодеи специально пригласили ко двору Чжу Цзуня, пожаловав ему титул тай-пу — смотрителя императорских колесниц, и наделили его большой властью.
Но вот пришла весть, что правитель округа Силян Ма Тэн и правитель округа Бинчжоу Хань Суй со стотысячным войском идут на Чанань, чтобы покарать злодеев. Предварительно эти военачальники вступили в тайные сношения с тремя важными чиновниками в Чанане — Ма Юем, Чжун Шао и Лю Фанем, и те добились у императора пожалования Ма Тэну и Хань Сую высоких чинов.
Ли Цзюэ и его сообщники стали готовиться к дальнейшей борьбе.
— Оба войска идут издалека, — сказал им советник Цзя Сюй. — Если выкопать глубокий ров, соорудить высокие стены и занять стойкую оборону, то они и за сто дней не одолеют нас. Когда истощится провиант, они, поверьте мне, отступят сами, а мы будем преследовать их и захватим в плен обоих главарей.
— Этот план никуда не годится, — заявили Ли Мын и Ван Фан. — Дайте нам десять тысяч отборного войска, и мы одолеем Ма Тэна и Хань Суя, отрубим им головы и принесем их вам.
— Воевать сейчас — значит потерпеть поражение, — настаивал Цзя Сюй.
— Отрубите нам головы, если нас разобьют! — воскликнули в один голос Ли Мын и Ван Фан. — Если же мы победим, то голова Цзя Сюя будет принадлежать нам.
— В двухстах ли к западу от Чананя дорога труднопроходимая и опасная, — сказал Цзя Сюй, обращаясь к Ли Цзюэ и Го Сы. — Можно было бы послать туда войска Чжан Цзи и Фань Чоу и создать неприступную оборону, и когда Ли Мын и Ван Фан вступят в бой с врагом, ваш план осуществится.
Так и было решено. Ли Мын и Ван Фан во главе пятнадцати тысяч конных и пеших воинов выступили в поход и разбили лагерь в двухстах восьмидесяти ли от Чананя. Подошли силянские войска, и обе армии построились в боевой порядок. Ма Тэн и Хань Суй плечо к плечу выехали вперед и, указывая на главарей вражеского войска, закричали:
— Вот они, разбойники, восставшие против государства! Кто сумеет схватить их?
В ту же минуту из строя вырвался молодой воин на горячем скакуне. Цвет лица его напоминал яшму, глаза горели, словно звезды. Он был силен и гибок, как тигр. В руках у него было длинное копье. Это был Ма Чао, сын Ма Тэна. Ему едва исполнилось семнадцать лет, но в храбрости он не знал себе равных. С пренебрежением взглянув на юношу, Ван Фан смело вступил с ним в бой. Но не успели они и дважды схватиться в яростной битве, как Ван Фан замертво свалился с коня, пронзенный копьем Ма Чао. Юный герой повернул обратно, а Ли Мын, видя гибель своего сообщника, бросился за Ма Чао. Ма Тэн, стоя перед строем, громко закричал, желая предупредить сына об опасности, но Ма Чао и сам заметил погоню и намеренно придержал коня. Когда противник настиг юношу и занес копье, Ма Чао откинулся в сторону, и Ли Мын промахнулся. В ту же минуту Ма Чао, раскинув свои длинные, как у обезьяны, руки, взял врага в плен живым.
Войско, потеряв предводителей, обратилось в бегство. Ма Тэн и Хань Суй стали его преследовать и одержали большую победу. Добравшись до входа в ущелье, они стали лагерем.
Только теперь Ли Цзюэ и Го Сы поняли, что Цзя Сюй обладает даром предвидения, и оценили его план. Они решили упорно обороняться, отказавшись от всяких сражений. И действительно, силянские войска за два месяца не смогли продвинуться ни на шаг. Истощив запасы провианта и фуража, Ма Тэн и Хань Суй стали подумывать об отходе.
Между тем в Чанане молодой слуга из дома Ма Юя донес о том, что его хозяин, а заодно с ним Лю Фань и Чжун Шао, сообщники Ма Тэна и Хань Суя. Ли Цзюэ и Го Сы впали в бешенство, они приказали собрать всех из этих трех семей — старых и малых, правых и виноватых — и обезглавили их на площади, а головы заговорщиков выставили у городских ворот.
Весть о потере сообщников окончательно сломила Ма Тэна и Хань Суя, и они спешно отступили. Их преследовали Чжан Цзи и Фань Чоу. В жестоком оборонительном бою Ма Чао нанес поражение Чжан Цзи, но Фань Чоу теснил Хань Суя. Хань Суй придержал коня и крикнул ему:
— Ведь мы с вами земляки, почему вы так безжалостны?
— Повеление Сына неба не нарушают! — отвечал Фань Чоу, останавливаясь.
— Ведь я тоже пришел сюда ради интересов государства! — продолжал Хань Суй. — Почему же вы так тесните меня?
В ответ на эти слова Фань Чоу повернул коня и возвратился в лагерь, дав Хань Сую уйти.
Но случилось так, что племянник Ли Цзюэ, Ли Бе, донес обо всем своему дяде. В страшном гневе тот хотел напасть на Фань Чоу, но Цзя Сюй возразил:
— Ныне сердца людей неспокойны — затронь их, и развяжется война. Замять такое дело тоже нельзя. Устройте лучше пир в честь победы и пригласите Чжан Цзи и Фань Чоу, а во время пира схватите Фань Чоу и казните. Зачем напрасно расходовать силы?
Ли Цзюэ принял этот совет.
Ничего не подозревавшие Чжан Цзи и Фань Чоу с радостью явились на пир. В разгар веселья Ли Цзюэ, вдруг изменившись в лице, сказал:
— Почему Фань Чоу связался с Хань Суем? Может быть, он замышляет мятеж?
