безрассудный —
Это пять разновидностей
мужчин, приверженных каме [339].
Из них прежде всего рассказывается о человеке преданном.
37
РАССКАЗ О ЧЕЛОВЕКЕ ПРЕДАННОМ
Приверженный своей жене,
других не замечающий,
Герой праведно любящий
преданным называется.
В прежние времена был раджа по имени Шудрака [340]. У него была жена по имени Сукхаласа [341]. Оба они были молоды, и их взаимная привязанность постепенно превратилась в такую любовь, что он не думал о других женщинах, а она была свято предана мужу. Сказано так:
Да будет верность молодых
вечной во всех рождениях,
Да будет праведной любовь,
словно у Ситы с Рагхавой [342].
Бхарата [343], называя три типа женщин — “свою”, “чужую” и “общую”, говорит о “своей” так:
И в радости, и в горести,
и даже в смерти верная,
В жены такая женщина
за праведность даруется.
И вот эта царская чета, взаимной верностью счастливая, в искусстве любви искушенная, средь дворцовых террас и в садах, у прудов и в беседках, увитых лианами, предаваясь разнообразным любовным усладам, проводила время в блаженстве. Но однажды ночью, на исходе первой стражи, царицу, спавшую на драгоценном ложе, укусила ядовитая змея. Раджа, пораженный горем, сделал все, что только было возможно, растратил всю свою казну, чтобы нанять лекарей, знатоков науки о ядах, — и их мантрами и снадобьями жизнь царицы была спасена. Царица осталась в живых, но страшный яд погубил красоту ее тела.
Потеряли черные волосы [344] благолепье былое,
Исказился, обезобразился милый лик луноликой,
Очи, словно нежные лотосы, потускнели, увяли,
Тело, прежде благоуханное, ныне стало зловонным.
Но раджа, по-прежнему любящий, помня прежнюю ее красоту и былые услады, упорно надеясь найти лекарство от ее болезни, не оставлял несчастную. Он и есть не ел, и спать не спал, и к бетелю не прикасался, и камфоры не трогал [345], и с министрами не совещался, и войску смотра не устраивал — охваченный горем, пребывал недвижим, словно нарисованный на картине.
Увидев раджу в таком состоянии, министры сказали: “Владыка! Царица — во власти судьбы. Что человек тут может поделать? И лучше не печалиться о том, чего нельзя изменить. Царство владыки простирается вплоть до океана, как же можно не заботиться о нем? Не пристало радже томиться из-за единственной женщины, которая к тому же все равно что мертва. Разве на своем веку владыка не встретит еще множество женщин, более красивых и более молодых? Разве не может он жениться еще множество раз? Поэтому довольно печалиться. Дни, как бы купленные за прошлые праведные заслуги [346], владыка не должен проводить без наслаждений”.
Раджа сказал: «О министры! Выслушайте меня! Моя праведная супруга [347], помощница в благочестии, сопричастная и моим заслугам, и моим прегрешениям, источник моего счастья в этом мире, дорога мне, как жизнь. Покуда она жива, пусть даже все равно что мертвая, я не волен в своей смерти, тем более — в своей жизни. Умру — она будет страдать. А что за любовь, если о другом забываешь? Что за сердечная близость, если не делишь и счастье, и горе? Что за супружество, если нет взаимной преданности? Могу ли я теперь заботиться о царстве? Могу ли желать другую женщину? Первый брак — это предначертание судьбы. Взять в жены еще одну женщину — значит потерять всякий стыд. Поэтому я твердо решил: ни на какой другой женщине не женюсь! И без моей жены мне не жить! Поистине:
В мыслях — только она, ведь ее красотой взор не мог я насытить;
Упоенье святыми устами ее было мне благодатью;
Каждый день я восторженно ей говорил: “Ты, как жизнь, дорога мне!” —
И теперь, если буду я жить без нее, то не подлость ли это?»
Увидев, что без царицы для раджи будет одно прибежище — смерть, министры подумали: “Спасение раджи — в спасении царицы. Если не спасем раджу, останемся без владыки. Поэтому надо напрячь все силы, чтобы спасти царицу”. Решив так, министры созвали лекарей, знатоков науки о ядах, и вновь начали исцелять царицу. Под воздействием мантр и прочих средств царица вдруг стала плясать, как одержимая, а из ее тела появилась женщина-нагини [348] и сказала: «О раджа! Когда ты правил на этой земле, один низкий человек убил моего мужа-нага. Я, охваченная горем вдова, увидев того человека, хотела было ему отомстить, но потом подумала: “Мой муж был все равно что раджа, этот несчастный — ему неровня. Убить его — разве это месть? Поэтому я отомщу радже, заставив его страдать в разлуке с любимой”. И я укусила твою царицу».
Раджа сказал: “О нагини! В чем же моя вина?” Нагини сказала: “В том, что, когда ты правил на этой земле, мой безвинный муж был убит низким человеком”. Раджа сказал: “О нагини! Я же не знал об этом. Даже Яма прощает преступления, о которых человек не знает. Ты сама — верная и преданная жена. Поэтому прошу тебя, оставь мою милую!” Нагини сказала: “Я оставлю твою милую, если ты в обмен за ее жизнь отдашь свою”. Раджа сказал: “О радость! Вот моя жизнь!” — и с этими словами, горя воодушевлением [349], схватил нож, поднес его к горлу, чтобы отрезать себе голову [350], и, ликуя, воскликнул: “Я выкуплю жизнь любимой своей любовью! Ведь и любовь покупают ценою жизни!”
Нагини сказала: “Раджа! Не убивай, не убивай себя! Оставлю я твою любимую, ибо ты выказал любовь, истинно достойную человека.
Царство обширное, и роскошь плоти,
И младость, и усладу царской власти
Единственной своей любимой ради
Ты, покидая, мудростью блистаешь.
Да будет у меня в другом рождении такая же любовь, как у вас! Во исполнение этого желания я должна умереть вслед за своим мужем” [351]. И, сказав так, она оставила царицу.
Болезнь, причиненная ядом, прошла, и царица, словно луна, освобожденная от пелены облаков, стала еще прекрасней, чем прежде. Раджа, преодолев океан беды, преисполнился радостным воодушевлением и вместе с царицей многие годы наслаждался царством.
Стихи:
