сторон к великой ставке /163б/
Подошли богатыри, одетые в железо.
Войско, [в котором] по твердости каждый подобен железу,
Все волнующиеся, словно гневное море,
Войско, [в котором] все сильные, все великаны,
По храбрости каждый рассекающий ряды [вражеских войск].
Войско, [многочисленное], как звезды, численностью выходящее за пределы счета, великое, славное войско вошло в состав ханской армии, могущественной, как небо. В это время до высокого слуха [хана] донесли [весть] о том, что Баба-султан направил для нападения на юг Самарканда и на Шахрисябз своего сына Абдулла-султана, а также Му’мин-султана, сына Амин-султана, с двадцатью тысячами всадников-меченосцев и полных гнева [к врагу] воинов.
Месневи
Войско, более многочисленное, чем морские волны,
Неисчислимое, как капли дождя.
В связи с этим его величество могущественный [Абдулла-хан] приказал достойному похвалы султану Дустим-султану и Музаффар-султану преградить им (т. е. Абдулла-султану и Му'мин-султану) путь, не допустить эту несчастную толпу в тот вилайет, обезопасить страну от бедствий и грабежа той толпы, страшной, как Йаджуджи.
Согласно приказу великие, могущественные султаны с десятью тысячами копьеносцев, воинственных, испытывающих ненависть [к врагу], пошли, чтобы дать отпор той бессчетной, неисчислимой толпе. Ступая ногами усердия и старания по пути смелости, по стезе храбрости, они не выпускали из рук подол мужества и отваги. В подвластной Самарканду известной местности Куми [204] произошла встреча сторон. Еще до того, как началась битва между ними, вражеское войско решило отступать. Направившись в долину бегства, обманутые в расчетах, неся потери, они ушли назад. Часть победоносного войска бросилась преследовать ту кичливую толпу и большинство из той вероломной толпы заключила в оковы пленения. Одержав полную победу, они подняли знамя возвращения и привели пленных к великой и славной ставке [хана]. Расспросив пленных о положении дел у врагов, услышав об их состоянии, пленных отпустили согласно приказу [Абдулла-хана], раздав им халаты.
Когда вражеское войско, разбитое, усталое, присоединилось к своей армии. Баба-султан снова совершил нападение на Шахрисябз.
Двустишие
Войско, грозное, как волны морские,
Полчище, численностью подобное звездам.
После того как могущественный хакан [Абдулла-хан] услышал об этом событии, для пресечения смуты мятежников он отправил Шейхим-султана и Сарбанан-султана с отрядом храбрецов.
Случилось так, что вражеское войско, совершив нападение на некоторые вилайеты Шахрисябза, возвращалось назад. [В это время] его настигло войско [Абдулла-хана], подобное небу, /164а/ и сразу же напало на врагов. Когда войско неприятеля угадало намерение их (т. е. воинов Абдулла-хана), оно оставило захваченную военную добычу и избрало путь бегства. Победоносные султаны [Абдулла-хана] с победой и торжеством вернулись обратно. Они были отмечены всякого рода царскими дарами, различными царскими милостями.
Враги гордились многочисленностью оружия, обилием средств ведения войны, численностью мстительного войска. Однако, когда произошло это [последнее] событие, они, растерявшись, повернули поводья назад. Сойдя с места терпения шагами важности, отвернув лик вражды от пути мятежа и битвы, они поспешили к долине отступления и бегства.
Когда рассказ о бегстве этой вероломной толпы дошел до слуха его величества могущественного [Абдулла-хана], его величество встретился с Джаванмард-Али-ханом и совещался [с ним] о преследовании врагов. Эмиры Самарканда заявили: “Поскольку вражеское войско беспредельно, а наше войско слишком незначительно, лучше и предпочтительнее для нас не преследовать их, а вступить притворно на путь дружбы и пусть каждое [войско] направится к своей столице”.
Его величество [Абдулла-хан] изволили сказать: “Победа и одоление не зависят от многочисленности победоносного войска, а зависят от помощи милостей господа, от проявления милости Творца. [У нас] только один выход: целиком уповая на [милость] великого, всемогущего бога, нанести удар [неприятелю] блестящим мечом, [сверкающим], как огонь, копьем. Решившись, не следует проявлять слабость и оплошность. Следует хорошо помнить, что для стада баранов достаточно одного волка, для целого стада антилоп достаточно одного льва”.
После того как государь, покоритель мира, с несравненным красноречием изложил [этот] приятный рассказ и вселил надежду на победу и торжество в сердца и мысли войска, подобного небу, твердо решив идти на врага вместе с Джаванмард-ханом, он поднял походное знамя. Мисра: Да, в единодушии можно завоевать мир.
Надеясь на благоволение бога, рассчитывая на помощь милости Творца, с храбрым войском, где все копьеносцы, [Абдулла-хан], подобно крокодилу, бросился в реку, совершил переправу и с быстротой холодного ветра пустился в погоню за несчастными врагами.
Месневи
Когда до хана, величественного, как небо, дошла весть
О том, что отступило [вражеское] войско, подобное чертям,
Во время совета государь просыпал
Из шкатулки слов крупные жемчуга:
“Поскольку враг избрал путь отступления
И от страха он обратился в бегство,
Лучше всего нам наподобие опьяненного слона
Направиться в погоню за врагами”.
Ведя подготовку к походу какое-то время, шах /164б/
С помощью господа поднял знамя,
С намерением воевать, с целью сражаться
Он переправился через реку, подобно крокодилу.
С отрядом воинственных храбрецов
Он пошел преследовать войско Дашта.
Его величество могущественный [Абдулла-хан] вместе с Джаванмард-ханом переправился через реку. В [то] утро местность Чахаршанбе [205] благодаря тому, что там остановились войска августейшего [хана], стала предметом зависти высочайшего рая. Согласно словам пророка [Мухаммада], да будет приветствие [Аллаха] над ним: “Советчик — попечитель” [206], его величество избрал похвальный путь совета с могущественными эмирами.
Месневи
В делах необходим совет,
Чтобы после [осуществления дела] было меньше раскаяния.
Соответственно [этим стихам Абдулла-хан] советовался с рассудительными людьми. Некоторые эмиры доложили: “Для блага государства представляется наилучшим не преследовать врага, ибо часто случалось, что войско, обратившееся в бегство, возвращалось обратно и одерживало победу”. Однако его саййидское достоинство накиб Хасан-ходжа накиб изволил сказать: “Нам нужно тронуть коней решительности и вступить в сражение с ними, где бы [мы] ни встретили [их]. Ведь ясно, что как только эта мстительная толпа благополучно вернется на родину, она снова соберется и таким же образом, [как] было, вернется [сюда]”.
Все остальные эмиры, выражая единодушие, одобрили эту мысль. Поскольку заявление его саййидского достоинства ходжи совпало с желанием [Абдулла-хана], он одобрил это мнение и повернул поводья вражды в сторону врагов державы. Отсюда он послал вперед по следам врагов счастливого султана Дустим-султана и Абу-л-Хайр-султана с десятью тысячами храбрых всадников с целью разведки. Сам он пошел вслед [за ними]. Исполненный гневом, он направился [навстречу врагам].
