Между тем время не стояло на месте. В первый год правления под девизом Прекрасные добродетели преставился император Чжэнь-цзун, а на престол под именем Жэнь-цзуна вступил его наследник. Он поручил евнуху Лэю сооружение гробницы для умершего государя. Однако, как выяснилось, тот выбрал для нее неблагоприятное место, о чем академик Ван Цзэнхэ не преминул тотчас же донести Жэнь-цзуну, заодно сообщив о неблаговидных делах, творимых евнухом и первым министром Дин Вэйем как во дворце, так и вне его. Разгневанный император повелел сослать Дин Вэя в отдаленный округ советником при войске, а евнуха Лэя казнить и имущество его конфисковать. Таким образом, сад Прекрасного пейзажа тоже отошел в казну. Опасаясь, как бы не оказаться замешанным в деле евнуха, Чжан Луань, долго живший в этом саду, постарался заранее скрыться и добраться до округа Пучжоу провинции Шаньдун[132]. Было это в четвертом месяце. Там уже долгое время стояла засуха, и по всем уездам были вывешены объявления, приглашавшие даосов помолиться о дожде. Однако все эти моления не имели успеха. Но вот стали поговаривать, будто в уезде Бопин какая-то даоска устроила алтарь и ей удалось вызвать длждь.
«Конечно же, это Святая тетушка!» – решил Чжан Луань и отправился в Бопин.
Поистине:
Когда урожай погибает от засухи,
все мысли – о капле воды,
Некогда даже мечтать о застолье
в пору такой беды.
Если хотите знать, что произошло с Чжан Луанем и встретился ли он со Святой тетушкой, прочтите следующую главу.
Глава семнадцатая.
Чжан Луань в уезде Бопин устраивает моление о ниспослании дождя. Цзо Чу перед алтарем Пяти драконов состязается в искусстве магии
Как поздней весной, когда время сажать
рисовую рассаду,
Тысячи глаз устремляются в небо –
только бы не было града! –
Так жаждут люди, чтоб в Поднебесной
мудрый сановник правил,
Чтоб он от голода спас народ,
страну от бедствий избавил.
Итак, услышав о дожде в уезде Бопин, Чжан Луань решил, что его вызвала Святая тетушка, и, не мешкая, поспешил туда. На городских воротах действительно висело объявление, а под ним на скамеечке сидел старик. Мимо ворот взад и вперед сновал народ, однако возле объявления почти никто не останавливался. Подойдя поближе, Чжан Луань прочитал:
«Чуньюй Хоу, начальник уезда Бопин, извещает:
В нашем уезде уже давно нет дождей, поля выгорели.
Моления о дожде не принесли успеха. Если кто из проходящих умеет вызывать дождь, он будет принят с почетом, как учитель, независимо от своего звания и сословия. Когда выпадет дождь, он получит в награду тысячу связок монет и щедрое угощение.
О чем и оповещаем».
Окончив читать, Чжан Луань поклонился старику и спросил:
– Давно ли в вашем уезде не было дождя?
Необычайный вид даоса подействовал на старика, он поспешно встал и поклонился:
– С одиннадцатого месяца прошлого года. Всего шесть месяцев!
– А я слышал, что какая-то даоска недавно вымолила дождь! – воскликнул Чжан Луань. – Верно ли это? И где она сейчас?
Старик развел руками и процедил сквозь зубы:
– Сбежала куда-то, как и все другие.
– Почему же? – улыбнулся Чжан Луань.
Старик начал рассказывать:
– Даоску эту звали Си, а сама она себя называла Святой Девой. Явилась она сюда с десятком учеников – мужчин и женщин. Говорит, умею, мол, вызывать ветер и дождь. Начальник уезда, конечно, принял ее, как подобает. Тогда она потребовала, чтобы в десяти ли к северу от города насыпали высокий холм и возвели на нем алтарь Пяти драконов. Затем она сотворила фигуры драконов пяти цветов – синего, красного, розового, белого и черного, и расставила их возле алтаря. А после потребовала угощения, иначе, говорит, молиться не буду. Начальник уезда и на это согласился. Потом велела, чтобы ей со всей округи доставили гороскопы беременных женщин.
Просмотрела, значит, она все гороскопы, определила, что одна из беременных женщин и есть мать Демона засухи, и велела доставить ее к алтарю. Сама уселась на возвышении, а ученикам приказала бить в гонги и барабаны, брызгать на женщину водой и читать над ней заклинания. Словом, довела бедную до того, что та упала в обморок. Тогда женщину раздели догола, положили на дверную створку, а руки, ноги и волосы погрузили в пять тазов с водой. Один из учеников даоски распустил волосы, оперся на меч и поставил ногу на живот женщины, а сам обратился лицом к северу и начал бормотать непонятные слова. Остальные при этом били черепицу, размахивали флагами и что есть мочи кричали. Так они бесновались целый день, довели роженицу чуть ли не до смерти, а на небе – ни облачка. Наконец, с заходом солнца все разошлись. А даоска заявила, что царь драконов, видимо, отбыл из дворца, потому, мол, и нет дождя. Но, дескать, уж завтра дождь будет непременно! Беременную женщину велела отпустить, а за срам, который той пришлось претерпеть, начальник уезда дал ее мужу три связки монет. На следующий день она нашла уже другую мать Демона засухи и вновь велела доставить ее к алтарю. Но тут уж народ возмутился. Возле алтаря собралась толпа, все стали громко кричать, швырять в колдунью черепицей и кирпичами, грозить ей смертью. Даоска испугалась и поспешила сбежать вместе со всей своей братией. Начальник уезда не стал их преследовать, а вывесил новое объявление. А чтобы люди его не сорвали, мне как старосте ближайшей деревни и приходится здесь караулить.
– Вот оно что! – рассмеялся Чжан Луань. – Зато мне, чтобы вызвать дождь, не потребуется и минуты!
Он хотел было снять объявление, но старик забеспокоился:
– Чем вы докажете, что обладаете такими способностями? А может, вы хвастаетесь, а потом сбежите, как та «святая»?
– Сколько вам нужно дождя? – спросил Чжан Луань. – Может, мне и не стоит стараться ради пустяка?
– Не больше трех чи, – отвечал старик.
– А я-то думал, что вы попросите излить на ваши поля все моря и реки! – улыбнулся Чжан Луань. – Вот на это потребовалось бы время. А брызнуть несколько капель мне не составит труда!
Старик повел Чжан Луаня в уездный ямынь. Их сопровождали толпы людей, обрадованных мыслью, что наконец-то прольется дождь.
Надо сказать, что в уезде было несколько буддийских и даосских монастырей, где монахи, каждый согласно своему ритуалу, молились о дожде: одни читали сутры, другие – заклинания. Сам начальник уезда каждое утро воскуривал благовония в храме Покровителя города[133], но все оказывалось бесполезным. Поистине, как не растеряться при таких обстоятельствах!
Вот и в этот день, возвратившись из храма, Чуньюй Хоу намеревался было прилечь отдохнуть, как в приемном зале зашумели, у ворот ударили в барабан. Начальник уезда вскочил с постели и, как был, без шапки и без пояса, поспешил в приемный зал. Привратник доложил ему:
– Пришел какой-то даос, а с ним толпа народу.
Чуньюй Хоу приказал всем выйти и дожидаться за воротами, а даоса пригласил во внутренний зал. Чжан Луань вошел, поставил корзину и почтительно поклонился.
– Позвольте узнать ваше имя и из каких краев к нам пожаловали? – обратился к нему начальник уезда.
– Зовут меня Чжан Луань, а пришел я с морских берегов, – отвечал тот. – Увидел вот объявление и решил вам послужить.
– Значит, вы умеете вызывать дождь? – продолжал начальник уезда. – Сколько дней вам на это потребуется?
– Дождь пройдет сразу, как только я совершу моление на алтаре. Можно его вызвать утром, можно вечером.
Уже однажды обманутый начальник уезда не сразу ему поверил.
– А не хвастаете ли вы, наставник? – произнес он. – Ведь к молению нужно заранее, подготовиться, запастись ритуальной утварью. Какая утварь вам потребуется?
– Утвари никакой не нужно. Вы только прикажите монахам из здешних монастырей хорошенько прибрать алтарь.
– Это не трудно! Я распоряжусь, чтобы сегодня же к вечеру все было готово. Нынче вы переночуете в храме Покровителя города, а завтра утром взойдете на алтарь.
– С почтением принимаю ваше повеление, – отвечал Чжан Луань, кланяясь. – Вот только хотел бы попросить вас об одном: нельзя ли мне переночевать на казенном подворье? В храме не совсем удобно – можно духов потревожить.
– Можете ночевать и на подворье. Место там найдется.
Хотя начальник уезда и согласился на просьбу Чжан Луаня, однако же она ему не понравилась. Тот об этом, сразу догадался и нарочно перевел разговор:
– Простите, но сегодня у меня еще не было во рту ни крошки. Не найдется ли у вас немного вина и чего-нибудь закусить?
– Вино, конечно, найдется, а вот на закуску могу предложить только постное.
– А я обычно, когда пью вино, то закусываю только мясом. К постному не привычен.
– Не стану вас обманывать: у нас в уезде из-за моления о дожде на три месяца запрещен убой скота. Я сам ем только постное, и доставать для вас где-то мясо – просто неудобно.
