величавости, до высшей точки [претензии] на величие и славу. Амин-султан и Баба-султан с отрядом братьев и родственников, каждый из которых был леопардом, пробивающим гранит горы смелости, был ловким крокодилом моря храбрости, направились на поле битвы. Они построили неисчислимое войско, не поддающуюся счету рать, определить число которой смущалась сила разума, счетчик воображения.
Месневи
С другой стороны хан, величавый, как море,
Выстроил ряды, похожие на гору Альванд [220],
Отряд, где все даштийцы [221], все мстительные,
Казалось, более хищные, чем львы.
Все узкоглазые, все одеты в яргак [222],
Кричащие, словно львы и леопарды.
Из толпы мужей, [подобных] львам, вступающих в единоборство с Рустамом,
Он построил ряды, более устойчивые, чем гора Каф.
Он опоясался [поясом] гнева и ненависти [и]
Встал лицом к лицу с самаркандским ханом.
На одной стороне храбрый Баба,
Битву с которым никто не выигрывал.
Он вооружился оружием,
Мечом и копьем для нанесения удара,
Со шлемом на голове из чистой стали,
[Будто] поднималась пена в бурном море.
Он опоясался острым мечом,
Тронул боевого коня. /167б/
Вокруг него храбрецы и гордые мужи,
Все они равны в проявлении ненависти.
Войско, [где] все одеты в шкуры, напоминают тигра,
На плечах у них секиры, похожие на маленькое облако.
Все стойкие в бою, все очень усердные,
Все [сильные] телом, как железо, хотя одеты в ватные одежды.
Султан выстроил ряды для мятежа,
Он выступил против хана эпохи.
Когда таваджии обоих войск приступили к построению войск и к выбору места для битвы и по всем правилам построили войска друг против друга, его величество могущественный [Абдулла-хан] приказал, чтобы проворные фарраши быстро стелили на землю ковры для молитвы.
Его величество [Абдулла-хан] сошел с коня, [величавого], как небо, и вместе со всеми вельможами с исключительной смиренностью и мольбой совершил полуденный намаз. [Затем], обратив лик мольбы к великому устроителю дел — [богу], к хожде, ласкающему рабов, от чистого сердца прочел следующие прелестные стихи:
Месневи
“О боже, мы все заблуждающиеся,
Хотя мы — государи мира,
С головы до ног мы ничто,
С головы до ног испытываем трудности.
Все мы беспомощны, бессильны.
Прости [нас] за нашу беспомощность!
О боже, если милость и помощь твоя не будут путеводителем, превосходство и натиск войск и необозримость бесчисленного войска — ничто. Если путеводитель по пути истины не станет нам проводником, путь к победе и одолению будет извилистым”.
После того как его величество [Абдулла-хан] обратился с мольбой о помощи и победе к [богу], дарящему без причины, прощающему, не требуя признательности, да будут великими блага его, да будут всеобщими милости его, из царства небесного, с высшей точки [небесного] царствия он услышал радостную весть о принятии [богом его просьбы]. Он вложил блаженные ноги в стремена счастья и вручил поводья воли в длань милости Создателя.
Со всех сторон смелые мужи, заткнув за пояс подол смелости и храбрости, предпочитая приятным дарам жизни неприятные виды смерти, все сразу подняли мечи. Мисра: Умыли руки кровью в битве.
Месневи
Со всех сторон крокодилы моря битвы,
Которые походили на блеск острого меча,
С ненавистью подняли огонь мятежа,
Вытащили мечи и бросились друг на друга.
Терпение и выносливость стали покидать сердца воинов. От сильного страха и ужаса птицы душ стали вылетать из голов воинов.
Стихи
На поле битвы [встревожены] все воины,
Одни краснощекие [от волнения], другие желтолицые [от страха].
Из победоносного войска [Абдулла-хана] первым тронул коня Назар-бий найман вместе с другими эмирами левого крыла, чтобы узнать о положении дел у врагов. /168а/ Уповая на помощь милости бога, на силу счастья могущественного [хана], они направили высокие помыслы на отражение врагов.
Месневи
Назар-бий взволновался и, словно демон,
Направил поводья, чтобы охотиться на львов,
С отрядом львов, наносящих поражение [вражескому] войску,
Вооруженных мечом и копьем.
Он тронул быстрого коня,
Повернул лик помыслов на врага.
Великие и могущественные эмиры направились навстречу врагам, они пошли шагами старания и усердия, чтобы вытеснить врагов. Тогда со стороны могущественных врагов огромная толпа, не поддающаяся описанию, насчитывающая около сорока тысяч [человек], тронула коней мщения, во всем величии, на полной скорости вдруг направилась к победоносному войску и завязала [битву]. От блеска копья, [сверкающего], как огонь, начали гореть гумна жизни юношей. От урагана натиска храбрецов запылал огонь давней ненависти, забушевали моря вражды, стали летать искры огня войны, поднялась пыль сражения.
Месневи
Два войска вытащили мечи, [став] друг против друга,
Выдвинув ряды на флангах и в центре,
Всадники погнали коней на поле битвы,
Храбрецы погнали коней на львов.
У всех в руках острый меч, [сверкающий], как молния,
На губах пена, как у опьяненных слонов.
В огне войны подковались кони,
От крови окрашены в цвет рубина [их] латы.
Пронзительный звук от тетивы лука, лязг мечей,
Размозженные мозги слонов, желчные пузыри львов.
Произошла встреча войск, началось сражение, запылал огонь битвы. Перед численным превосходством и натиском этого войска [врагов] левое крыло войска [Абдулла-хана], согласно [пословице] “Бегство вовремя — победа” [223], отступило и обратилось в бегство. Некоторые [из воинов], покинув поле битвы, без остановки дошли до Самарканда и Мианкальского вилайета. Здесь они распространили среди людей ложные слухи. Распространился слух о поражении его величества [Абдулла-хана]. Самарканд и Мианкаль охватило такое волнение, что у пользующихся удобным случаем злодеев укрепилась мысль о мятеже. При этом войско врагов с таким превосходством, безграничной толпой, в безмерном величии, невыразимом великолепии напало на победоносное войско [хана]. Согласно словам: “Бегство от невыносимого дела — закон пророков” [224], величественное и славное войско [Абдулла-хана] отступило. Всадник ристалища храбрости Шахим-бий, а также Назар-бий, Мирза-Ака-бий, Назар чухра-агаси, Туманчи бахадур, пылающие ненавистью, из-за исключительной смелости, жертвуя жизнью, выступили против врагов. Они зажгли огонь сражения и пошли шагами храбрости. В частности, всадник ристалища смелости Назар чухра-агаси тронул коня храбрости с тремястами ханских телохранителей-[чухра], выступил вперед и обрушился на врагов. Нанося удары мечом, он вытеснил
