И она передала ей обо всем, что рассказал ей Хасан о своей страсти, и о том, что делали девушки, летая и умываясь, и из них всех ему никто не понравился, кроме неё, так как все они – её невольницы, и она погружала их в пруд, и ни одна из девушек не могла протянуть к ней руку, и, услышав её слова, царевна потеряла надежду освободиться. И сестра Хасана поднялась и вышла от неё и, принеся роскошную одежду, одела девушку, а потом она принесла ей кое-чего поесть и попить и поела вместе с нею и стала успокаивать её душу и рассеивать её страх. И она уговаривала её мягко и ласково и говорила ей: «Пожалей того, кто взглянул на тебя одним взглядом и стал убитым любовью к тебе», – и успокаивала её и умилостивляла, употребляя прекрасные слова и выражения. И девушка плакала, пока не взошла заря, и душа её успокоилась, и она перестала плакать, когда поняла, что попалась и освобождение невозможно.
И тогда она сказала сестре Хасана: «О царевна, так судил Аллах моей голове, что буду я на чужбине и оторвусь от моей страны и родных и сестёр. Но прекрасно терпение в том, что судил мой господь». И потом сестра Хасана отвела ей комнату во дворце, лучше которой там не было, и оставалась у неё, утешая её и успокаивая, пока она не сделалась довольна, и её грудь расправилась, и она засмеялась, и прошло её огорчение и стеснение в груди из-за разлуки с её близкими и родиной и разлуки с сёстрами, родителями и царством.
И сестра Хасана вышла к нему и сказала: «Поднимайся, войди к ней в комнату и поцелуй ей руки и ноги». И Хасан вошёл и сделал это, а потом он поцеловал девушку между глаз и сказал ей: «О владычица красавиц, жизнь души и услада взирающих, будь спокойна сердцем. Я взял тебя лишь для того, чтобы быть твоим рабом до дня воскресенья, а эта моя сестра – твоя служанка, и я, о госпожа, хочу только взять тебя в жены, по обычаю Аллаха и посланника его, и отправиться в мою страну, и будем мы с тобой жить в городе Багдаде, и я куплю тебе невольниц и рабов, и есть у меня мать из лучших женщин, которая будет служить тебе, и нет нигде страны прекраснее, чем наша страна, и все, что есть в ней, лучше, чем во всех других странах и у других людей. И её жители и обитатели – хорошие люди со светлыми лицами».
И когда он развлекал девушку и разговаривал с нею, а она не обращалась к нему ни с одним словом, вдруг кто-то постучал в ворота дворца. И Хасан вышел посмотреть, кто у ворот, и вдруг оказалось, что это девушки вернулись с охоты и ловли. И Хасан обрадовался и встретил и приветствовал их, и девушки пожелали ему благополучия и здоровья, и Хасан тоже пожелал им этого, а потом они сошли с коней и вошли во дворец, и каждая из них пошла к себе в комнату и, сняв бывшие на ней поношенные одежды, облачилась в красивые материи. А они выезжали на охоту и ловлю и поймали много газелей, диких коров, зайцев, львов, гиен и других животных, и некоторых из них они привели на убой, а прочих оставили у себя во дворце. И Хасан стоял между ними и, Затянув пояс, убивал для них, а девушки играли и веселились и радовались сильной радостью.
А когда покончили с убоем животных, девушки сели, чтобы приготовить что-нибудь на обед, и Хасан подошёл к старшей девушке и поцеловал её в голову и стал целовать в голову одну девушку за другой, и они сказали ему: «Ты слишком к нам снисходителен, о брат наш, и мы дивимся на твою крайнюю любовь к нам. Да не будет этого, о брат наш. Это мы должны так с тобой поступать, – ты ведь сын Адама, и они достойнее нас, а мы джинны». И глаза Хасана прослезились, и он заплакал сильным плачем, и девушки спросили его: «Что с тобой, о чем ты плачешь? Ты смутил нашу жизнь, заплакав в сегодняшний день, и похоже, что ты стосковался по твоей матери и твоей стране? Если дело обстоит так, мы тебя снарядим и отправимся с тобой на твою родину к любимым». – «Клянусь Аллахом, я желаю не разлуки с вами», – воскликнул Хасан. И девушки спросили: «Кто же из нас тогда тебя расстроил, что ты огорчился?» И Хасану было стыдно сказать: «Ничто меня не расстроило, кроме любви к девушке!» И он боялся, что сестры станут его порицать, и промолчал и не осведомил их ни о чем из своих обстоятельств.
И тогда его сестра поднялась и сказала им: «Он поймал птицу в воздухе и хочет, чтобы вы помогли ему её приручить». И все девушки обратились к Хасану и сказали ему: «Мы все перед тобою, и чего бы ты ни потребовал, мы это сделаем. Но расскажи нам твою историю и не скрывай от нас ничего из твоих обстоятельств». И Хасан сказал своей сестре: «Расскажи им мою историю, мне стыдно, и я не могу обратиться к ним с такими словами…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Семьсот девяносто первая ночь
Когда же настала семьсот девяносто первая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Хасан сказал своей сестре: «Расскажи им мою историю, мне стыдно, и я не могу обратиться к ним с такими словами». И сестра Хасана сказала им: «О сестры, когда мы уехали и оставили этого беднягу одного, ему стало тесно во дворце, и он испугался, что кто-нибудь к нему войдёт. Вы знаете, что ум у сыновей Адама легковесный, и он открыл дверь, ведущую на крышу дворца, когда стеснилась у него грудь и он остался один в одиночестве, и поднялся наверх и сидел там. И ей оказался над долиной и стал смотреть в сторону ворот, боясь, что кто-нибудь направится но дворцу, и в один из дней, когда он сидел, вдруг подлетели к нему десять птиц, направляясь ко дворцу. И они летели до тех пор, пока не сели у пруда, который над Залой, и Хасан увидел птицу, которая была красивей всех, и она клевала других птиц, и ни одна из них не могла протянуть к ней руки, а затем птицы схватились когтями за воротники и, разодрав свои одежды из перьев, вышли из них, и каждая птица превратилась в девушку, подобную луне в ночь её полноты. И они сняли бывшие на них одежды, – а Хасан стоял и смотрел на них, – и вошли в воду и принялись играть, и старшая девушка погружала их в воду, и ни одна из птиц не могла протянуть к ней руки, и эта девушка была прекраснее всех лицом и стройнее станом и на ней были самые чистые одежды. И девушки продолжали так играть, а Хасан стоял и смотрел на них, пока не приблизилась предвечерняя молитва, и потом они вышли из пруда и, надев нижнюю одежду, оделись в свои одежды из перьев и завернулись в них и улетели. И душа Хасана увлеклась ими и загорелось его сердце огнём из-за старшей птицы, и он раскаивался, что не украл её одежды из перьев, и заболел и остался наверху, ожидая её, и отказался от пищи, питья и сна и оставался там, пока не блеснул новый месяц. И когда он так сидел, птицы вдруг прилетели, по своему обычаю, и сняли одежду и вошли в пруд, и Хасан украл одежду старшей девушки, и, поняв, что она может летать только в ней, взял её и спрятал, боясь, что девушки его заметят и убьют. И потом он подождал, пока птицы улетели, и поднялся и схватил девушку и спустился из верхней части дворца». – «А где она?» – спросили её сестры. И она сказала: «Она у него, в такой-то комнате». – «Опиши её нам, сестрица», – сказали девушки. И сестра Хасана молвила: «Она прекраснее, чем луна в ночь полнолуния, и лицо её сияет ярче солнца; её слюна слаще мёда, её стан стройнее ветви, у неё чёрные глаза, и светлый лик, и блестящий лоб, и грудь, подобная драгоценному камню, и соски, подобные двум гранатам, и щеки, точно два яблока, и живот со свёрнутыми складками, и пупок, точно шкатулка из слоновой кости, мускусом наполненная, и пара ног, словно мраморные столбы. Она захватывает сердце насурьмлённым оком и тонкостью худощавого стана, и тяжёлым задом, и речью, исцеляющей больного, она красива стройностью, прекрасна её улыбка, и подобна она полной луне».
И когда девушки услышали это описание, они обратились к Хасану и сказали ему: «Покажи её нам». И Хасан поднялся, взволнованный любовью, и шёл, пока не привёл их к комнате, где находилась царевна. И он отпер её и вошёл впереди девушек, и они вошли сзади него, и, увидев царевну и узрев её красоту, они поцеловали перед ней землю и удивились красоте её образа и её прекрасным свойствам. И они приветствовали её и сказали: «Клянёмся Аллахом, о дочь царя величайшего, это поистине вещь великая. Если бы ты слышала, какова слава этого юноши у женщин, ты бы дивилась на него весь твой век. Он привязан к тебе крайней привязанностью, но только, о царевна, он не ищет мерзости и добивается тебя лишь дозволенным образом. Если бы мы Знали, что девушки могут обойтись без мужчин, мы удержали бы его от того, к чему он стремится, хотя он не посылал к тебе посланца, а пришёл сам: и он нам рассказал, что сжёг одежду из перьев, а не то мы бы её у него взяли».
И затем одна из девушек сговорилась с царевной и приняла полномочие на заключение брака, и заключила брак царевны с Хасаном, и тот взял её за руку и вложил её руку в свою, и девушка выдала её за Хасана с её дозволения, и устроили торжество, подобающее для царевен, и ввели Хасана к его жене. И Хасан поднялся, и открыл дверь, и откинул преграду, и сломал печать, и увеличилась его любовь к ней, и усилилось его влечение и страсть, и, достигнув желаемого, Хасан поздравил себя и произнёс такие стихи:
