меня? Я тоже больше не могу тянуть с тем, чтобы заменить мою свекровь в ее домашних делах. Поэтому вместе с молодым мужем собираюсь уйти.
И, взяв с собой только большой и маленький гребень, спрятала их за пазухой, водрузила на голову ивовую корзину и вслед за мужем пешком отправилась в его хижину. Прибыли к дому. Сначала зашел молодой муж и, обращаясь к родителям, сказал:
– Я вернулся вместе с женой.
Вслед за этим он сразу позвал жену. Молодая жена отвесила родителям мужа земной поклон, встав на колени и склонив голову до пола, и, начиная с этого дня, отправилась на кухню, чтобы вести домашнее хозяйство. Молодой муж вместе с братьями выходил на улицу, чтобы побираться, и в зависимости от того, что удавалось добыть, перебивались то жидкой похлебкой, то рисовой кашей. Однажды молодая жена сказала, обращаясь к мужу:
– Ты пришел в этот мир, родившись настоящим мужчиной, а в размышлениях о том, как заработать на рис, совершенно темный человек. И вся твоя работа – попрошайничать изо всех сил. Что ты собираешься делать с этим в будущем?
– Работе в поле я не смог обучиться. Выкорчевывать деревья и траву тоже не умею. Что же мне остается делать, кроме как побираться?
Тогда молодая жена достала из ивовой корзины нечто, похожее на настоящий шелк. Но это был не шелк, а два рулона тонкой хлопковой ткани. Нити в ней оказались настолько изящными, что ткань было невозможно отличить от шелка. Жена сказала, что соткала ее дома вручную сама, еще до того, как вышла замуж.
– Если пойти и продать это на рынке, за каждый рулон можно выручить не меньше двадцати мер денег.
На десять мер купи хлопка-сырца и продуктов. Оставшиеся деньги принеси.
Муж сделал все, как было сказано, и в итоге получил сорок мер денег. После того, как он сделал покупки, осталось тридцать мер.
Весь дом был переполнен радостью. Рисом утолили голод, из хлопка соткали полотно. Затем жена дала мужу тридцать мер денег и сказала:
– Отправляйся на соляные промыслы и договорись с добытчиками так. Ты отдашь им эти деньги на соляные промыслы, в долг, а потом на протяжении трех лет в качестве процентов будешь получать от них соль, чтобы вести торговлю. И скажи им, что когда пройдет три года, ты не будешь забирать деньги обратно. Наверняка это понравится добытчикам. Потом возьми соль и разноси ее в округе на расстояние в сто корейских верст.
И сразу не бери денег, а давай в кредит, завяжи с людьми хорошие отношения и сделай их постоянными покупателями. Это наверняка принесет большие доходы.
Муж, точь-в-точь, как сказала жена, отправился к соляным добытчикам и заключил с ними соглашение.
Добытчики же, увидев перед собой немалое сокровище в тридцать мер денег, очень захотели его получить и посчитали, за три года много не потеряют, и не смогли понять, что проценты могут обернуться большой суммой. Поэтому согласились на то, чтобы в течение трех лет давать соль в качестве процентов, а по прошествии трех лет внесенная сумма останется еще на один срок. Муж же настаивал на том, что он просто уступит эти деньги добытчикам.
Начиная со следующего дня, взвалив мешок с солью на спину, он обходил по нескольку деревень, иногда получая деньги за соль сразу, а иногда отдавая ее в долг. И везде так заводил дружбу с покупателями, что когда в селения приходили другие торговцы солью, жители говорили, что непременно дождутся соли господина Кима.
Так прошло три года. Жена спросила мужа:
– Сколько за это время заработалось на торговле, включая то, что было дано в долг?
– Точно – три тысячи мер денег.
Жена еще раз дала ему тридцать мер монет и сказала:
– Возьми это и снова отправляйся на соляные промыслы и договорись опять на тех же условиях. Если на этот раз попросишь, чтобы давали соль на двоих братьев, наверняка не откажут.
Муж с этими намерениями отправился к добытчикам соли и стал обсуждать условия, на что те, не задумываясь, ответили:
– То, что вы не забрали свои деньги, одолженные раньше, – чрезмерное бескорыстие. Так что трудного в том, чтобы теперь давать соль на двоих?
С тех пор он вместе со своим братом каждый день, беря по мешку соли, как и раньше, ходил по округе. Прошел еще один год, и он сказал, обращаясь к жене:
– Четыре года я таскаю мешки с солью, и, боюсь, спина моя скоро сломается. Сил нет терпеть. Давай попробуем развозить соль на лошади.
– Хотя доходы от торговли с развозом на лошади и меньше доходов от торговли, когда разносит человек, если действительно тяжело таскать на спине, что ж, будем развозить.
Жена дала десять мер денег. На это купили кобылу и стали на ней возить соль. Старший брат вез соль на лошади, младший нес на спине. Так рядышком они занимались торговлей вразнос.
По прошествии времени кобыла стала жеребой.
В один из дней перед выходом мужа из дома жена сказала:
– Как продашь соль, сразу отправляй кобылу домой. Сегодня тебе придется самому идти на промыслы и нести оттуда соль.
Муж в середине дня привел кобылу домой. В тот же день она родила жеребенка, и это был великолепный высокопородистый жеребец. Так незаметно прошли три года, на которые с добытчиками соли был заключен договор.
Деньги, которые жена получила от ткачества, тоже превысили тысячу мер. Собрали и посчитали всю прибыль, которую получили от торговли солью, и набралась сумма почти в десять тысяч мер. Теперь они достойнейшим образом стали самыми богатыми в селении.
За пять-шесть лет жеребец вырос и скакал, как летящий тигр, теперь за него можно было просить высокую цену. Местный богач из военного сословия по имени Ли Сондаль очень хотел получить этого коня. Он собирался отправиться на нем в Сеул. Ли Сон-даль обратился в дом Кимов, сообщив, что у него есть двадцать ар заливных полей с высаженным рисом, и что он хотел бы обменять их на коня.
Жена, услышав об этом, решила сама встретить Ли Сондаля и устроить сделку. Как только Ли Сон-даль пришел, она вышла к плетеным воротам и стала говорить с ним через изгородь:
– Вы и вправду очень хотите купить нашего коня?
– Конечно.
– Я слышала, что виднеющиеся там залежные земли размером в три дня пахоты – ваши. Было бы неплохо обменять на них.
– Но это заброшенные поля и больше ничего.
Как же я осмелюсь, купив по такой цене такого
