гавани, в которой угнездились венецианцы; генуэзцы подвергли Акку блокаде в 60-х годах XIII в. Да и с Бейбарсом и Берке они не порывали связей, и в 1263 г. при их содействии Михаил Палеолог пропустил египетские корабли в Черное море; а благодаря этому вывоз рабов из гаваней Золотой орды в Александрию намного возрос к вящей выгоде генуэзских посредников. Тем не менее в 1264 г. наметился явный сдвиг в дипломатических отношениях между европейским Западом и монголами Ирана. С этого времени сперва сравнительно редко, а затем все чаще и чаще Рим, Париж и Лондон обмениваются посольствами с Тебризом. Папа Климент IV в августе 1267 г. направил иль-хану Абаге крайне любезное письмо [50]. Пока Абага готовил не менее любезный ответ, неуемный султан Бейбарс стягивал к Дамаску и Алеппо войска. Весной 1268 г. он вторгся во франкскую Сирию. 18 мая 1268 г. пала Антиохия, египтяне прошли затем на север и перерезали пути из Киликийской Армении к Мосулу и Багдаду. С большим трудом будущий автор проекта экономической изоляции Египта, приор Провинции Святой земли францисканского ордена, Фиденцио из Падуи заключил с султаном перемирие. “Не слезая много дней с коня” и все время сопровождая Бейбарса, Фиденцио добился, кроме того, кое-каких привилегий для францисканского ордена, спустя четыре года подтвержденных особыми султанскими фирманами [51]. Антиохийская катастрофа, в которой более всего повинны были генуэзцы и венецианцы, обратившие франк-скую Сирию в арену своих усобиц и распрей, в одинаковой степени испугала и папу и иль-хана Абагу. Очень возможно, что Рим сумел бы в 1268 г. договориться с Тебризом, но в октябре Климент IV умер, а новый папа выбран был только через три года. Все это время в Риме и настолько заняты дележом сицилийского королевства (как раз в 1268 г. папе с помощью брата Людовика IX Карла Анжуйского удалось окончательно расправиться с наследниками Фридриха II Гогенштауфена), что восточные дела отошли на второй план. “Христианский мир в целом” по-прежнему являл картину полного разброда. Не способствовал его сплочению восьмой и последний крестовый поход, предпринятый Людовиком IX в 1270 г. Король-крестоносец, с трудом собрав войско (значительная часть его состояла из наемников, готовых за хорошую мзду отправиться хоть на край света), пошел на Тунис. Затея эта успехом не увенчалась, сам Людовик IX умер от чумы на мусульманской земле. После этого похода крестоносная идея была подорвана окончательно. В одном только сходились интересы Рима, Генуи, Венеции и крупных западноевропейских держав: все они желали расширить сферу торгового проникновения на Востоке. А из Тебриза великие транзитные пути вели в страны “тонких специй”, и рано или поздно с Тебризом надо было установить деловые контакты.
Транзитные пути в Индию. После захвата Ирака монголами сложилась четкая система транзитной торговли пряностями. Можно проследить основные направления, по которым потоки индийских и “заиндийских” (цейлонских, суматранско-яванско-молуккских, индокитайских и китайских) товаров шли от гаваней Малабара, Гуджарата и Коромандельского берега в гавани восточного Средиземноморья. Существовали три магистрали транзитной торговли: индо-египетская, индо-багдадская и индо-иранская.
Индо-египетская магистраль была морской дорогой. Из гаваней Индии индийские и египетские корабли шли к берегам Омана и Хадрамаута, заходили в Аден, где принимали на борт аравийские товары, и далее следовали к порту Айдаб на западном берегу Красного моря. Здесь товары перегружали на верблюдов, и эти корабли пустыни доставляли восточные пряности и некоторые “грубые специи” в гавань Кус на Ниле, откуда снова по воде их сплавляли в Александрию и Дамиетту. Венецианский патриций Марино Сануто Старший в своем проекте отвоевания “Святой земли”, составленном в 1306—1307 гг. и врученном в 1321 г. папе Иоанну XXII, отмечал, что через Египет на Запад идет большая часть пряностей и иных товаров [52].
Индо-багдадский путь от гаваней Гуджарата шел через Оманский залив к Ормузу, порту, лежащему в горле" Персидского залива. Из Ормуза индийские “ иранские корабли направлялись к острову Киш, а оттуда к устью Тигра — Евфрата и по Тигру поднимались до Багдада. "В старину, — пишет Марино Сануто, — большая часть пряностей и [прочих] товаров, шедших на Запад, доставлялась этим путем в Балдак [Багдад], а затем через Антиохию и Ликию поступала в наше море, и тогда и пряностей и иных товаров было [в Багдаде] больше, чем нынче, да и стоили они дешевле” [53].
Две причины вызвали упадок Багдада: первый сокрушительный удар нанес этому мусульманскому Риму 1258 г. Хулагу. Правда, город вскоре отстроился и следы великого разорения исчезли, но монгольское завоевание нарушило всю систему былых торговых связей Багдада, от него отсечены были мусульманские страны Северной Африки и Аравийского полуострова. Не меньший урон причинил Багдаду поход Бейбарса в Сирию в 1268 г. Проход Портела в Аманских горах, через который шла дорога из Багдада и Мосула в Айяс, оказался в руках египетских султанов, и Багдад утратил почти всю свою западную клиентуру. Впрочем, Марко Поло, побывав в Багдаде, писал в 1272 г., что по Тигру “купцы с товарами плавают взад и вперед” и что из Багдада в Индию ходят купцы, за “добрых осьмнадцать дней пути” добираясь до Индийского моря [54]. Арабский автор Шамс ад-дин в начале XIV в. описывал Багдад как перекресток, на котором встречаются торговые люди Йемена, Зенджа (Восточной Африки), Индии и даже Китая; судя по его сообщению, в это время Багдад вел торговлю и с Египтом и с Западом. Однако учитывая характер монголо-египетских отношений, следует признать, что сведения Шамс ад-дина вызывают некоторые сомнения [55].
Все движение торговых судов на индо-египетском и нндо-багдадском путях подчинялось режиму муссонов. На запад, в сторону Адена и устья Тигра — Евфрата, корабли выходили из портов Индии в октябре — ноябре, в начале сезона северо-восточных муссонов; в апреле — мае, в начале сезона юго-западных муссонов, суда совершали переход через Персидский залив и Аравийское море в обратном направлении.
Третий, индо-иранский путь на восточном своем отрезке совпадал с индо-багдадским и от индийских гаваней шел к Ормузу через Аравийский и Оманский заливы.
От Ормуза к Тебризу вела сухопутная дорога. Одна ее ветвь пересекала Фарс и следовала через Лар и Шираз в Кашану; другая соединяла Ормуз с Кашаном через Керман и Йезд. От Кашана дорога шла через Саву к Зенджан к столице монгольского Ирана — Тебризу [56].
Насколько от монгольского завоевания проиграл Багдад, настолько выиграл Тебриз. В конце XIII — начале XIV в. Тебриз стал крупнейшим узлом главных караванных путей Передней Азии. В Тебризе пересекались караванные дороги, ведущие из
