83. Затем властитель Корнубии Карадок, взяв с собою своего сына Маурика, распорядился удалить всех присутствовавших и сказал королю следующее: "То, о чем так долго мечтали истинно преданные тебе и беспрекословно послушные твоей воле, по промыслу божьему, наконец-то осуществилось ко благу твоих потомков. Ведь ты велел твоим приближенным дать совет, как тебе следует поступить с твоей дочерью и твоим государством, поскольку из-за своего возраста ты стал ныне настолько немощным, что больше не в состоянии править своим народом. Одни ответили, что королевский венец, по их мнению, нужно передать твоему племяннику Конану, а твою дочь достойным образом выдать замуж куда-нибудь за море, ибо они опасаются, как бы, если властителем бриттов станет иноязычный пришелец, это не повело к истреблению их сограждан. Другие советовали завещать престол дочери и какому-нибудь нашему знатному соплеменнику, который после твоей кончины унаследовал бы его у тебя. Большинство, однако, решительно высказалось за то, чтобы ты призвал кого-нибудь из венценосного римского рода и отдал ему твою дочь вместе с королевской короной. Благодаря этому, как они утверждали, воспоследует прочный и устойчивый мир, ибо римская мощь будет бриттам защитою и оплотом. И вот Господь явил тебе милость, прислав сюда юношу, происходящего из римского рода и вместе с тем от крови бриттских властителей, за которого, мой совет тебе, ты и отдай безотлагательно твою дочь. А если бы тебя одолели сомнения, какие доводы мог бы ты привести против того, чтобы он получил британский престол? Ведь он кровный родственник Константину и внук Коеля, нашего государя, дочери коего Елене по наследственному праву, чего мы не можем оспаривать, принадлежало королевство Британия". Выслушав Карадока, Октавий не стал ему возражать и с общего согласия отдал Максимиану дочь свою и королевский венец. Не хватает слов, чтобы изобразить, до чего это возмутило Конана Мериадока, который удалился в Альбанию и принялся набирать там войско, намереваясь не оставлять в покое Максимиана. Набрав многочисленных воинов, он переправился через реку Хумбер, опустошая земли по обоим ее берегам. Когда об этом известили Максимиана, он во главе всех своих сил поторопился навстречу Конану, сразился с ним и его одолел. Однако Конан не успокоился и, снова набрав отряды, угрожал разорить всю страну. Тогда Максимиан вторично выступил против него и сразился с ним в нескольких битвах, иногда беря над ним верх, иногда терпя неудачу. И так как один другому нанес тяжелый урон, они с одобрения своих друзей заключили между собою мир.
84. Прошло пять лет. Максимиан возгордился из-за бесчисленного количества серебра и золота, что ни день к нему притекавших, и, подготовив множество кораблей, собрал всех боеспособных мужей Британии. Ему мало было королевства Британии, он рвался захватить также Галлию. И вот, переправившись через пролив, он высадился сначала в королевстве Арморика, что ныне зовется Бретанью, и принялся беспокоить франков. Тогда, выйдя ему навстречу под начальством Инбалта, те вступили с ним в бой, но, разбитые почти на всем поле битвы, ударились в бегство. Пали и сам вождь Инбалт, и пятнадцать тысяч собранных со всего королевства воинов, которых он с собою привел. Нанеся столь сокрушительное поражение неприятелю, Максимиан возликовал, так как обрел уверенность, что из-за гибели стольких мужей легко подчинит себе всю эту страну. Итак, вызвав к себе Конана и слегка улыбаясь, он сказал ему так: "Вот мы и покорили одно из сильнейших королевств Галлии и можем надеяться овладеть и всеми другими. Поспешим же захватить города и крепости прежде, чем молва о такой опасности, достигнув остальной Галлии, побудит взяться за оружие все населяющие ее народы. Ведь если нам удалось овладеть этим королевством, я не сомневаюсь, что и всю Галлию мы также подчиним нашей власти. Итак, не сокрушайся, что королевство островной Британии, хотя ты и рассчитывал на него, тебе пришлось отдать в мои руки, ибо все, что ты там потерял, я тебе возмещу в этой стране: я возведу тебя на престол этого королевства, и тут будет вторая Британия, которую, изгнав местных жителей, мы заселим нашими соплеменниками. Нивы этой страны плодородны, ее реки изобилуют рыбой, ее леса на редкость красивы, ее пастбища превосходны, и, на мой взгляд, нет на свете земли привлекательнее". В ответ на это Конан, склонив голову, изъявил свою благодарность и обещал повиноваться Максимиану и сохранять ему верность, покуда жив.
85. После этого, приведя в боевую готовность отряды, они пошли на Редон и в тот же день его взяли. Прослышав о жестокостях бриттов и о гибели павших, местные жители поспешно бежали, покинув своих жен и детей. Их примеру в городах и поселках последовали другие, так что продвижению бриттов не стадо больше помех. А те, куда бы ни приходили, истребляли всех, принадлежавших к мужскому полу, щадя только женщин. Наконец, опустошив все области и уничтожив всех мужчин до последнего, они поставили своих воинов в городах и поселках, а также и в возведенных ими в разных местах передовых укреплениях. Весть о жестокости Максимиана распространилась по остальным областям Галлии, и такой страх охватил всех вождей и властителей, что у них осталась надежда лишь на богов, — быть может, боги услышат смиренные их обеты. Повсюду они оставляли сельскую местность, уходя в города и поселки, а также туда, где могли укрыться в надежном убежище. Максимиан, убедившись, что все галлы перед ним трепещут, осмелел еще больше и, щедро расточая в своем войске дары, спешит увеличить его численность. Всякого рода, кто, на его взгляд, умел добывать чужое, он привлекал к себе золотом или серебром и не упускал случая осыпать другими подарками.
86. Благодаря этому он набрал такое множество воинов, какого, по его расчетам, было достаточно, чтобы завоевать всю Галлию. Он немного умерил свою жестокость, до поры до времени сдерживая себя, дабы, успокоив захваченное им королевство, впоследствии заселить его исключительно бриттами. И он распорядился отобрать на острове сто тысяч человек бриттов из простого народа и отослать их к нему, и еще набрать тридцать тысяч воинов, дабы, оставаясь на родине, они обороняли ее от вражеских поползновений. Когда все это было исполнено, он распределил доставленных к нему бриттов среди всех племен Лрмориканского королевства и, создав тут вторую Британию, отдал ее под начало Конану Мериадоку. Сам же со своими соратниками двинулся на остальную Галлию и, проведя там ожесточеннейшие сражения, ее покорил, как равным образом и Германию, одержав верх во всех без исключения битвах. Столицей своей империи он повелел считать город треверов и распалился таким гневом на двух императоров, Грациана и Валентиниана, что один был им умерщвлен, а другого он принудил бежать из Рима.
87. Между тем Конана и армориканских бриттов непрерывными набегами тревожили галлы и аквитаны. Отражая их нападения и отвечая им тем же, он мужественно защищал порученную ему страну. Когда же, наконец, победа окончательно склонилась на его сторону, он задумал дать своим соратникам жен, дабы те им народили наследников, которые вечно владели бы этой землей. Но, стремясь никоим образом не допустить смешения с галлами, он повелел, чтобы с острова Британия прибыли женщины, с каковыми его воины вступили бы в браки. Итак, он отправил в островную Британию гонцов к правителю Корнубии Дионоту, унаследовавшему ее после брата своего Карадока, дабы тот позаботился об осуществлении этого замысла. Был же этот Дионот знатен и чрезвычайно могуществен, и Максимиан поручил ему править всем островом, пока был занят вышеописанными делами. У Дионота была дочь поразительной красоты, которая звалась Урсулой и которой пленился Конан.
88. И вот Дионот, выслушав гонца Конана и стремясь исполнить его поручение, собрал в различных своих областях одиннадцать тысяч знатных девушек, а из прочего звания и простого народа еще шестьдесят тысяч и повелел всем им прибыть в город Лондон. Он приказал также доставить туда со всего побережья острова множество кораблей, дабы переправить к вышеупомянутым воинам их будущих жен. Хотя в столь многолюдном сборище нашлось немало таких, кому это пришлось по душе, однако большему числу девушек из тех, которые были сильнее привязаны к родине и родителям, не хотелось их покидать. Возможно, не было недостатка и в тех, которые, предпочитали остаться девственницами, чем вступить в брак, были готовы скорее завершить свои дни как придется, чем таким путем достигнуть богатства. И каждой, чтобы достигнуть желанного, нужны были особые, благоприятствующие ей обстоятельства.
По приведении флота в готовность, женщины взошли на суда, которые по реке Темзе вышли в открытое море. Были подняты паруса, чтобы идти к Арморике, но вдруг загудели встречные ветры и вскоре рассеяли всю флотилию. Море швыряло и разбивало суда, и их большая часть затонула; те же, которые ускользнули от гибели, пристали к островам чужеземцев, и все находившиеся у них на борту были или перебиты неведомым племенем островитян, или проданы ими в рабство. Они наткнулись также на нечестивое войско Гвания и Мелги, которые по приказанию Грациана проливали потоки крови, истребляя обитателей побережья, а также Германии. Гваний был королем гуннов, Мелга — пиктов, и Грациан их привлек к себе и отправил в Германию, дабы они не оставляли в покое тех, кто поддерживал Максимиана. И вот, бесчинствуя на побережье, они натолкнулись на вышеупомянутых девушек, высадившихся на сушу в этих краях. Пораженные их красотой, они пожелали развлечься с ними. Но так как девушки отказали им в этом, негодяи на них набросились и большинство этих девушек безжалостно умертвили. В дальнейшем нечестивые вожди пиктов и гуннов, Гваний и Мелга, державшие сторону Грациана и Валентиниана, узнав, что в Британии совсем не осталось войск, поспешили отплыть туда, пополнив число своих воинов обитателями лежащих поблизости островов, и высадились в Альбании. Затем, сколотив отряды, они вторглись в эту страну, в которой не было ни правителя, ни защитников, и принялись истреблять беспомощных простолюдинов. Ведь Максимиан, как сказано выше, увел с собой всех, каких только можно было найти, доблестных юношей, оставив лишь безоружных и простодушных крестьян. И когда вышеназванные Гваний и Мелга увидели, что те почти не отваживаются сопротивляться, они стали безбоязненно уничтожать и непрестанно опустошать, словно то были овечьи загоны, их города и области. Получив известие об этом бедствии, Максимиан послал своего земляка Грациана с двумя легионами, дабы тот оказал помощь королевству Британии. Прибыв на остров, эти легионы сразились с вышеуказанными врагами и, разгромив их в ожесточенной битве, принудили удалиться в Ибернию. Между тем сторонниками Грациана был убит в Риме Максимиан, как были убиты или рассеяны бритты, которых он с собою привел. Кому удалось спастись, те пробрались к своим соотечественникам в Арморику, которая тогда уже называлась второю Британией или Бретанью.
