Ознакомительная версия.
Не сменив забрызганной кровью одежды, Туллия вошла прямиком в дом, к пенатам. Разгневанные таким поступком домашние боги обрекли правление ее мужа на недобрый и бесславный конец. Историки знают его как правление Тарквиния Гордого, тем же именем и мы будем звать последнего римского царя.
Тарквиний Гордый. Художник Л. Альма-Тадема
Нечестная война Тарквиния Гордого
Начав свое правление в 534 году до нашей эры с бесчестного поступка, Тарквиний и дальше не снискал себе доброй славы. Так как он не был избран на царство народом, то власть его держалась на силе и страхе. Он первым стал править единолично, советуясь не с сенатом, а лишь со своими домашними. Он распустил судей и тем получил возможность казнить и высылать из Рима всех ему неугодных. Многих влиятельных и славных людей, поддерживавших Сервия Туллия, он тайно умертвил, и даже тело своего тестя отказался предавать земле, говоря, что и Ромул остался без погребения. По своему усмотрению Тарквиний объявлял войны и заключал договоры.
Надо сказать, что к войне он имел незаурядный талант. Совершив удачный поход в земли вольсков и привезя большую добычу, которую собирался пустить на строительство храма Юпитера, равного которому Рим еще не видал, Тарквиний начал войну с городом Габии, но она продвигалась медленнее, чем хотелось царю. Когда не вышло взять Габии приступом, Тарквиний придумал, как захватить город хитростью, хотя до него римские полководцы так никогда не действовали, и было это не в характере всего римского народа.
Тарквиний сделал вид, что больше не интересуется этой войной, меж тем его младший сын Секст бежал в Габии якобы от гнева отца. Габийцам он рассказал, что не чувствует себя в безопасности в собственном доме, так как жестокий тиран Тарквиний будто бы решил умертвить всех своих наследников. Если же в Габиях не найдется места отпрыску римского царя, он обойдет весь Лаций в поисках тех смельчаков, что защитят его от отцовской жестокости, а может, и вовсе рискнут пойти войной на могучий Рим. Габийцы, не любившие и опасавшиеся римлян, приняли Секста благосклонно.
Рассчитывая на помощь царственного юноши в борьбе с Тарквинием, габийцы стали приглашать его в совет. Секст пылко призывал габийцев к открытой войне против Рима, сам ходил с воинами в набеги на римские земли и вскоре обрел в войсках такую славу, что стали говорить, будто бы сами боги послали в Габии молодого вождя.
Почувствовав прочность своего положения, Секст отправил гонца к Тарквинию за дальнейшими указаниями. Царь же, не доверяя вестнику, не проронил ни слова, как ни допытывался тот ответа, только молча гулял по саду и сшибал палкой цветки самых высоких маков. Раздосадованный гонец вернулся в Габии и рассказал обо всем, что видел в царском доме, так как из-за гордыни своей или чего-то иного царь не дал ответа. Секст же, выслушав рассказ, усмотрел в поведении отца ответ несомненный и однозначный.
Следуя молчаливому приказу Тарквиния, Секст постепенно сжил со света всех габийских старейшин – то есть поступил как его отец, когда тот сбивал головки самых высоких маков. Одних Секст уничтожил открыто, очернив перед народом, других тайно, некоторые сами бежали из Габий до того, как над ними учинили расправу. Имущество их было оставлено к разграблению, и жители Габий, забыв про общие беды, жадно бросились делить добычу и оттого окончательно разругались между собой. Обезглавленный, лишенный власти город без боя отошел Тарквинию Гордому.
Пророчество дельфийского оракула
Собрав богатую военную добычу, Тарквиний стал строить храм Юпитера, чтобы запечатлеть в веках свое правление. Подходящий участок земли для храма нашли на Капитолийском холме, но там еще со времен Тита Тация стояли жертвенники других богов. Царь сабинян поклялся по строить их, когда в сражении с Ромулом почувствовал на миг превосходство римлян и взмолился богам о победе. Так или иначе, чтобы Юпитеру не пришлось делить землю с другими богами, нужно было эти жертвенники убрать. Разрешение богов на такой поступок узнавали по полету птиц, и все боги дали свое согласие, кроме Термина, бога рубежей и границ.
Предсказатели истолковали это так: раз бог рубежей отказался покинуть посвященную ему землю, то и государство будет незыблемо стоять в своих границах. За этим последовало и другое благоприятное пророчество: при земляных работах на месте будущего храма обнаружили человеческую голову с полностью сохранившимся лицом. Сочли это знаком того, что Риму быть главой всего мира. Но наряду с хорошими предзнаменованиями случилось и дурное: в царском доме из деревянной колонны выползла змея, предвестница смерти.
Обеспокоенный Тарквиний решил, что событие это относится не ко всему государству, а лишь к его дому, оттого не стал обращаться к общественным гадателям, а отправил посланников за ответом в Дельфы, к оракулу Аполлона, самому про славленному на свете. Доверить столь важное дело царь смог только двум своим сыновьям, Титу и Аррунту, третьим же с ними поехал племянник царя Луций Юний, за которым закрепилась слава глупца и рохли. Юноша даже носил прозвище Брут, что означает «Тупица», но ничуть его не стыдился. В действительности Брут обладал острым умом, но после смерти брата, убитого по царскому приказу, и многих других влиятельных римлян, решил, что в правление Тарквиния только тот в безопасности, кто беден и презираем. Не многие знали, каков Брут на самом деле.
Царские сыновья принесли Аполлону богатые дары, и только Брут возложил к алтарю бога сделанный из рога жезл. Никто, кроме самого Брута, даже не подозревал, что внутри полого рога скрыт другой жезл, золотой – как аллегория живого ума юноши, скрытого под маской простака.
Выполнив поручения Тарквиния, братья пожелали узнать, кто из них станет царем после смерти отца. В ответ получили они предсказание, что тот из них примет в Риме верховную власть, кто первым поцелует мать. Братья испугались, что так царем может стать Секст, который остался дома, и договорились меж собой хранить это пророчество в тайне до возвращения, а там бросить жребий, кому первому встретиться с матерью.
Брут же, слышавший это предсказание, истолковал его иначе. Сделав вид, что оступился, он упал и припал губами к земле, справедливо решив, что земля – общая мать всех людей. Так на стороне Брута оказалось пророчество дельфийской прорицательницы, а самому юноше вскоре были суждены великие дела.
Луций Юний Брут, целующий землю. Художник С. Риччи
Тарквиний Гордый вел затяжную войну с рутулами, осадив богатый город Ардею. Там же, в военном лагере, находились и его сыновья, впрочем, проводившие время больше за пиршественными столами, нежели в строю. Однажды на пиру у Секста, где присутствовали все царские отпрыски, а также дальний родственник его Тарквиний Коллатин, разгорелся жаркий спор. Каждый из мужчин принялся нахваливать свою жену, превознося ее над всеми остальными женщинами. Наконец Тарквиний Коллатин предложил проверить слова делом: вскочить на коней и нагрянуть неожиданно в родные дома, взглянуть, чем занимаются их жены в отсутствие мужей. Дескать, не это ли лучшим образом покажет честь и достоинство супруги?
Сказано – сделано. Поздним вечером, изрядно навеселе, спорщики доскакали до Рима. Оказалось, что жены царевичей время проводят на веселых пирах в обществе подруг и сверстниц, и только Лукреция, жена Тарквиния Коллатина, сидела у очага за домашней работой и радушно встретила нежданных гостей. Первенство в состязании жен безоговорочно было отдано Лукреции, и довольный Тарквиний Коллатин пригласил царевичей отдохнуть в его доме.
Пока разгоряченные и уставшие от скачки мужчины пили и ели, Секст смотрел на прекрасную Лукрецию. В душе его разгоралось желание обесчестить женщину, попрать добродетель, которую надменно предъявил всем желающим ее гордый собой супруг. К утру молодые люди возвратились в военный лагерь, но несколько дней спустя Секст тайно вернулся в дом Коллатина.
Лукреция со всеми почестями встретила царского сына и проводила его отдохнуть в спальню для гостей. Когда весь дом уснул, Секст, распаленный страстью, с обнаженным мечом прокрался в покои ничего не подозревающей хозяйки. Мирно спящая Лукреция проснулась и увидела чужака. Направив на женщину меч, Секст приказал ей молчать, а сам стал всеми правдами и неправдами уговаривать ее разделить с ним ложе. Он то молил Лукрецию утолить его жажду любви, осыпая похвалами ее красоту, то угрожал ей расправой, если она откажет, но Лукреция оставалась непреклонна. Наконец Секст пообещал, что прирежет ее, а в постель подбросит труп нагого раба, чтобы все увидели, в каком мерзком прелюбодеянии погибла когда-то достойная римлянка.
Лукреция. Художник С. Риччи
Ознакомительная версия.
