его на месте, думая прихватить камень на обратном пути.
Кведьель устыдился, что его увидели в таком безобразном виде, прыгнул в Абтал и опять скрылся под водой. По пути домой люди зашли за камнем, но не нашли его. И хотя любопытный Кведьель спросил у них из-под воды: «Кто вы такие?» они все-таки не смогли его отыскать.
С тех пор Кведьель так и остался лежать в Абтале.
Как легенда о Кведьеле, так и следующее за ней предание о сухопутном крокодиле содержат в себе известное зерно истины. Если не считать одного неправдоподобного утверждения, будто это животное убивает своих жертв хвостом, то создается впечатление, что здесь идет речь о гигантском варане, вроде варана из Комодо {161}, и что вся эта история задумана как простое описание сухопутного крокодила, имеющее целью отличить его от обычного крокодила {162} и от всеобще известного «кадиху» (Varanus indicus). Вероятность существования гигантского варана в низовьях реки Биан тем более велика, что, помимо данного предания и независимо от него, об этом животном имеется еще сообщение одного миссионера из Окабы {163}, видевшего своими глазами мясо сухопутного крокодила, а также свидетельство одного правительственного чиновника из Британской Новой Гвинеи {164}. Правда, ни один из них не видал гигантского варана живым.
В лесах у устья Биана водится роу. С виду он очень похож на варана, только много крупнее его. Он такой большой, как взрослый крокодил. Но в отличие от крокодила роу никогда не заходит в воду и постоянно живет в лесу. Поэтому многие называют его сухопутным крокодилом {165}.
И все-таки роу не настоящий крокодил: у него варанья пасть с острыми краями, без зубов, раздвоенный язык и руки, точно такие, как у варана или у человека. Выше по реке, где уже не растут мангровы и ниповые пальмы {166}, он не встречается.
Роу живет на высоких деревьях и прямо оттуда бросается на свою добычу, даже на казуаров и диких свиней. При этом он фыркает, как кошка {167}, каких привезли в страну чужеземцы, кричит человеческим голосом «оу-оу!», раздувает щеки и горловой мешок и высовывает язык.
Бывает, пойдут женщины в лес за хворостом, повесят на сучья корзинки с младенцами, как вдруг появляется роу и крадет ребенка, а потом съедает его.
Иногда он нападает даже на взрослых людей. Прыгнет неожиданно на спину, укусит в затылок и так глубоко вонзит свой острый хвост в спину жертвы, что он выйдет где-нибудь из груди или изо рта.
Вот как опасен роу. И оттого никто не ходит в этот лес в одиночку или без оружия. Тот же, кому удастся убить роу, может радоваться, потому что его хвост очень вкусен, куда вкуснее, чем мясо варана или крокодила. Ведь и сам роу не такой, как они.
Правда и вымысел переплетаются также и в истории о деме, охраняющем саговые пальмы в Сангасе. По мнению маринд-аним, эта история, конечно, правдива от начала и до конца. Но и критически мыслящий европеец найдет в ней отзвук истинного события.
В 1928 году к деревне Овокле, расположенной к западу от Окабы, течением принесло мертвого кашалота. Он погиб, видимо, задолго до того, и когда его наконец выбросило с мелководья на берег, находился уже в состоянии полного разложения. Местные жители с удивлением разглядывали невиданное огромное существо, естественно принимая его за дему, ибо киты вследствие мелководья никогда не заплывают в те края. Яванский рыболов Ибрахим бин Сиди («Иблахим») тщетно пытался отыскать в трупе кашалота амбру. Из-за нестерпимой вони людям пришлось оставить Овокле, и некоторое время к умершему животному никто не подходил, пока вдруг из Сангасе не явились члены союза Имо совершить перед трупом кита свои торжественные церемонии. Позднее по распоряжению помощника администратора амбонца Лебе-лаува часть костей кашалота была доставлена в Окабу и установлена перед зданием колониальной администрации. Еще в 1934 году там лежал спинной позвонок «демы — хранителя саговых пальм».
Сыновья демона Маху были собаками. Из их кала возник демон Саловак. Из-за такого происхождения его мало уважали, и он ушел к Сангасе, где поселился в маленькой речке Сангал. Там он стал охранять саговые пальмы, и это очень радовало жителей Сангасе.
Но прошло какое-то время и на саговые пальмы напали жуки-носороги {168}, а сердцевина пальм начала портиться. Тогда жители Сангасе поняли, что Саловак покинул Сангал, однако куда он девался, не знал никто.
Долгое время о нем не было ни слуху, ни духу. Мальчики стали юношами, потом мужчинами и стариками, потом умерли и их похоронили в прибрежных песчаных дюнах {169}, то же самое случилось с их детьми и внуками, а Саловак все не возвращался.
Однажды, когда нынешние старики были еще молодыми и только что поженились {170}, на берегу у Овокле появилось какое-то чудовище. С виду оно походило на огромную рыбу, конечно не на простую, а на рыбу-демона. Поглядеть на странное существо пришли люди изо всех прибрежных селений — из Велаба, Вамби, Окабы и других. Пришел туда и пиф-паф Иблахим, который живет у устья Биана, где ловит и сушит рыбу.
Иблахим сказал, будто это существо — кит {171} и будто в нем скрыто нечто такое, что необыкновенно приятно пахнет и за что пиф-пафы могут дать много хороших вещей. Но существо уже давно умерло и так сильно воняло, что никто не пожелал искать в нем благовоние {172}. Тогда Иблахим сам полез в вонючее мясо, но, конечно, ничего там не нашел. А потом от него так несло, что ему пришлось выбросить свой саронг {173} и долго бултыхаться в воде {174}. Он очень рассердился и ушел.
Люди так и не знали, что за демон это гниющее на берегу чудовище. Да они и не могли о том догадаться, потому что все они принадлежали к культовому Союзу Майо {175}.
Но вот о случившемся услыхали жители Сангасе, принадлежащие к Союзу Имо, и тоже решили пойти посмотреть на чудесное существо. Они знали, что это не кто иной, как давно исчезнувший и наконец возвратившийся Саловак. Полные надежд, жители Сангасе отправились в дальний путь вдоль побережья.
Все они были намазаны черной краской, натерты маслом, а их щеки украшены алыми
