class="p1">Есть люди, которые знают много языков и потому могут ходить из одного племени в другое без всякого вреда для себя
{241}. Такой человек Аду, а раньше был еще и Буме
{242}. Это хорошо, что бывают такие люди. Благодаря им мы достаем красную земляную краску и узнаем, что делается в других племенах.
И вот однажды в Мабуре сохуры убили одного такого человека, нашего друга {243}. Миту рассердился, потому что это было очень несправедливо и потому что он сам очень его любил. Он сказал, мы должны отправиться в Мабур и из мести добыть там сохурский череп. Кебан согласился с ним, и многие мужчины тоже поддержали его. Но нас было недостаточно, и потому мы сначала направились в Кивалан, к маринд-аним. Однако те не пожелали идти с нами, так как боялись сохуров. Тогда мы пошли в Накеас и спросили там мужчин, не хотят ли они присоединиться к нам. В Накеасе живет наш друг Сипале, и он, а с ним и многие другие молодые люди согласились пойти с нами на Мабур. Так у нас набралось очень много воинов {244}.
Мы взяли наши луки, много стрел, тетиву, бамбуковые ножи, хороший запас саговой муки, сели в однодеревки и поплыли через большое болото. В Бобаре и Тсуду мы поспали, а потом пришли в Ваб, где живут люди озэр. Они, верно, подумали, что мы собираемся на них напасть, и убежали. Но их лодки оказались на месте. Мы срубили саговые пальмы озэр и велели нашим женщинам {245} приготовить побольше муки для боевого похода. Затем отослали домой женщин с несколькими старыми мужчинами, а сами ночью на озэрских лодках переправились через Дигул. У деревни Ваб он так широк, как Мули {246}, но все же нас никто не заметил.
Дальше мы пробирались лесом и, чтобы не выдать себя, за весь день ни разу не развели огня. Так мы добрались до Мабура и на рассвете со всех сторон окружили деревню. Она состояла из нескольких небольших домов, расположенных на высоких деревьях; в таких домах обычно живут дигульцы и сохуры. Кроме того, внизу стоял большой дом для многих людей. В Мабуре все еще спали. Мы вымазали себе лица белой краской, чтобы в бою можно было узнать друг друга, и стали ждать, пока в лесу не закричит первый бегонский голубь {247}. По его крику мы все сразу должны были напасть на деревню.
Но голуби молчали, и пока что проснулся какой-то сохур, которому понадобилось сходить по нужде {248}. Он шел из деревни сквозь высокую траву совсем один, и когда это увидел юноша Маге, он не смог совладать с собой и проткнул сохура охотничьим копьем. Мужчина громко вскрикнул и умер, прежде чем Маге успел узнать его имя. Тогда юноша быстро отрезал ему голову.
Между тем проснулись и выбежали из домов другие сохуры. Они размахивали своими щитами и длинными копьями с зубчатыми наконечниками. У некоторых были луки или кинжалы из нижней челюсти крокодила {249}. Но вот они побросали свои щиты {250} и кинулись на нас. Одного мужчину из Накеаса сохуры закололи копьем. Потом один из них выстрелил из лука в сына Миту, и тот упал. Миту в ответ пустил стрелу в убийцу своего сына, но только ранил его в ногу.
Нам пришлось бежать. Сохуры своими деревянными трубами подняли тревогу, и к ним на помощь прибывали все новые и новые воины. Они бросились за нами в лес. Веленг, Мели, Маге, Байгау и еще один мужчина из Накеаса были убиты ими, а вечером сохуры застрелили еще старого Ивора. Но тут совсем стемнело, и они отстали от нас. Мы не смогли забрать ни одного из наших убитых товарищей и были рады, когда сами, наконец, снова очутились в деревне Ваб.
Там мы отыскали спрятанные нами лодки, и затем через Тсуду и Бобар опять пришли в Накеас — без черепов и без захваченных детей.
Пакеасские жители очень горевали об утрате двух своих земляков. Но еще больше скорбел Миту, потому что он сильно любил своего сына и не мог его даже похоронить.
Путь из Накеаса в Вельбути лежит через Кивалан. А киваланцы, особенно Пангапу {251}, предостерегали нас от похода на Мабур и отказались идти с нами. Мы боялись, что теперь они нас засмеют, и стыдились встречаться с ними {252}. Поэтому мы пошли в Пуэпэ {253}, чтобы потом через привалы Пхибхиб и Апель возвратиться в Вельбути.
В Пуэпэ живет наш друг, старый Казима. Мы попросили его, чтобы он со своими друзьями помог нам совершить новый поход на Мабур и отомстить за погибших товарищей. Но Казима сказал, что никак не может этого сделать, потому что тогда наверняка явятся полиси-аним и сожгут Пуэпэ. Однако, добавил он, мы сами могли бы сходить в Окабу и заявить полиси-аним, что сохуры убили так много людей из Вельбути и Накеаса. Тогда, наверно, они сами пойдут с нами в Мабур, и так как у полиси-аним есть ружья, мы легко победим сохуров.
Совет Казимы нам понравился, и мы с Кебаном, Сипале и Миту, который все еще очень горевал, отправились в Окабу. По пути на нас косо поглядывали ати-аним из деревень Йомоб и Явиму, потому что мы не дружим с ними, как с ямули-аним {254}. Но все же мы благополучно добрались до Окабы.
Хозяин полиси-аним велел им взять свои ружья и большой запас риса, и вскоре мы вместе с ними пришли в Пуэпэ. Там уже многие мужчины приготовились сопровождать нас в Мабур, так как думали, что совместно с пиф-пафами будет нетрудно добыть головы сохуров. В числе других собрался пойти туда и озэр-анем Буме, тот самый, что знал много языков. Дорога нам тоже была уже известна.
Итак, мы снова подошли к Дигулу и переправились через него у деревни Ваб. На другой стороне реки нам неожиданно повстречалось много сохуров из Лоломы, которые в однодеревках возвращались с охоты за головами от людей озэр. Хозяин полиси-аним крикнул им, чтобы они остановились, а Буме перевел его слова. Но сохуры в ответ только громко закричали и презрительно замахали своими щитами и копьями, а женщины, что были с ними, неистово забарабанили в борта лодок.
Тогда полиси-аним стали стрелять, и лоломцы бежали. В лесу мы нашли
