чтобы тот купил свежей рыбы. Не успели они и глазом моргнуть, как человек вернулся с живой рыбой. Все были поражены и стали говорить между собой: "Не иначе как Фэй научился сокращать расстояние и время; ведь сотни ли он превратил в несколько шагов, а расстояние до города было преодолено за время, подобное промежутку между вдохом и выдохом".
С тех пор как Фэй постиг Дао-путь, чудес в его жизни случалось множество. Рассказывают, что некий Хуань Цзин из Жу-нани учился у Фэя магии и умениям даосов. Однажды в начале девятой луны Чхан-фан неожиданно обратился к своему ученику с предостережением: "Девятого числа девятого месяца твой дом постигнет страшное бедствие. Вели всем домочадцам как можно скорее сшить небольшие мешочки и положить туда ароматную траву чжу-юй. Пусть повесят мешочки на руку, взберутся на высокое место и пьют там вино из хризантем. Только так можно избежать беды".
Наступило девятое число, и Хуань Цзин повел свое семейство в горы, где они, захватив мешочки с травой чжу-юй, пили хризантемовое вино. И лишь когда пылающее солнце опустилось за гору, семейство вернулось домой. Там они обнаружили, что вся их живность погибла: и коровы, и бараны, и куры, и собаки…
Позже возник обычай во время праздника Чхун ян подниматься высоко в горы с травой чжу-юй и пить вино из хризантем. Чхун ян отмечается девятого числа девятого месяца по лунному календарю, поэтому другое его название — чхун цзю, т. е. двойная девятка. С древности считалось, что числа 1, 3, 5, 7, и 9 относятся к понятию ян, мужскому началу, а четные 2, 4, 6 и 8 — представители инь. А так как "янское", "солнечное" число "девять" повторяется дважды, то о празднике можно сказать еще и "двойное ян", чхун ян.
Почти все книги о небожителях, которые мне удалось купить и прочитать, рассказывают о различных историях из их жизни, в которых они действуют, как правило, все вместе, одной компанией. Но одну книгу я особенно ценю, потому что только в ней нашла кое-какие сведения о детстве и молодых годах будущих бессмертных.
Вот что я узнала о Ли. Жил он в период правления династии Суй (581 — 618 гг.), и подлинное имя его Ли Сюань. Впрочем, в этом вопросе единства нет; я встречала семь вариантов его настоящего имени и шесть-семь вариантов названия эпохи, в которую он жил. Семья, в которой рос мальчик, была очень бедна, но сам он слыл замечательным сыном и старался за столом лишний кусочек подложить в тарелку отцу или матери. Питались же, в основном, рисом, который сами и выращивали, с утра до ночи работая по колено в воде на заливном рисовом поле.
Но однажды выдался необычно жаркий год, из-за жестокой засухи погиб весь урожай. В порыве отчаяния отец Ли покончил с собой, ибо для мужчины, который обязан содержать семью, было невыносимо сознавать свою беспомощность перед судьбой. Потеряв мужа, жена так горько и так долго плакала, что ослепла. Мальчик Ли чувствовал себя глубоко несчастным, ведь он был еще ребенком и ничем не мог помочь матери. С другой стороны, он остался единственным мужчиной в семье, и теперь вся ответственность легла на его плечи.
С учетом возраста, самым доступным для него было просить милостыню, и он решился на это горькое и постыдное занятие. Мальчик ходил из дома в дом и радовался, если люди откликались на его просьбу, вываливая в протянутую плошку остатки еды из своих пиал.
И вот однажды голод и забота о матери толкнули его на вовсе негодное дело. Как-то, принимая милостыню, он заметил краем глаза, что неподалеку от дома стоит корзина с морковью. Эдакая большая корзина с двумя "ушками", которую в состоянии поднять лишь двое взрослых, а в корзине аппетитной моркови — доверху.
Мальчик дождался, когда хозяева закрыли дверь и, сглотнув слюну, подошел к оранжевым кореньям. Он наложил за пазуху столько, сколько уместилось. Ему повезло — воровство прошло незамеченным. Весь сияющий, он бежал домой, представляя, какой вкусный ужин ожидает их сегодня. А вечером мать, поднеся палочками кусочек ко рту, спросила ласково: "И у кого же это такая добрая душа, сынок, что он дал тебе так много моркови? Мальчик в ответ что-то солгал, не поднимая глаз, и мать поверила.
Вскоре воровство вошло у маленького Ли в привычку. А разве плохо: и унижаться, клянчить не надо, и еды полно?! Легче стащить, чем просить милостыню — думал он за ужином, выбирая палочками лакомые кусочки из пиалы. Рядом с ним сидела и с удовольствием ела счастливая мать, и маленький мужчина чувствовал себя уверенно и спокойно. Пальцы Ли стали легкими, проворными, а сам он превратился в настоящего воришку-профессионала. Но однажды, когда он потянулся за крупным клубнем батата, его схватили за руку.
Мало того, что было стыдно перед людьми, которые знали его с малых лет и которые смотрели на него с осуждением. Теперь еще в каждой семье торопились закрыть двери и ворота, как только Ли появлялся рядом с их домом. Теперь ему не подали бы даже объедков, и мальчик с урчащим от голода животом решился на ночной грабеж. В глубокой темноте он проник в чей-то дом… Схватив какой-то котелок, он бежал прочь с одной мыслью: "Быстрее, быстрее…". Казалось, ноги несут его, не касаясь земли. Но вдруг перед ним возникла чья-то фигура и преградила путь. Парнишка бросил котелок и кинулся в другую сторону. Но крепкая рука схватила его за плечо.
— И куда ты собрался? — Прозвучал голос незнакомца.
Мальчик попытался вырваться, и глаза у него чуть не вылезли из орбит от страха, однако тот, кто стоял сзади, был очень силен. И тогда Ли закричал:
— Пожалуйста, отпустите меня! Моя мать слепа и беспомощна, у нас в доме три дня не было и зернышка риса. Нам нечего есть, сжальтесь надо мной!
Рука отпустила его, и мальчик, повернувшись лицом, упал на колени.
— Пожалейте нас!
— С одной стороны, ты почтительный сын, ты все время помнишь о голодной матери, — проговорил в раздумье незнакомый старик. Он поглаживал длинную белую бороду, возвышаясь над мальчиком. — Но с другой стороны, ты украл чужую
