Отпустили крестьян «на свободу»
Девятнадцатого февраля,
Только землю не дали народу, —
Мужики без земли пропадают,
А дворяне и рады тому,
За бесценок они нанимают
Мужиков на работу свою.
Вот вам «милость» царя и дворян.
Притесняет нас земский начальник,
И урядник дыхнуть не дает,
Поп пугает нас адом кромешным
И за требы три шкуры дерет.
Вот я сяду да поеду,
У отца спрошу совета,
Про заботы расскажу я,
Про свою судьбину злую.
Пусть родимый мой узнает,
Как дочурка поживает.
Посоветуюсь с тобою,
Как мне жить теперь вдовою,
Как стерпеть беду такую,
Как сироток накормлю я.
Моя хатка развалилась,
Мри детки не учились.
Кто вспахать мне поле может?
Кто мне луг скосить поможет?
Я ж, молодка, замоталась,
Под окнами настоялась,
Все пороги обивала,
А подмоги не видала.
— Ой ты, доченька родная,
Как помочь тебе — не знаю.
Днем и ночью жди от бога,
Может, вымолишь подмогу.
— Ой ты, таточка родимый,
Твой совет ведь неправдивый:
«Бог на помощь» — я слыхала,
Когда мать меня качала.
4. ДОЛЯ ГОРЬКАЯ ТЫ, БАТРАЦКАЯ
Доля горькая ты, батрацкая,
Горемычная да бедняцкая,
Труд тяжелый наш, не под силушку:
Все на прибыли да на панские,
На поповские и дворянские.
Гей, сбирайтесь вы, парни бравые,
На расправы да на кровавые,
На расправы с панами, барами,
Пусть усадьбы горят пожарами.
Благослови, владыко, драть с бедного лыко.
Дерет коза лозу, а волк козу, а мужик волка, а поп мужика.
Иной по две обедни слушает, да по две души кушает.
Лихо одеться да обуться, а за молитвой дело не станет.
Кто сыт, тот у бога не забыт.
Голодный и архимандрит украдет.
Голод не знает поста.
Батожье — дерево божье, терпеть можно.
Богу на свечу, царю на подати, себе на пропитанье (на все должен заработать мужик).
Поп и богу-то норовит угодить на чужой счет. Бог богатых любит.
Бог с бедного последнее сдирает и богатого одевает.
Богатому вольно и в церкви свистать.
Богатый говорит с иконой, а убогий — с нуждой, Бог помог, как слепому очки.
Все божье только богатым гоже.
За кого пан, за того и бог.
И попы, и паны — одного поля бурьяны.
Пан бога молит, а мужика неволит.
Где был тот бог, когда пан гнул бедноту в бараний рог?
Если б на исповеди не сознался, — в острог бы не попался.
Поп грехи узнал и в полицию передал.
Поп грехи прощает, а полиция все их знает.
У кого барыши, тому и боги хороши.
У кого деньги, за того и бог.
У попа борода, как у святого, а мысли — как у городового.
У попа и хорошее поле, и денег вволю, а у бедняка — ни поля, ни пятака, — горька доля бедняка. Что поп, что пан — никакой разницы.
Бог не ровно делит: одному много, другому мало.
И бог обманом живет: у одного отберет, другому дает.
Несправедливо бог людей поделил: полмира плачет, а полмира пляшет.
Одному от бога барыши, а другому вши.
Пан шкуру сдирает, а поп душу вынимает.
Правду говорят — собачья жизнь у мужика: пан не дает, бог не помогает, а самому заработать негде. Поп, ксендз и раввин разным богам молебны справляли, а из одной казны деньги брали.
За того и боже, кто кого переможет.
У бога всего много, а у бедняка ничего.
Умер богатый — по пять попов из хаты, а умер бедняк — идет только дьяк.
К счастью дорога без попа и бога
1. СКАЗ О ПОХОДАХ ДОБРОВОЛЬЦА КРАСНОЙ АРМИИ (отрывок)
Не доходя тридцати верст за Ирбитом, село Эчкинское, сделали очень сильный бой, — сопротивлялся Колчак. Также пришлось отступить на три версты от них. Сильный бой! До тех пор стреляли из пулеметов, что стали нагреваться даже. Вот как мы их уже лупили тут! Да! Стали нагреваться пулеметы. По силе возможности пришлось нам отступить назад на три версты от них. Сделали передышку для охлаждения пулеметов. Неприятель на нас не наступал. Стоял пол- версты от села Эчкинское.
Когда ночь прошла тихо, на вторую ночь пошли в наступление на неприятеля. Как наши закаленные красноармейцы, что во что ни стало освободить Сибирь и Урал от Колчака. Мирные жители, когда выяснили, у Колчака что было, обрисовали положение: расстреливали, драли большую подать со стариков и отбирали имущество крестьянское. Мы тогда почувствовали почву, что действительно мирные жители идут за Красной Армией. Мирные жители за нас!
И дали мы яму второй, решительный бой. И взяли в плен тысячу двести человек. В плену оказались больше всего барские сынки, и попы тут попалися к нам. Вот где смеху больше всего было! Дык, интересно; наши батюшки с крестами ходили, на путь божий нас наставляли, потом пошли воевать с нами, красноармейцами! У нас некоторые красноармейцы говорили, что их нужно уничтожить совсем. Но наши командиры ободряли в том: «Товарищи, нужно отправить в тыл, а то мы потеряем весь авторитет от мирных жителей»…
